Шрифт:
Действие происходит во второй половине XV и первой половине XVI века.
ДЕЙСТВИЕ 1. Пь'eро.
Действующие лица:
Пьеро, нотариус, 32 года.
Сын Пьеро, 14 лет.
Екатерина, его мать, 33 года.
Андреа Верроккьо, художник, 31 год.
Арриго, хозяин кабака, около 40 лет.
Пьеро I
Епископ, 35 лет.
Подмастерья Верроккьо, свита Медичи, свита епископа, посетители кабака, уличные торговцы.
Место действия – Флоренция и её окрестности.
Картина 1.
Мастерская Верроккьо. Пустая и страшная. Стоят какие-то чаны по углам, корытца для смешивания красок, висят на гвоздиках измазанные кожаные фартуки подмастерьев. По стенам – картины разной степени готовности. У стен – скульптуры в том же состоянии. Входит Верроккьо, огромный, толстый, лысый, краснорожий, могучий мужик с умными глазами на мелкой по сравнению с остальным телом голове. Ему всего тридцать лет, но выглядит старше, как кузнец. С ним – Пьеро. Этому тоже тридцать. Но он субтилен, угодлив. Его камзол и панталоны сидят на нем обыденно, он так ходит каждый день, а вот богатый камзол и тяжёлый знак гильдии Святого Луки на шее Верроккьо выглядят чужеродно. Верроккьо поминутно недовольно ёжится, поправляет тяжёлое украшение.
Верроккьо. Чёртова штука! Топиться с ним, что ли?
Пьеро. Мастер Андреа, вы помните, из чьих рук вы получили этот знак? Из рук того, чей сын сейчас войдёт сюда.
Верроккьо. Ну, и что? Это мастерская, а не дворец! Сер Пьеро! Мне тесно в этой упаковке! В конце концов, это он приходит ко мне в гости, а не я к нему!
Пьеро. Он не в гости, он с заказом. И потом, вы же не станете предлагать ему переодеться в кожаный фартук и измазаться в краске?
Обстановка разряжена, Верроккьо улыбается.
Пьеро. Да и в мастерской, наверное, стоило прибрать перед приходом…
Верроккьо. Перебьётся! Куда я все это дену? И где потом найду?
Вбегают два молоденьких ученика Верроккьо (19-летний Сандро и 22-летний Пьетро) с криками «Идут! Идут!», становятся за Верроккьо и Пьеро.
Пьеро. Мастер Андреа, позвольте дать вам один совет. В присутствии его светлости синьора Медичи вы не могли бы почаще улыбаться?
Верроккьо (сквозь зубы). Попробую. Но позвольте и мне, дорогой сер Пьеро, отплатить вам советом за совет. Вы не могли бы в моем присутствии и в вашем присутствии в моей мастерской раз и навсегда заткнуться?!!
Пьеро не ожидал, открывает рот, беспомощно озираясь по сторонам. Ученики хихикают. В этот момент двери распахиваются, входит Пьеро I Медичи, по прозвищу Подагрик, правитель Флоренции. Ему 50 лет, и он действительно подагрик, идёт, тяжело опираясь на массивную трость, разукрашенную виноградными лозами, увенчанную большим лазоревым шаром. Медичи хромает на правую ногу. За ним идёт епископ – классический епископ эпохи Возрождения, молодой, пышущий здоровьем, румяный, слишком сильно любящий жизнь, чтобы исполнять все данные им обеты. Поменять бы Медичи с епископом костюмами – все бы стало на свои места. И за тем и за другим – свита. У первого – пажи и дамы, у второго – священники, занимающие разные ступени в церковной иерархии, дам нет только из приличия. В мастерской сразу становится тесно. Пьеро отходит к стене, на время становится незаметным. Верроккьо, завидев обоих, радушно улыбается, идёт навстречу. Падает сперва на колено перед епископом, целует перстень на левой руке, в то время как епископ благословляет мастера правой.
Верроккьо. Благословите, отец мой! (Поворачивается к Медичи, кланяется). Ваша Светлость!
Медичи. Не кланяйся мне, Андреа! Это я должен кланяться. И если бы не моя подагра, я бы так и сделал…
Верроккьо (учтиво). Вам кланяться мне! Да с какой же стати? Вы, как и ваш отец, всегда покровительствовали мне и моим скромным трудам! Если я и могу работать, то только благодаря заказам вашего достопочтенного семейства и ваших друзей!
Медичи. Мне приятно это слышать Андреа, но не спорь со мной. Я старше тебя, к тому же я в этом городе вроде как пока ещё главный…
Верроккьо. Многие лета!
Медичи. Не выйдет. Мне бы стать правителем пораньше, но… отец оказался слишком живуч… Так вот, Андреа, если кто-нибудь когда-нибудь вспомнит, что я существовал, то только благодаря моим заказам тебе, ну и таким как ты… Не перебивай! Человеческая жизнь бессмысленна и ничтожна. Только понимаешь это, когда она уже кончается. И так, наверное, и должно быть… Иначе я бы повесился ещё в колыбели…
Все учтиво смеются, кроме Верроккьо и самого Медичи.
Епископ. Самоубийство – грех!
Верроккьо и Медичи поворачиваются, смотрят на епископа, молча и задумчиво. Епископ мучительно краснеет. Медичи решает помочь ему.
Медичи. Н-да… Трудно не согласиться… Андреа, мы пришли к тебе вместе с епископом, чтобы заказать шар на купол собора…
Верроккьо. Шар?! О боже, нет!
Епископ (дежурно). Не поминай имя Божие всуе, сын мой!
Верроккьо. Стоит один раз удачно сделать что-то, как от тебя тут же требуют повторения! Ваша светлость, неужели нельзя заказать мне что-нибудь новенькое?
Медичи. Например, куб?
Верроккьо. А что? Интересное решение!
Епископ. Но несколько необычное… Прихожане привыкли видеть на куполах более совершенные формы.
Верроккьо. Чем же не совершенен куб?
Епископ. Углами! В углах прячутся черти! А у куба их целых шесть!
Медичи и Верроккьо. Восемь.
Епископ. Тем более!
Верроккьо. Но мне столько раз приходилось бывать в самых потаённых уголках Флоренции! Ночевать там, выпивать! Заниматься такими…
Медичи. Мы поняли, Андреа!
Верроккьо. Да! И я ни разу не встретил там ни одного черта!
Епископ (с озорством). Он просто прятался в обличье тех, с кем вы…
Медичи (укоризненно). Епископ!