Сказки PRO…
Шрифт:
— Извини, вырвалось, — Костя швырнул стаканчик в мусорную корзину, но не попал. — Забыл, как называется фирма, но они готовы выкупить рекламную кампанию и не одну, и хотят это сделать сегодня, так как у них вроде как есть рекламный бюджет, который нужно срочно потратить.
— Ничего себе! — Павел Витальевич почесал затылок.
— И, представляешь, все документы они хотели получить по факсу в течение получаса, а я ничего не могу сообразить, не знаю, где брать бумаги, что именно им отправлять. Павел Витальевич, дорогой, я сейчас сойду с ума! У меня получилось каким-то
Павел Витальевич подошел к кулеру, набрал воды в стаканчик и жадно выпил, как будто и он не может найти себе места, успокоиться и делать свою работу.
— Идем, я дам тебе все бумаги, — строго сказал он. — Ты ведь с ними по факсу договорился связаться?
— По факсу, — испуганно ответил Костя. — А что?
— А то, что старайся не связываться с электронной почтой, особенно когда только начинаешь работать с фирмой. Бывало так: договариваемся мы на какую-то крупную рекламную кампанию, и предоплату обещают. Отправляем все реквизиты и требования электронной почтой и ждем. А они все не отвечают и не отвечают. Потом, когда все сроки проходят, звоним, а оказывается, что они и сами нас проклинают, на чем свет стоит. Да, душно в офисе. За первую половину дня весь кислород вынюхиваем, а проветривать ленимся, вот после обеда каждый день и чахнем здесь от духотищи.
Набрав еще стакан воды, с жадностью выпив ее, Павел Витальевич вернулся к себе, к письменному столу за перегородкой из органического стекла. Он долго копался в нижнем ящике стола, отыскивая нужную папку.
— Вот, держи, — наконец сказал Павел Витальевич, вытер со лба пот, и этой же влажной от пота рукой протянул Косте потертую картонную папку-скоросшиватель. — Там внутри диск с образцами документов. Только называние фирмы впиши, поставь даты, распечатай и забрасывай им по факсу. Понял, Станиславский?
— Понял, — вздохнул Костя, сделал пару шагов, опустился на стул, раскрыл папку и принялся изучать бумаги.
Строчки прыгали перед глазами, какие-то буквы, цифры, суммы, адреса, реквизиты. Костя напрягся, вставил диск в компьютер, открыл нужные файлы и каким-то совершенно неведомым для себя образом вписал недостающие данные в бланки и отправил на печать. Принтер, стоявший у стены, которым пользовался весь офис, был настолько потрепан жизнью, что скрипел, извергая распечатанные листы документов. Скрип уже не казался Косте чем-то противным: он записал на ладони номер факса фирмы «Севзапсантехкомплектгидромонтаж», выхватил из лотка принтера еще теплые листы и направился в комнату бухгалтерии.
Возвращался оттуда Костя, пританцовывая и присвистывая так, что даже Павел Витальевич, не обращавший за работой никакого внимания на то, что происходит вокруг, отвлекся от телефонного разговора, и чуть было не потерял его нить. Он нахмурил брови и демонстративно отвернулся, делая вид, будто телефонный разговор настолько занятный, что ни на что другое отвлекаться просто нет причин. Впрочем, по его поведению и нервному постукиванию карандашом по столу Костя заключил, что все поведение Павла Витальевича является чистой воды притворством, так как контора, в которую он звонил, судя
Костя позвонил еще в две фирмы. Первая организация уже успела куда-то съехать, напротив ее названия в справочнике появился прочерк. А вторая взяла — да и заказала рекламу, прямо в текущий номер. Костя уже знал, что делать и все провернул довольно быстро. В конце рабочего дня он почувствовал дичайшую усталость и голод.
— Может, еще по шаверме? — предложил Костя Павлу Витальевичу.
— Ого, Станиславский, да ты подсел на шаверму от Гасана! — Павел Витальевич засмеялсяи все остальные в офисе обернулись и принялись смотреть на Костю. — Нет, Станиславский, вторую шаверму есть сегодня не советую. Передоз у тебя с непривычки случится. Она, зараза, калорийная больно.
— Какой еще передоз? — встрепенулся Костя.
Павел Витальевич похлопал себя по животу и снова засмеялся.
— Хорошего понемножку, а то наешь такое брюхо, что за ним не рассмотришь самого главного, и даже забудешь, что оно у тебя есть.
Понимая, что он сказал на весь офис что-то очень неприличное, Павел Витальевич хрюкнул от удовольствия.
— Не обижайся, Станиславский, завтра пятница, в обед скушаешь шаверму, отработаешь, как следует, зато с каким чувством выполненного долга проведешь выходные!
— Ага, — буркнул Костя и засобирался домой.
Дома его ждала жена, как обычно распластанная на диване перед телевизором, показывающем очередное бестолковое ток-шоу, в котором лицом к лицу сходятся насильник, его жертва и еще уйма народу, которые держали при том безобразном процессе свечки. Костю такие программы раздражали, но, чтобы не обидеть жену, он лишь мило улыбался и изображал, насколько ему интересно происходящее на экране.
— Пришел? — простонала жена. — Наотдыхался? А я здесь одна, как лошадь, весь день пахала. Небось, пожрал, не голодный?
— Почему же, голодный, — признался Костя, — Есть что-нибудь заморить червячка?
— Ты меня уже заморил, червячок не понадобится. И вообще, нужно если, то возьми и сготовь. Я не каторжная здесь на все дела распыляться. А ты на приличную кормежку еще не заработал.
— Сегодня я очень приличные заказы на рекламные кампании провернул… — боязливо начал говорить Костя. — В конце месяца еще и премиальные получу, свой процент…
— Сначала получи, а потом мотай мне нервы. Все, свободен, иди на кухню и не отвлекай меня.
«Что происходит? Ради кого и ради чего я работаю? Так долго искать нормальную работу, так долго стремиться к тому, чтобы что-то начало получаться, а это, выходит, никому не нужно. Хотя, раз это нужно мне, то это уже что-то, а все остальное обязательно приложится. Жена, ты ничего не понимаешь. Как было бы здорово сейчас шавермы!»
Костю на кухне встретила гора немытой посуды, стол, заваленный крошками, полуфабрикаты в холодильнике. Он с вожделением думал о новой работе, где все зависело исключительно от него, а не от поворотов разворачивавшейся в телевизоре сальной истории, влиявшей на настроение и поступки всех тех, кто прилип для ее поглощения к экрану.