Скелетжер Ловкач. Игра с огнем
Шрифт:
— Помогите! — закричал Виверр.
В операционную ворвался профессор Вальдшнеп.
— Что у вас тут за игры?
— Он… он упал, — доложил Стентор, вытянувшись по стойке «смирно».
— Вижу! — рявкнул профессор. — Как он упал?
— Вообще-то довольно удачно, — ответил Стентор и тут же вспомнил, что профессор не понимает шуток, особенно если они касаются его ассистентов.
Вальдшнеп сощурил глаза.
— Перед тобой — редчайший образец гибридной формы жизни! Не повреди его!
— Да, профессор. Прошу
— Почему ты один его ворочаешь? Где Виверр?
Виверр сумел высунуть руку.
— Я здесь, профессор!
— Что ты там делаешь?
— Пытаюсь дышать, сэр.
— А ну, вставай!
— Я бы с удовольствием, сэр, но он тяжелый. Если бы вы маленько подсобили… Взяли его за руку или еще как-нибудь…
— Дурень, я старый человек! Ты хочешь, чтобы я поднял эту громадину?
— Не в одиночку, конечно… Пусть Стентор вам поможет, я и выполз бы потихоньку. Здесь правда довольно трудно дышать. У меня уже легкие сплющились.
Вальдшнеп всплеснул руками.
— Стентор, помоги коллеге.
— Да, профессор.
Стентор потянул Гротеска за плечо. Виверр судорожно глотнул воздух и начал, извиваясь, выбираться на волю.
Они пыхтели и кряхтели, а профессор говорил:
— Я ни разу в жизни не потерял образец. У меня был строгий учитель, и можете мне поверить, я ни разу не уронил тело. И ни разу не позволил мертвому телу меня придавить, запомни это, Виверр.
— Да, сэр, — ответил ассистент, выбравшись наконец из-под Гротеска.
Профессор Вальдшнеп присел на корточки и хладнокровно разрезал ножницами несколько бинтов. Открылась исполосованная шрамами плоть.
— Удивительно, — бормотал профессор. — Столько фрагментов от самых разных живых тварей собрано в единое существо, рожденное из неописуемых ужасов…
Стентор кивнул:
— Было бы эффектнее, если б все это работало.
— Поменьше болтовни, — оборвал его профессор Вальдшнеп, — и побольше дела. Кладите его на стол. И не повредите, слышите? Ваше счастье, что я вам все спускаю с рук, разгильдяи! Стентор, колени сгибай, когда поднимаешь тяжесть!
— Прошу прощения, сэр.
Они натужились, приподняли тело, и вдруг Виверр отскочил в сторону. Стентор в одиночку придерживал Гротеска — наполовину на столе, наполовину на полу.
— Что еще не слава богу? — рассердился Вальдшнеп.
— Профессор, — нервно ответил Виверр, — а вы уверены, что оно мертвое?
— Это не «оно», а образец!
— Простите, сэр. Вы уверены, что образец мертвый? Мне… мне показалось, он двигается.
— Естественно. Вы же его и двигаете.
— Нет, сэр, по-моему, он сам по себе.
— Не представляю, как это возможно. Ритуал был прерван — к образцу поступила только малая часть крови Валькирии Карамболь.
— A-а… Действительно…
— Виверр, — сквозь стиснутые зубы проговорил Стентор. — Я не заметил, чтобы он шевелился. Ты, пожалуйста, подержи
— Да-да, прости, — промямлил Виверр.
Он нерешительно ухватился за огромную руку и стал помогать Стентору затащить Гротеска на стол.
Вдруг Виверр опять отпрыгнул.
— Ну, теперь я точно почувствовал — он шевелится!
Профессор Вальдшнеп нахмурил брови.
— Стентор?
— Я ничего не заметил, профессор.
— Честное слово! — закричал Виверр, пятясь от стола. — Он шевелится, я точно знаю! Он живой!
— В него перешло много энергии, — пояснил профессор Вальдшнеп. — Возможно, остаточный спазм… Простая мышечная реакция.
— Это был не спазм, — сказал Виверр. — Честное слово!
Профессор Вальдшнеп посмотрел на перебинтованное тело. Оно было большое, холодное и неподвижное.
— Ну хорошо, — сдался профессор. — Сколько Рубак у нас дежурит?
— Трое.
— Отлично. Мальчики, идите оба наверх, пригласите Рубак спуститься сюда. Скажите: у нас, возможно…
Тут Гротеск сел. Виверр с воплем отскочил назад, а Стентор замешкался. Гротеск ухватил огромной рукой его голову и раздавил, как яичную скорлупу.
Глава 31
ПРОБУЖДЕНИЕ ГРОТЕСКА
Валькирия открыла глаза. Вроде кто-то кричал?
Она села на постели и посмотрела на дверь. В коридоре мигали лампы. Протопали бегущие шаги, и снова тишина. Что-то неладно. Что-то очень и очень неладно.
Она поднялась с кровати. Суставы громко протестовали, болела рука. Пол холодил босые ноги. Она прошлепала к стенному шкафчику, нашла там свои носки и ботинки, быстро натянула их, не зажигая свет, и уже набрасывала куртку, когда услышала, как кто-то зовет на помощь.
Потом еще какой-то звук, затем глухое «Бум!», и крик оборвался.
Это не Мстигер. Будь это он или Сангвин Дрязг, началась бы резня и шум. Тут что-то другое. Жуткое.
Валькирия подкралась к двери, выглянула, посмотрела в сторону лестницы и увидела, что в полутемном коридоре движется какая-то фигура, похожая на марионетку, у которой перерезали нитки. Она двигалась рывками, ее движения были скованными, нескоординированными, но становились увереннее прямо на глазах, как будто существо привыкало к собственному телу.
Вот оно вышло на свет.
Гротеск! Ожил…
Валькирия разглядела бинты, скреплявшие раньше его плоть, такие древние, что, кажется, вот-вот рассыплются в пыль. Между ними проглядывало тело, все в швах и шрамах. У грудной клетки был такой вид, словно ее нарочно раскрыли, кончики ребер торчали наружу.
На левом запястье виднелся крупный волдырь, а с внутренней стороны — толстый рубец. Правая рука была громадная, в узлах немыслимо переплетающихся мышц до самого плеча. Толстые пальцы оканчивались кривыми острыми когтями.