Сказки и песни цыган России
Шрифт:
— Кто вы, ромалэ, откуда? Какого рода?
— Мы — такие–то, такие–то. А ты кто?
— Жил я в богатом таборе, — начал старик. — Вожаком был. Не знали при мне нужды цыгане. И все шло хорошо. Вот однажды поехали мы лошадей взять. Большой табун нашли, красивые паслись в нем кони. Но изменила нам удача. Едва взяли мы лошадей, как обнаружили нас мужики да погоню снарядили. Велел я уходить цыганам, а сам остался, чтобы беду от табора отвести. Стар я стал от погони спасаться. Настигли меня мужики и убили. Как убили, так и бросили в лесу. Не стали меня хоронить да отпевать. С той поры не знает душа моя покоя. Лишь
— Может, мы поможем горю твоему, баро? — сказал цыган и посмотрел на вожака.
— Спасибо тебе за доброе слово, да только хочется мне, чтобы сделали это родные руки. Ведь никто из моей родни не знает, что я умер. А если ты похоронишь меня, то они так и не узнают, где могила моя. Вот если бы ты съездил в мой табор да рассказал обо всем...
— Конечно, съезжу, о чем разговор. Я ведь и сам знаю, что такое горе. Жаль только, что коня у меня нет. Долго буду добираться.
— Это не беда, — улыбнулся баро, а потом встал да как свистнет на весь лес. Задрожала земля, и, откуда ни возьмись, конь появился вороной.
— Бери коня, я дарю его тебе за доброту твою. А еще возьми вот это. — И вожак протянул бедному цыгану диковинную трубку. Такой трубки цыган никогда не видывал.
— И трубку бери, по ней тебя в моем таборе узнают. Эта трубка мне от дедов–прадедов досталась. Дорожили они ею. Теперь она твоя, береги ее.
Прокричали петухи, и баро исчез. Запряг цыган коня вороного, погрузил на телегу пожитки и отправился в путь.
Долго ли, коротко ли, как–то раз повстречал цыган большой табор. Остановился неподалеку, а сам к костру подошел. У костра девушки песни поют, а парни пляшут, а те, что постарше, отдельно сидят, о делах цыганских разговаривают. Сел и цыган к старикам послушать, о чем у них речь идет.
А старики вожака своего вспоминали, о том, как мудро руководил он табором, и о том, как выручил цыган из беды большой. Долго слушал бедный цыган рассказ стариков, а потом вынул трубку баро, набил ее табаком и закурил.
— Откуда у тебя эта трубка, морэ? Дай–ка взглянуть на нее!
Посмотрели старики на трубку и ахнули.
— Так это же трубка нашего вожака! — сказал один.
— Его! — подтвердил другой. — Второй такой не найти на целом свете.
— Если эта трубка у тебя, значит, ты убил нашего вожака?!
— Мы нашли убийцу вожака! — закричали цыгане. — Мы будем судить его по цыганским законам! Смерть ему!
— Что вы, ромалэ, что вы! Не убивал я вашего вожака, — сказал бедный цыган и рассказал обо всем, что с ним случилось. — А еще просил он, чтобы вы похоронили его по обычаю..
— Покажи нам это место, морэ, может, тогда мы поверим тебе, но если ты обманул нас, тебя ждет смерть.
На следующее утро бедный цыган повел табор на то место, где он с убитым баро встретился. И как только настала ночь, никто из цыган не лег спать, все сидели у костров и ждали, когда выйдет баро. И вдруг все услышали песню, которая становилась все ближе, ближе. И раздвинулись кусты, и вышел к цыганам их вожак. И поверили тогда цыгане, что не обманул их бедный цыган.
А как утренняя заря занялась, похоронили они своего вожака.
— Живи с нами, морэ, — сказали старики бедному цыгану, — ты очень помог нам.
—
— А трубку баро ты оставь себе, она твоя по праву, — сказали старики бедному цыгану.
Запрягли цыгане лошадей и тронулись в путь: табор — по своим кочевым дорогам, а цыган — вслед ушедшему вперед табору.
22. Громобой
Жил на свете цыган, звали его Громобой, и был он парень красивый и статный. Как исполнился ему срок, пошел он по земле ходить да пару себе искать. Долгое время искал, много городов и деревень обошел, со многими цыганами встречался — не может никого найти себе по душе. Вот идет он как–то по дороге повесив голову и вдруг встречает старого цыгана. Старик тот маленький, седой весь, борода до пояса.
22
Записана на ст. Михайловка Ленинградской обл. от А. М. Лобановой, 1907 г. рожд.
Ученым–фольклористам еще предстоит исследовать влияние русского фольклора дохристианских времен на фольклор русских цыган. Название этой сказки дает еще один повод для размышлений. Имя героя сказки совпадает с именем одного из героев романтической баллады Жуковского. Есть основание предположить, что это совпадение не случайно.
— Куда ты идешь, парень? — спрашивает Громобоя старичок.
— Да я и сам не знаю, дедушка, — отвечает тот. — Вот хожу–брожу по свету, счастье свое ищу. Да только не везет мне — никак не могу найти себе пару.
— А ты послушай, что я тебе скажу, — говорит старичок Громобою. — Видишь эту дорогу? Ступай по ней. Как зайдешь в лес, увидишь дом, подойдешь к дому — будет женский голос из–за стены раздаваться, будет эта женщина звать тебя на помощь: «Громобой, спаси меня!» Скажи ей такие слова: «Я спасу тебя, но через сколько лет тебя вызволить из этого заточения?» А она тебе ответит, мол, через год, через два...
Поблагодарил Громобой старичка и пошел по дороге. Идет он, идет, в лес заходит, а там и вправду дом стоит. Подошел Громобой к дому, удивился: не было в нем ни окон, ни дверей, ни крылечка. А из–за стены женский крик раздается:
— Громобой, спаси меня!
Подходит Громобой к стене и спрашивает, как старичок его научил:
— Я тебя спасу, да через сколько лет тебя взять можно?
Отвечает ему голос:
— Подошел срок. Спаси меня, и я твоей буду. Подойди к правой стене и ударь как следует, я к тебе и выйду.
Ну, короче сказать, подходит Громобой к стене и начинает рукой бить. Ударил раз, ударил два — падает стена, а оттуда выходит девушка. Как глянул Громобой на нее, так чуть с ума не сошел — такая она была страшная, что не только ее в жены брать, а бежать от нее надо.
— Что ты испугался? — обиделась девушка. — Зачем же ты по этой дороге пошел? Зачем отца моего послушал? Подожди, не убегай, пройдет три дня, и ты не узнаешь меня, какой я стану.
Но не захотел Громобой слушать слова цыганки, закрыл он лицо руками, чтоб глаза его не видели этой девушки, и побежал прочь от нее.