Сказки ленивого бора. Сборник
Шрифт:
Стук в дверь. Леший стоял на пороге с огромным цветком в руках.
– Я принёс тебе орхидею.
– Спасибо, а то я уже забеспокоилась, где мне её достать, ведь здесь эти цветы не растут, а без них полёты на дальние расстояния невозможны. А где ты её взял?
– У меня оранжерея дома, – сказал Леший, и его щёки густо позеленели, – Увлекаюсь.
– Я обязательно её когда-нибудь посмотрю, – сказала Ведьма и подарила неловкому ухажёру поцелуй.
Это был его первый поцелуй! 1000 лет он жил в этом лесу и ничего подобного не чувствовал.
– Ладно, Леший, мне надо закрыться и работать, а то я не успею поймать златоклюва, и придётся ждать следующей осени.
– Зачем ты летишь?
– Я привезу нечто большое, жёлтое и очень ценное. То, что прославит меня и тебя и сделает счастливыми всех жителей нашей Земли!
Ведьма отчего-то была уверена, что луна принесёт всем счастье.
Леший ушёл, Ведьма села плести силки для златоклюва. Эту птицу можно было поймать только в силки, сплетённые из волос колдуний. Ей пришлось обрезать доходящие до пят космы, которыми она очень гордилась (хотя гордиться, по правде говоря, было нечем).
Когда сети были готовы, Ведьма вытерла слезу с покрасневших усталых век, провела рукой по мальчишеской соломенной причёске, надела платок и вышла.
«Ну и вечерок выдался», – сказала Ведьма и, пока солнце не зашло за синюю гору, принялась расставлять ловушку.
Как только последняя звезда скрылась, вышли на поляну златоклювы.
Эта птица исклевала Ведьме все руки, но теперь она крепко держала Златоклюва окровавленными пальцами.
– Не губи меня, Ведьма!
– Извини, Златоклюв, но для того, что бы полетела моя ступа, нужно добавить в зелье стёртые в порошок твой клюв и косточки.
Ведьма посадила Златоклюва в клетку, а сама принялась мастерить ступу. Дерево плохо поддавалось морщинистым рукам Ведьмы, у неё даже выступил на лбу пот.
В избу постучали. На пороге стояли Кикиморы:
– Пошли давить лягушек на соседнее болото!
– Щас, все брошу, пойду ерундой заниматься!
– Что с ней? – спросила одна кикимора другую.
– Болеет. Видишь, как у неё глаза горят.
Через три дня Ведьма ужасно захотела спать, но, несмотря на то, что веки отказывались отлипаться друг от друга, не ложилась – хотелось закончить быстрей. Снова заглянули кикиморы:
– Пойдём есть больших чёрных пауков!
– Я работаю, – еле выдавила Ведьма.
Она очнулась от визга очумевшего от голода Златоклюва.
– Ты проспала двое суток.
– Переезжаем, – сказала Ведьма, и все жизненно необходимые вещи полетели в большой серый мешок.
«Ходят тут всякие, мешаются, – бормотала она, – то лягушек пойдём давить, то пауков есть. Будто без меня не справятся…»
Где-то возле истока большой реки находился старенький заброшенный склеп, туда Ведьма и отправилась.
Всю осень и зиму она стругала, пилила, рубила, в общем, мастерила ступу. А когда весна дыхнула ароматами первых цветов и последнего льда, Ведьма ходила набирать для зелья цветов и трав. В ноябре мечта готова была претвориться в реальность.
Кот отправился на временное проживание к Лешему, которому Ведьма объяснила цель путешествия.
В соседнем лесу проходили курсы по подготовке к полётам за луной. 666 отважных ведьм выстроились в шеренгу.
– Вы все собрались достать Луну?
– Да, – хором ответили ведьмы.
– Но достанет её только одна, остальные же, в лучшем случае, остановятся на полпути и вернутся. В худшем же… На небесах есть критическая полоса, там кончается воздух. Так вот, надо задержать дыхание и преодолеть её. Как правило, входя в эту зону, ведьмы поворачивают назад, но каждый год несколько смелых пытаются преодолеть безвоздушное пространство, но им не хватает кислорода, они теряют контроль над ступами и падают вниз. Конечно, от них остаётся только кровавое месиво, но о них и поныне слагают легенды. Луну пытаются достать уже более 4 000 лет.
По шеренге отважных прошёл шёпоток:
– Это бессмысленно…
– Ну, конечно…
– Я не стану и пытаться.
– Значит, так хотела.
Ведьма, которая стояла рядом, вышла из строя.
– Я отказываюсь.
По шеренге прокатился смешок, но, несмотря на это, ведьмы одна за другой стали покидать строй. Их осталось 103.
Им раздали номера (наша оказалась 46-й) и объявили, что завтра начнутся учения.
Наша ведьма, хоть и была замкнутой и нелюдимой, быстро нашла подругу. Семнадцатая отличалась завидным упрямством, стервозным характером и синей прядью среди седых, коротко стриженых волос.
– Я уверена, что достану луну, – поделилась за полевым завтраком семнадцатая, – меня на Землю для этого послал сам Бог.
«Иш ты какая! Знала бы, что для этого господь послал меня, язык бы прикусила», – подумала наша ведьма.
На учениях их засовывали на час под воду, на день в большую холодную пещеру, недели морили голодом. После этой каторги их осталось двадцать две.