Сказочная фантастика
Шрифт:
— А теперь, — сказал гном, — я хочу тебе показать еще кое-что.
Присев, он положил на колено сверток из козьей шкуры и стал аккуратно разворачивать его. Обращался он с ним с благоговением.
Когда козья шкура оказалась на полу, предмет блеснул снопом искр. Полностью ошеломленный Джиб подался вперед, рассматривая его.
— Меч! — воскликнул он.
— Человеческий меч, — поправил его Снивли. — Слишком большой, слишком длинный, слишком тяжелый для таких, как мы с тобой.
Джиб попробовал лезвие.
— Это не просто меч, — сказал он. — У него должно быть свое имя. Такому оружию всегда дают собственное имя. Древние истории рассказывают, что в старину люди всегда как-то называли свои мечи, так же, как и лошадей.
— Мы нашли небольшую жилу с очень богатой рудой, — сказал Снивли. — Мы выгребли ее до крошки и унесли. Такая руда попадается нечасто. Ее можно пускать только на необычные вещи — как, например, такой клинок или твой топор.
— Ты хочешь сказать, что мой топор…
— Топор и меч — родные братья.
— Будем надеяться, — сказал Джиб, — что меч этот попадет в достойные руки.
— Мы позаботимся, — заверил его Снивли.
— Я принес вам старый топор, — сказал Джиб. — Металл по-прежнему хорош, но лезвие уже так износилось, что точило его не берет. На нем нет ни пятнышка ржавчины. Я подумал, что вы еще сможете пустить этот металл в дело. И кредита за него мне не надо.
Он протянул топор гному.
— Это было хорошее орудие, — сказал Снивли. — Он принадлежал твоему отцу?
Джиб кивнул.
— Он подарил его мне, когда я стал строить свой плот.
— Это мы ему сделали топор, — сказал Снивли. — Это был хороший топор. Но не такой хороший, как твой.
— Отец шлет вам приветы. И мать тоже. Я сказал им, что повидаюсь с вами.
— Вы ведете хорошую жизнь, — заметил гном. — Все вы обитаете на болотах. И уже много лет. У вас нет своей истории, не так ли? Вы сами не знаете, сколько вы там живете.
— Мы не записываем разные события, — сказал Джиб. — У нас есть только старые сказания, которые переходят от отца к сыну. Должно быть, они правдивы, но я не знаю, насколько.
— С тех пор, как гномы обитают на этих холмах, твой народ жил там. И даже еще до нашего появления. У нас тоже есть свои легенды. И о тех, кто открыл здесь руды, и о тех, кто прокладывал первые штольни. Так же, как и вы, мы не знаем, сколько в них правды.
Джиб взвалил на плечо сверток для отшельника.
— Я должен идти, — сказал он. — К пещере отшельника придется долго подниматься. А я
Снивли склонил голову в знак согласия.
— Это достойный поступок. Но нынче развелось много волков. Больше, чем когда-либо, насколько я слышал. Если ты припозднишься, заворачивай к нам и переночуешь здесь. Тебе тут всегда рады.
6
Сначала Джиб подумал, что отшельника нет на месте, и это было бы весьма странно. В последние годы, особенно после того, как он ослабел, отшельник никогда не покидал пещеры, разве что выбирался запасти лекарственные корни, растения, листья и кору.
Огня в пещере не было и даже не пахло дымом. Тут давно не разводили огня. На одинокой тарелке, стоявшей на грубо сколоченном деревянном столе, лежал засохший яичный желток.
Джиб посмотрел в темноту.
— Отшельник, — тихо позвал он, ощущая какой-то смутный страх от звука собственного голоса, в причинах которого он не мог разобраться. — Отшельник, ты здесь?
Слабый звук донесся из угла. Должно быть, там скреблась мышь.
— Отшельник? — снова позвал Джиб.
Звук повторился.
Согнувшись, чтобы лучше видеть, Джиб осторожно двинулся в ту сторону.
— Я здесь, — слабым голосом сказал отшельник. Голос напоминал шелест падающего листа.
Когда глаза Джиба привыкли к темноте, он увидел его — плоское исхудавшее тело было еле различимо во тьме, лицо покрывала мертвенная бледность.
— Отшельник, что с тобой?
Джиб склонился к соломенному тюфяку. Отшельник был закрыт одеялом до подбородка.
— Нагнись поближе, — сказал он. — Мне трудно говорить.
— Ты болен? — спросил Джиб.
Бледные до синеву губы отшельника еле шевелились.
— Я умираю, — сказал он. — Слава Богу, что ты пришел.
— Тебе что-нибудь надо? Воды? Супа? Сейчас я сварю тебе что-нибудь.
— Слушай, — сказал отшельник. — Не говори, а только слушай.
— Я слушаю.
— Шкатулка у стены… Ключ висит у меня на шее. На шнурке.
Джиб протянул руку.
— Нет, подожди.
— Да?
— В шкатулке… в шкатулке…
Отшельник боролся, чтобы выдавить из себя хоть слово.
— Книга в кожаной обложке. И топорик. Топорик сделан из камня. Отнеси и то, и другое епископу.
— Какому епископу?
— Епископу Башни. Вверх по реке, к северу и западу. Спрашивай. Люди тебе покажут.
Джиб ждал. Отшельник молчал. Он больше не пытался говорить.
Осторожно протянув руку, Джиб нащупал шнурок у него на шее. Приподняв голову отшельника, он высвободил его. На конце шнурка болтался маленький ключик.