Сказки о воображаемых чудесах
Шрифт:
Несмотря на ее вздорный нрав, мы в тот же день стали друзьями, и всякий раз, как миссис Хакетт давала мне задания, которые я могла выполнить в одиночестве, я бежала наверх и выбиралась через слуховое окно на крышу, и мы проводили время в дружеских беседах. Ей нравилось сидеть где-нибудь наверху и взирать на мир сверху вниз. Если дамы или господа ехали по улице Грейт-Титчфилд на лошадях, она смотрела вниз на мостовую и бормотала: «Кентавры. Мерзкие кентавры».
Однажды, расчесывая ей волосы, я сказала:
— Как это случилось, Сфинкс, что вы пришли в Лондон?
— О, это рассказать
— Боже правый! — воскликнула я. — Но как же вы это сделаете?
— Я буду загадывать им загадки, а когда они не смогут ответить, буду их душить.
— Ой! Не надо! — воскликнула я. — Пожалуйста, не надо! То есть зачем это вам? Не сказать, чтобы подарок мсье Фовеля был так уж хорош. Я могу принести вам шаль куда красивей, чем эти синие лохмотья.
— Дело не в подарках, — сказала она с достоинством. — Я — Задающая Загадки. Я — Спрашивающая. Я — Хранительница Темных Дверей. Я — Обитатель Высот. Я — Гибель Людская.
— Как скажете, дорогая. По мне, звучит не очень-то. Но если я правильно помню миф об Эдипе, то герой правильно ответил на ваш вопрос, и вы были вынуждены броситься со скалы и разбиться вдребезги.
Сфинкс зевнула:
— Ага. Эдип именно так и говорил, да?
— Когда вы начнете? То есть… я говорю про Лондон.
— Со дня на день, — ответила она и начала вылизывать лапу.
Лично мне кажется, что она не проявляла усердия, какое ожидал в ней увидеть мсье Фовель.
О методах обучения миссис Хакетт она была не самого высокого мнения:
— Мне кажется, тебя не учат ничему полезному, Люси. К счастью, мне известно много мудрых учителей. Мой брат Цербер — он сторожит врата Ада — принесет тебе сколько угодно мертвецов, и они поведают тебе все свои тайны. А еще ведь есть Ламия, эта восхитительная девушка, и хвост у нее такой изысканный, с зеленой чешуей! О, ты будешь от нее в восторге! Она научит тебя, как вынимать глаза из глазниц и вставлять обратно!
Она так и не объяснила мне, почему же, по ее мнению, это такой уж полезный навык.
Однажды в конце декабря, когда день близился к закату, я сказала:
— Сфинкс, дорогая, вы знаете, что я очень привязалась к вам и хотела бы, чтобы вы остались в Лондоне. Но, если вы все еще собираетесь задавать лондонцам загадки, тогда, думаю, вам следует спросить меня первой и позволить мне, если получится, спасти город.
— Но ты же знаешь, что, если ответишь неправильно, мне придется первой задушить тебя, — сказала она.
— Да.
— Ты думаешь, что настолько умнее остальных лондонцев?
— Нет, конечно! Я вообще не считаю себя умной. Но я знаю вас, Сфинкс, и, возможно, это мне поможет.
— Отлично.
У меня ужасно колотилось сердце. Она так долго молчала, что я заволновалась еще больше и брякнула:
— Это что, будет загадка о существе, которое ходит на четырех ногах утром, на двух ногах днем и на трех вечером? Если так, то…
— Конечно нет. Все, я придумала. Готова?
— Да, дорогая Сфинкс.
— Я скажу вам о том, кто молвой вознесен до небес,
Ну а я не согласна с молвой: он лукав, точно бес.
А потом — и о том, что рисует на окнах мороз,
Когда холодно так, что за дверь и не высунешь нос.
Но вот приходит Люси, чтоб город свой спасти,
И имя ей должна ты сейчас произнести.
Я на минутку задумалась.
— Ну что ж, — сказала я. — Молва возносит до небес героев. А я знаю, как вы ненавидите героев, потому что они вечно важничают, преувеличивая свои подвиги. И, раз уж мы заговорили об этом… Не рассказывала ли я вам, Сфинкс, что французского императора, Наполеона Бонапарта, считают образцовым героем? Поэтому мне кажется, что с вашей стороны немножко странно выполнять его поручения. Что же до второго… Зимой на окнах появляется иней. — Я начала плакать, никак не могла удержаться от слез. — И если сложить эти слова вместе, то получится «героиней». Я крайне польщена, что вы назвали меня так. И мне правда очень, очень жаль, что я вынуждаю вас броситься вниз и разбиться вдребезги.
Сфинкс улыбнулась:
— Умная девочка, — сказала она и лизнула меня острым розовым язычком. Наверное, сфинксы так целуются.
И затем она спрыгнула с парапета вниз… вниз на улицу Грейт-Титчфилд.
И — ох! — что за глупости рассказывают нам в мифе про Эдипа! У Великого Сфинкса есть орлиные крылья, и как же крылатое создание может упасть и разбиться?
Медленно взмахивая крыльями, она поднималась все выше и выше. Лондон под ней был сумрачен и хмур, похож на город могил и таинственных духов — это звучит довольно пугающе, знаю, но я была рада, ибо именно такой город пришелся бы ей по душе. Пролетев над серебряной лентой Темзы, она свернула на восток и скрылась вдали, направляясь в Грецию; и все рдяно-золотое великолепие заката отражалось на ней, на этой Обитательнице Высот.
Сюзанна Кларк живет в средневековой части Кембриджа (Англия). Она является автором произведения, получившего множество различных наград и пользующегося любовью публики, — романа об английской магии «Джонатан Стрейндж и мистер Норрелл» («Jonathan Strange & Mr Norrell»). Также она написала целый ряд рассказов о магии, где действие происходит в Англии XVII и начала XIX века. Большинство из них попали в сборник «„Дамы из Грейс-Адье“ и другие истории» («“The Ladies of Grace Adieu“ and Other Stories»).