Сказки PRO…

Тарасов Антон Юрьевич

Я отвлекся на детей. Пока их родители заседали в кафе, дети резвились на поляне, качались на качелях и скатывались с горки. В первые дни своей работы я тоже любил скатиться с горки под всеобщий смех. Потом по совету Супермена я перестал это делать, он мне по секрету сказал, что детей регулярно тошнит в этой

горке, и когда съезжаешь, есть риск с разгону вляпаться куда-то не туда. Тем более что горку моют лишь раз в неделю и вся надежда лишь на дождь, лучше даже на ливень.

Его волнение было понятно: на нем тонкое трико, красный плащ и красные плавки. На мне же костюм довольно толстый, из коричневатого с белым искусственного меха. И если Супермен имеет право пахнуть лишь хорошим одеколоном, то какой спрос с Хомяка? Животный аромат — чем животнее, естественнее, ближе к природе, тем лучше. На свой страх и риск я скатился с горки вместе с ребятней — на этот раз пронесло.

Парень с девушкой вернулись. Она умыла лицо и снова выглядела свежей и улыбающейся. Они долго уговаривали меня сфотографироваться с ними вместе — я предлагал сфотографироваться лишь с девушкой. Странная фотография для парня: мол, поглядите сюда, это я, моя девушка и Хомяк.

При чем тут Хомяк?

Нас сфотографировал кто-то из посетителей. На экране фотоаппарата получилась смешная картинка: и действительно я выгляжу неплохо в этом костюме, Господи. Хоть и не в своей шкуре, а как приятно дарить людям незабываемые мгновения. В том смысле, что такие костюмы как у меня оставляют неизгладимый след в памяти. Девушка рассматривала получившийся снимок и хохотала. Хохотал и я. Должно быть, мой хохот из недр костюма звучал приглушенно, как будто из подземелья.

Господи, и в самом деле нужно быть, а не казаться. Быть веселым, жизнерадостным, а не казаться

им, спрятавшись за маску Хомяка, упрятавшись в костюм и застегнув молнию на животе. Когда вот так запросто смеешься и сам не знаешь от чего, то на второй план уходят все неприятности, вся подковерная возня, директриса с ее стремлением меня уволить, пьянствующие в кафе посетители парка, другие аниматоры, разбежавшиеся кто куда, за которых я отдуваюсь. Я не держу на них зла, Господи, в самом деле не держу. И если и думаю о ненависти, то это быстро проходит. Сам рассказываю и сам же ловлю себя на этой мысли.

Господи, спаси нас и сохрани. Директрису — от прокола в документах и общении с бесчисленными проверяющими, после мнимых проверок получающими абонементы на бесплатные катания на аттракционах. Директрису первую, просто на ней весь парк держится, я не шучу. Спаси и сохрани всех детишек и их родителей, не оскудеет рука дающего, тем более, когда дает она по строгому прейскуранту, вывешенному на фанерных стендах у каждой из касс. Парней, которые запускают и останавливают аттракционы, потому что без них аттракционы давным-давно бы уже оккупировали злачные типы, каждый из которых держал бы в руке по бутылке пива, купленного втридорога в нашем кафе. Кафе тоже береги, Господи, потому что каждый вечер оттуда нам приносят нераскупленные за день пирожки. Спаси и сохрани тех, кто делает сахарную вату, шашлыки и попкорн, хотя бы потому, что если бы эту славную миссию возложили на аниматоров, то мы бы точно не справились. И аниматоров спаси и сохрани, Господи.

И для себя попрошу того же. Спаси и сохрани, особенно в тридцатиградусную жару в этом меховом костюме. И костюм сохрани, он у нас за инвентарным номером числится.