Сказочный переполох
Шрифт:
Вдруг зазвонил телефон. Сабрина подняла трубку.
— Алло, это Вильма Фэй, я из программы новостей четвертого канала. Звоню в связи с полученными нами сведениями. Нам звонил некий англичанин и сообщил, что сегодня вечером на Лысой горе ожидается убийство. Наша съемочная группа уже в пути, однако мы надеемся, что сначала нам удастся взять интервью у англичанина.
— Его нет здесь, — сказала Сабрина.
— Но если вы его увидите, передайте ему, пожалуйста, что нас очень интересует этот сюжет, поэтому и видеокамера и репортер будут на месте происшествия,
И тут же — щелк! — тишина, разъединилось. Наверное, она положила трубку.
— Это репортерша с телевидения, — сказала Сабрина. — Джек позвонил им в программу новостей и сказал, что сегодня на Лысой горе будет совершено убийство.
— Именно это я и пытался предотвратить. Он хочет убить великана, но так, чтобы попасть в телепрограмму и снова прославиться, — сказал Шарманьяк. — Когда весь мир увидит это, в наш маленький городок примчат репортеры со всех концов света. Тогда им придется слишком многое объяснять. Надо остановить его.
— А где же Эльвис! — вдруг воскликнула Дафна.
Огромного дога нигде не было видно. Дафна позвала его несколько раз, и вот после долгих минут тишины откуда-то сверху послышался еле слышный лай. Дафна кинулась вверх по лестнице, за ней бежали Сабрина с мэром. Она открыла дверь в комнату с зеркалом и обнаружила там дога: Эльвис лежал на полу в лужице крови. У него была резаная рана на брюхе, однако, увидев девочек, он счастливо пролаял несколько раз, хотя и тихо. Дафна встала на колени рядом с ним и, наклонившись, нежно поцеловала собаку в нос. Когда она поднялась, по щекам ее лились слезы.
— Он сделал Эльвису больно, — зарыдала она.
— Так, девочки, нужно как можно скорее найти Джека, — сказал мэр. — У нас нет времени на эту дворнягу.
Сестры посмотрели на него так, будто он был не человек, а протухший бутерброд, который завалялся в самом низу холодильника и начал вонять. Принц тяжело вздохнул и, вынув из кармана сотовый телефон, быстро набрал номер, нетерпеливо барабаня пальцами по столу.
— Семерка, пришли кого-нибудь из Троицы в дом Гриммов. Нет, дверь не заперта, она сможет сама войти. Что значит — для чего? Нужна медицинская помощь одной собаке… Да, собаке… Как это плохо слышно?! СО-БА-КЕ! Нет, Семерка, откуда я знаю, что с ней, у нее, может, ребро сломано… Нет, Семерка… Да, Семерка… Слушай, если ты не перестанешь задавать дурацкие вопросы, я тебя при случае просто скормлю этой собачке…
Сабрина с подозрением посмотрела на мэра, и Шарманьяк перехватил ее взгляд.
— Да, Семерка, вот что: мой строжайший приказ — кто бы из ведьм сюда ни явился, чтобы без любопытства, — сказал Шарманьяк. — Да, ты правильно понял: чтобы свой нос ни во что не совали…
Дафна с такой силой обхватила принца за шею, что тот с трудом отключил телефон.
— Спасибо вам, — сквозь слезы поблагодарила она, но, как ни приятно было мэру ощутить, что хоть кто-то искренне любит его в этом городе, он тут же отстранился от нее.
— Костюм испортишь, — пробурчал он, стряхивая с лацкана пиджака ее слезы. — Надо бы, кстати, и зеркало проверить.
Сабрина посмотрела на зеркало. Маленького человечка, который обычно находился внутри отражения, нигде не было видно.
— Зерцало! — крикнул мэр.
— Надо войти внутрь, — сказала Сабрина.
— Я имею представление, как оно действует, — нетерпеливо сказал принц. — Я вообще-то был когда-то помолвлен с одной из его прежних хозяек.
Он ступил в отражение — и исчез. Сабрина последовала за ним, оставив Дафну с Эльвисом.
Человечек по имени Зерцало лежал скрючившись на холодном мраморном полу, весь в синяках, почти без сознания. Шарманьяк встал на колени, приподнял его голову. Зерцало медленно открыл глаза и сморщился от боли.
— Он сильнее меня. И такой разъяренный. Я не смог его остановить, — горько вздохнул Зерцало.
— Что он забрал? — спросил Шарманьяк.
— Я пытался с ним справиться, даже подрался с ним, но он лишь посмеялся надо мной, — пожаловался Зерцало. — Вы даже не представляете себе, до чего он проворный.
— Сосредоточьтесь, пожалуйста. Нам надо знать, что он взял.
— Бобы, — сказал Зерцало.
— Но как? — изумилась Сабрина. — У него же нет ключей.
Она сунула руку в карман и достала оттуда бабушкину связку ключей.
— Я забыл напомнить вам, чтобы вы заперли дверь, после того как разрешили ему взглянуть на банку с бобами, — упавшим голосом пролепетал человечек.
— Ничего не понимаю, — сказала Сабрина. — Если он убьет этого великана и снова станет знаменитостью, зачем ему еще бобы?
— На всякий случай. Для гарантии, — объяснил Шарманьяк. — Если его слава опять растает, тогда он выпустит еще одного великана — достаточно бросить всего одно бобовое зернышко. Великан убьет кого-нибудь, разрушит дома, но тут появится наш Джек — и всех спасет!
— Да, но как же он найдет великана? — спросила Сабрина. — Мы не смогли его разыскать, а ведь он метров шестьдесят в высоту.
— А Джеку и не надо его искать, — усмехнулся Шарманьяк, — потому что великан сам его найдет. У великанов невероятно развито обоняние, особенно хорошо они чуют запах крови. Поэтому великан и появился около моего дворца. Джек специально оставил там свой окровавленный носовой платок, и великан его тут же учуял. На самом деле удивительно, как они вообще способны хоть что-то воспринимать, ведь сами-то они ужасно пахнут. Если он до тебя дотронется, этот запах неделями невозможно отмыть…
Вдруг Сабрина вспомнила о двух кусках ткани, которые Эльвис принес в комнату как раз перед тем, как они улетели во дворец Шарманьяка. Один кусок — это лоскут от штанов великана, который им оставила бабушка Рельда, а другой — обрывок штанов Джека. «Эльвис пытался нас предупредить, что Джек всегда рядом с великаном», — поняла Сабрина. Нет на свете сыщика хуже, чем она: как можно было не понять, что вот оно, вещественное доказательство, пусть даже его принес здоровенный датский дог. Она готова была рвать на себе волосы, однако следовало сосредоточиться на том, что говорит Шарманьяк.