Сказки гор и лесов
Шрифт:
Когда минуло это великое несчастие, мой отец, с немногими уцелевшими от бойни, выступил из заоблачной пещеры, куда удалился он после нашего поражения, и сказал:
– Я дряхл и сед: мне уже не вкусен мед, и дротик колеблется в моей руке. Пала моя дружина, – дожди моют её кости на дне долин. Мне в пору только сожигать трупы и плакать у их костров: умерла душа моя, не мне мстить врагам и восстанавливать величие вендов. Ты, сын мой, юноша; мышцы твои крепки, и ум полон смелыми помыслами. Иди на север! Там найдешь ты пустынный край – границу земли и снега. На полноводных реках, прорезывающих дремучие леса и необозримые степи, живет там обильный, одноплеменный нам, народ. Пади к ногам его старейшин, и пусть они, великие Ваны, примут на себя
При имени Азов затрепетали горцы, потому что так назывался народ, угнетавший и их страну. Но Венд продолжал:
– И я вышел в путь, и мир открылся моим очам. Я спустился с великих гор в желтую пустыню, где только ветер был мне товарищем, обгоняя песчаными вихрями бег моего верблюда. Марево реяло предо мною в душном воздухе, солнце красным шаром ходило в вышине, а по ночам звезды загорались над моею головой такие большие и яркие, что казалось, будто я еду в их области, и холодный ветер полуночи, развевая мой бурнус, несет меня прямо к неподвижной звезде севера, которой держаться велел мне отец, чтобы достигнуть страны великих Ванов. Так доехал я до большой реки, катящейся по пескам. Здесь меня взяли в плен чернобородые воины с пиками, украшенными хвостами коней, и, ограбив, продали, как раба, халдеям – в храм великих магов, поклонявшихся золотому солнцу – огню вселенной. Но когда маги узнали, что я – Венд и происхожу из страны солнца, они возвратили мне свободу, наградили меня и, поклонившись до земли, указали путь к западному лукоморью, где имеют дома люди-корабельщики, чтущие жестокого медного бога, пожирателя младенцев, и добывающие из раковин темно-синий пурпур. Им известна страна великих Ванов, и я сел на корабль, чтобы достигнуть её, но буря унесла нас от берегов в открытое море. Три дня и три ночи она влачила нас по волнам, передавая с рук одного разъяренного ветра на руки другому, еще более ожесточенному, пока, наскучив нами, не ударила корабль о подводные камни. Море поглотило моих спутников, а меня, слугу таинственного жребия, выбросило на ваш берег. И вот я здесь, и ваш жрец, мудрейший из людей, стал мне вторым отцом и открыл мне очи на божественную волю, начертавшую мою судьбу. Звезда взошла над моей головой. Люди гор! если вы доверяете её выбору, я ваш. Я поведу вас на ваших притеснителей, потому что, если я не нашел великих Ванов, то нашел тех, кому я обязался мстить: ваши враги – мои враги. Идите же за мною, люди гор, и возвратите своим братьям свободу, а себе – отчизну!
Так сказал Венд, и горцы подняли его на щит с радостными кликами:
– Живи, Венд! живи, наш вождь, избранник звезды, и да погибнут Азы!
Венд победил Азов и вытеснил их далеко за пределы освобожденного края. Аз-Тор, рыжебородый предводитель притеснителей, негодуя на свое поражение, сам пронзил себя мечом и был похоронен в русле отведенной реки, по обычаю великих богатырей своего племени.
Венд правил долгий, счастливый век, о котором до сих пор сокрушаются люди, называя его золотым. Венд не вел войн, чтобы расширять свои владения, но никто не дерзал нападать на его область: так грозно смотрела в очи иноземцам мощная власть внутри страны, многолюдной, богатой, текущей молоком и медом. Ко двору Венда стекались богатыри, мудрецы и художники. Он воздвигал великолепные здания и наполнял их изображениями богов, почитаемых его народом. Сам Венд не верил во многих богов. Когда, еще в стране убежища, верховный жрец вывел его, юношу, на темя горы и сказал ему:
– Поклонись солнцу, ходящему в небе, потому что оно – Зевс.
Венд покачал головой и возразил:
– Нет, отец. Хотя ты очень мудр, но ошибаешься. Солнце не Зевс, а разве одно из жилищ Зевса.
Жрец взглянул на него с удивлением и воскликнул:
– Разве ты один из посвященных, что тебе известно таинство, передаваемое в нашем сословии из рода в род и от отца – на смертном одре – сыну?
Венд сказал:
– Так веровал весь мой народ, живший у подножия Небесных гор.
Жрец еще более изумился, но, качая головой, ответил:
– Счастлив народ, озаренный светом истины, но – сын мой! наш народ прост и дик; ему мудрено постигнуть великую тайну. Не оскорбляй его божеств, чтобы он не возненавидел тебя и не отказался видеть в тебе избранника.
Венд сказал:
– Я никого не хочу оскорблять. Я не могу поклоняться солнцу, как Зевсу; но разве оно – прекраснейшее из жилищ Зевса – не достойно того, чтобы пред ним благоговел простой смертный?..
Суд Венда, справедливый и нелицеприятный, славился в самых дальних пределах земли. Народ его был велик и многочислен, но Венд сам вникал во все тяжбы своей страны. Придворные говорили ему:
– Зачем ты утруждаешь себя, вождь? Суд могли бы справить за тебя и мы, твои ближние мужи!
Венд возражал:
– Я не веду войн, жертвы и храмы отдал жрецам; если же я и суд вам отдам, – что же оставлю себе? Справедливость – дело вождя. Оставьте меня делать свое дело: от этого не будет хуже ни мне, ни вам.
Венд был человек ученый, знал травы, камни и слова, исцелявшие недуги, читал звездную книгу и, глядя в лицо человека, узнавал его мысли. Звери засыпали от его блестящего взора. Он не делал золота, потому что презирал его, но мудрые книги научили его тайне долгой жизни и, посещая больных, он восстанавливал их силы, так что нигде на всей земле смерть не имела так мало жертв, как в стране Венда.
Так жил Венд и дожил до восьмидесяти лет, когда седая голова его пожелтела, а борода опустилась до самого пояса и стала похожей на пену, что после волнения качается на зеленых морских волнах.
Пришла в Золотой город весть из соседнего царства:
– Неспокойно у нас в царстве. Невидимкой ходит между людьми неведомая болезнь, и многие умирают напрасной смертью. Берегитесь, чтоб и у вас не было того же.
Вскоре после того, как Венд получил эту весть, прибегает к нему начальник стражи, которую держал он в пограничных ущельях, и говорит в испуге:
– Тридцать лет стою я стражем на рубеже нашей земли, как раньше стояли мой отец и дед. Мимо меня не прорыскивал зверь, не пролетывала птица, без того, чтобы я не знал и не мог отвечать о них твоему могуществу. Сегодня проник в страну какой-то витязь на вороном коне, в черном доспехе. Мы окликнули его, – он не отозвался нам; мы требовали, чтобы он остановился и сказал свое имя, – он, молча, переехал границу; мы скрестили пред ним копья, но он дунул, – и копья распались прахом, а многие из моих воинов упали замертво, и теперь часть их уже умерла, а остальным так худо, что, я полагаю, недалек и для них час кончины. Пока мы, пораженные страхом, стояли в онемении, витязь скрылся из вида. Боюсь, Венд: не из тех ли он злых волшебников, которые, как слышно, сеют болезнь и смерть в соседней стране.
Смутился Венд, – стал смотреть в мудрые книги, но ничего не сказали ему мудрые книги. В волнении ходил он по открытым террасам своего дворца, и так билось у него сердце, и так мутились мысли в голове, что он подумал:
– Стар я стал и скоро умру!
Ветер колыхал платаны сада, придвинувшие к террасам свои могучие сучья, фонтаны шумели в их тени, птицы чирикали в их ветвях, радуясь солнечному дню и голубому небу, но и в шуме платанов, и в плеске фонтанов, и в пташьем крике звучало Венду:
– Ты скоро умрешь, друг Венд! ты скоро умрешь, друг Венд!
И задумался старый вождь, взявшись руками за перила террасы. Но дух воспрянул в нем и, тряхнув седыми кудрями, он воскликнул:
– Да будет так! я прожил довольный век и сделал, что мог в своей жизни. Умирать – так умирать! – я готов, не боюсь. У меня есть сын: он займет мое место и, как я, будет блюсти и любить мой народ.
С просветленным лицом и спокойным духом, Венд вошел в палату своего совета. Но здесь предстал ему вестник и сказал: