Сказки летучего мыша
Шрифт:
При виде первой из них Кравцов помрачнел… Да что же за роковой день такой?
Хотя… июнь – июль… разница в одной букве. Сетевые авторы любят пользоваться чужой информацией, не утруждая себя проверками – и могли растиражировать случайную опечатку.
Впрочем, дату можно было как раз проверить. Одни источники глухо именовали торжественное мероприятие испанцев, оборванное не то бомбами, не то снарядами – «франкистским праздником». Другие конкретизировали: годовщина Освободительной войны. Надо думать, той самой, что у нас именуют «мятежом генерала Франко». Тогда июль, сомнений нет. Насколько помнил
И все равно: дату 18 июня с порога отвергать не стоило. Больно уж много всевозможных событий происходило в этот день в разные годы… В конце концов, никто не доказал, что артналет был однократным.
Взглянув на часы, Кравцов усомнился: стоит ли встречаться с Архивариусом именно сегодня? Дело шло к вечеру, побеседовать надо бы неторопливо и обстоятельно, – а до этого предстояло еще раз хорошенько обдумать собранную информацию. Вчитываться в открываемые интернетовские страницы он перестал – просто перекачивал информацию на дискеты. Не только про войну и «Голубую дивизию» – все файлы, где упоминалась «Графская Славянка» и графиня Самойлова. После почитаем… За три часа не объять необъятное и уж тем более – не проанализировать.
Завтра, решил Кравцов, поговорю с ним завтра, хорошенько подготовившись к разговору, поработав ночью со всем этим мутным морем мутных фактов…
Чуть позже господина писателя посетило второе сомнение: а увидит и откроет ли его электронный раритет 386-й серии пресловутое «мутное море»? Едва ли…
Впрочем, эту проблему он разрешил, не откладывая. Закончив сеанс, поговорил с менеджером интернет-кафе, прошел с ним в служебное помещение – где и стал вскоре за разумную сумму обладателем пентиума второго поколения. Пятилетний возраст этого чуда техники делал его, по мнению менеджера, никчемной рухлядью. Но для работы с Интернетом и кодировками, недоступными 386-му, агрегат вполне годился. Загрузив приобретение в «ниву», Кравцов поехал обратно, в Спасовку.
…Осторожно опустив на пол коробку, он отодвинул лист обшивки, коснулся рубильничка сигнализации. Опущен! Что за… Точно ведь включал, уезжая!
– Я отключил эту игрушку, Леонид Сергеевич, – прозвучал знакомый голос.
Предания старины – V
Артналет. 18 июня 1943 года
Позиция у них была аховая, что и говорить. Графская усадьба, где обосновался штаб испанцев, видна как на ладони… Но это первый и единственный их козырь. Все остальные – у фрицев.
Группа под командованием младшего лейтенанта Крапивина засела в негустой осиновой рощице на склоне долины Славянки: с одной стороны кочковатая луговина, с другой – густо поросшая кустарником пустошь. И те кусты, когда начнут прочесывание с собаками, ничем и никому не помогут.
А оцепят район и начнут прочесывать очень быстро. Это был не первый рейд Крапивина – в отдельном батальоне разведчиков-корректировщиков он считался долгожителем, дважды вырывался из готовых захлопнуться ловушек – со стрельбой,
Более того, нынче подполковник Пасько намекнул, провожая: операция, при успехе, тянет на представление к Герою, не больше и не меньше. Политическое дело: можно одним ударом вывести из войны союзника Гитлера – испанского диктатора Франко. Дескать там, в Испании, все больше зреет недовольство трудящихся масс участием в гитлеровской авантюре. А «Голубая дивизия», хоть зовется дивизией, – по личному составу на добрый корпус тянет: сорок тысяч штыков с гаком… Гордись, младший лейтенант, оказанным доверием.
Крапивин гордился…
Но хорошо понимал – Героем Советского Союза сможет стать лишь посмертно. Никаких шансов нет. Совсем рядом – Антропшино, крупная узловая станция. У тамошнего коменданта всегда наготове пара батальонов фельдполиции. Да и испанцы в стороне не останутся.
В общем, едва в эфир выйдет их рация «Север» – у группы смертников начнется обратный отсчет. И отсчет тот пойдет не на часы, на минуты… Именно так – минут сорок у них останется, пока кольцо не сомкнётся. Раздолбать к чертовой бабушке гнездо испанских фашистов успеют…
А дальше будет плохо. Ни леса подходящего рядом, ни хотя бы болота – от погони не оторвешься… Обложат в этих самых кустах, подвезут минометы, и…
Жаль, что из-за складок местности графская усадьба не видна с высоченных труб Ижорского завода – именно оттуда, из тыла, корректировались большей частью удары дальнобойной артиллерии на этом участке фронта. Очень жаль… Героем лучше бы стать как-нибудь в другой раз.
В общем, к выходу на задание Паша Крапивин готовился с тяжелой душой. Верил бы в бога – молил бы его о чуде. Но кандидату в члены ВКП(б) как-то не положено… И Паша попросту надеялся на счастливую, невероятную случайность, которая позволит уцелеть.
И случайность (или чудо?) не подвела. Наверное, все-таки случайность, ибо посланцем решившего свершить чудо Господа красноармеец Ворон никак не выглядел…
Ворон – не прозвище, как можно было бы подумать. Такая вот, не самая частая на Руси фамилия. Но самое-то главное (что выяснилось уже в рейде): боец Жора Ворон родился и жил в Спасовке – не далее как в полутора верстах от объекта запланированного артналета. И Ворон сам предложил командиру план действий, дающий шанс выполнить задание и спастись.
Единственный, пожалуй, шанс.
Странная жизнь началась у рядового Ибароса после беседы с оберштурмбанфюрером Кранке, завершившейся прогулкой по кладбищу, – прогулкой, которую Хосе до сих пор не мог вспоминать без нервной дрожи.
Во-первых, от всех обязанностей по роте штабной охраны Хосе освободили. Полностью. Даже на развод он не ходил.
Во-вторых, в дощатом бараке-казарме, где размещалась пресловутая рота, рядовой Ибарос больше не ночевал. Переселился в «замок». Залетела ворона в графские хоромы… Причем жил Хосе в небольшой комнатушке на втором этаже, в левом крыле – судя по низкому потолку и крохотному окошку, в оные времена здесь квартировала графская прислуга (близлежащие помещеньица также не отличались великими размерами и богатством интерьеров).