Сказки

Пино Кристиан

Очевидно, усталость внезапно одолела нашего рыцаря, так как вскоре он задремал, прислонив голову к дереву.

Он проснулся, когда день был уже на исходе, поискал глазами своего спутника и очень обрадовался, увидев его рядом.

— Вам следовало, Ксавье, ущипнуть меня за ногу или пощекотать мне ноздри; день почти кончается, а я еще не нашел призрака.

— Будьте покойны, сударь, и ваши соперники не найдут его. У местных жителей богатое воображение и длинные языки. Рассказы дядюшки Матье — просто выдумка старого пьянчужки.

— Все-таки давайте поищем, — настаивал Отто. — Там, где дело касается моей совести, я не могу не довести его до конца.

Отто де Баконессен поднялся и, сопровождаемый Ксавье, обшарил вдоль и поперек весь лес. Но наступившая ночь заставила молодых людей отказаться от поисков, и они расстались, обменявшись сердечным рукопожатием.

Отто вернулся в замок, сменил слегка испачканную травой одежду, отполировал ногти, пригладил волосы и ленивым шагом вошел в большую столовую, где его уже ждали Беатриса, Поликарп и оба соперника.

— Итак, — ехидно усмехнулся Малябри, — нам натянули нос?

— Это только означает, — отпарировал удар Отто, — что никакого привидения не существует; кроме нескольких пьяниц, его никто никогда не видел; этот призрак — порождение винных паров.

— Однако порождение устойчивое, — заметила Беатриса, — потому что рыцарь черной звезды сегодня после полудня появился в деревне; его видела добрая половина жителей. Он погладил по щеке маленькую девочку — конечно, из добрых побуждений, — но у девочки теперь желтуха.

Отто промолчал, а Поликарп взглянул на него весьма неодобрительно. «Маляпарту — тому больше повезет», — подумал граф.

ДЕНЬ МАЛЯПАРТА

Бруно де Маляпарт встал поздно; он хотел заставить врага ждать, ибо ожидание раздражает нервы, а отдых их успокаивает. «Раз уж повешенный рыцарь шатается по деревне, — подумал Бруно, — ни к чему пачкать сапоги в лесу. Мне следует обосноваться в кабачке «Дырявый грош».

И Бруно отправился в деревню; все местные девушки смотрели ему вслед, так гордо он выступал в своем небесно-голубом камзоле, расшитом светлой кожей. Его холеные напомаженные усы были закручены, как в самые торжественные дни; его шпага, самая славная в королевстве шпага, билась о лакированные сапоги, а в мозгу его одна за другой рождались рифмы в честь Беатрисы:

О Беатриса, бархат ваших глаз Меня приводит в восхищенье. Я повторю сто тысяч раз, Что вы вселенной воплощенье.

Потом он мысленно обратился к призраку:

Повешен рыцарь и пронзен, Вонзилась шпага в сердце прямо. «Все потерял я, — шепчет он, — Во имя благородной дамы». [1]

«Получилось не бог весть что, — подумал Бруно, — но поэзия требует этакой легкой недоговоренности». И он вошел в кабачок.

1

Стихи даны в переводе М. Соболя.

Ионас рассыпался в поклонах:

— Чем могу попотчевать благородного рыцаря?

— Дай мне, — сказал Бруно, — какого-нибудь испанского вина для аппетита, приготовь легкий завтрак — паштет, птицу или дичь, несколько котлет и блюдо макарон.

— У меня нет ничего, кроме яиц и зеленых бобов, ваша светлость, но я могу зарезать цыпленка.

— Режь, бей, но поторапливайся!

Бруно сел, положил рядом с собой шпагу и вынул колоду карт для пасьянса.

Утро прошло быстро. Завтрак был приятный; рыцарь опорожнил два кувшинчика игристого розового вина и велел принести бутылку старой виноградной водки: «Эта водка лучше, чем у Поликарпа, — заключил он. — Видно, старого пьяницу обворовывают его поставщики».

Бруно допивал свой кофе, когда дверь распахнулась и вошел рослый молодой человек; он пересек комнату и, подойдя к стойке, облокотился на нее.

— Эй, сударь,— крикнул Бруно, довольный, что наконец есть с кем поговорить.

— Чем могу служить?

— Разрешите предложить вам рюмочку и попросить вас сыграть со мной в карты?

— Охотно, сударь, но будьте снисходительны — я слабый игрок и пью без удовольствия.

— Что ж, будем иметь это в виду. Позвольте узнать ваше имя?

— Меня зовут Ксавье.

Партия началась. Ионас тоже заинтересовался игрой и со стаканчиком в руке уселся за спиной рыцаря. Сначала повезло Бруно, но потом счастье изменило ему, и вскоре перед Ксавье уже высилась горка золотых.

— Выпейте пивца, ваша светлость,— посоветовал Ионас,— от водки у вас отяжелела голова, вам надо сейчас хлебнуть чего-нибудь полегче.

— В таком случае подай нам пива! Да не бойся поставить кружки побольше. У Маляпартов широкая глотка и бездонный желудок. Вы согласны пить пиво, молодой человек?

— Я пью все, сударь.

Когда кружки были опустошены, Ксавье посоветовал смешать спирт с содой, как это делают в некоторых странах. Бруно попробовал напиток, но он ему не понравился. В карты Бруно продолжал проигрывать. «Я играю, как новичок, потому что голова моя занята очень серьезными мыслями»,— оправдывался он.

И, еле ворочая языком, он заявил кабатчику и Ксавье, что Беатриса — красивая девчонка, что призраку грош цена, а Поликарп — старый дурак.

— Сударь,— смеясь, сказал Ксавье,— поставим на карту Беатрису.

— Поставить на карту свою любимую? Молодой человек, вы оскорбляете меня!

— Поглядите на эту кучу золота, что лежит передо мной. Вряд ли у вас хватит денег вернуться в свои владения. А я чувствую, что счастье покинуло меня. Испытайте вы свое!

— Маляпарт всегда готов принять вызов! Вам сдавать!

Ксавье открыл короля.

— Это только одно очко, господин рыцарь!

Это составило три очка, так как у Бруно не было козырей.

— Вы выиграли Беатрису, молодой человек, — сказал Бруно и прибавил с оглушительным смехом: — Но вам придется пойти за ней, и у вас будут грозные соперники!