Скеллиг
Шрифт:
Глава 29
Она смотрела на меня с ветки холодным бесстрастным взглядом. Она говорила нараспев, и в голосе ее звучала издевка:
Бог спас, за что ему хвала.От школы уберег меня, как от напасти.В шеренгу дураков вовек не встану я,Загнать меня туда не в вашей власти.— Ты ничего про это не понимаешь! Никто в школу никого
— Ха!
— Вот тебе и ха! Ты ничего не знаешь! Считаешь себя особенной, а на самом деле ничуть не лучше других. Начиталась Уильяма Блейка, а про то, как нормальные люди живут, даже понятия не имеешь.
— Ха!
— Вот и ха!
Я глядел под ноги. Обкусывал ногти. С размаху бил ногой о забор.
— Они меня ненавидят, — сказала она. — По глазам видно. Они считают, что я тебя отнимаю. Болваны.
— Не болваны!
— Болваны! Пинают мяч, налетают друг на друга и воют, как гиены. Болваны! Гиены. И ты такой же.
— Гиены? А они думают, что ты — обезьяна.
Она вся вспыхнула, покраснела.
— Вот видишь! Что я говорила! Ничего про меня не знают, а ненавидят лютой ненавистью.
— Ты будто о них все знаешь!
— Предостаточно! Там и знать-то нечего. Гоняют мяч, дерутся и орут. Тупицы.
— Ха!
— Ха! А этот мелкий, рыжий…
— Твой Блейк тоже был мелкий и рыжий.
— А ты почем знаешь?
— Ага, считаешь, что, кроме тебя, никто ничего не знает!
— Ты не знаешь!
— Ха!
Она поджала губы. Уткнулась лбом в ствол дерева.
— Уходи! Иди домой. Играй в свой тупой футбол. А меня оставь в покое.
Я в последний раз ударил ногой по забору, развернулся и ушел. В доме папа окликнул меня откуда-то сверху. Но я прошел сквозь дом в сад, забрался там в самые дебри, уселся там и крепко зажмурился, пытаясь загнать слезы обратно.
Глава 30
Меня разбудили совы. Или звук, похожий на уханье совы. Я выглянул в окно. Над городом огромным оранжевым шаром висела луна, а на ее фоне чернели силуэты шпилей и дымоходов. Небо вокруг шара было густо-синим, а потом стущалось все больше, до черноты, и на нем сияли редкие звезды. Под окном серебрилась зелень, чуть дальше темнела громада гаража. Я поискал глазами птиц. Никого.
— Скеллиг, — прошептал я. — Скеллиг. Скеллиг.
Я клял себя на чем свет стоит: ведь теперь, чтобы попасть к Скеллигу, мт тс не обойтись без Мины.
Я снова залез под одеяло. И очутился где-то меж сном и явью. Скеллиг вошел в больничную палату, достал девочку из прозрачной коробки, повыдергивал все провода и трубки, а она потянулась, погладила ручонками его морщинистое бледное лицо и засмеялась. И он унес ее прочь и взмыл с ней в небо, в самую густую черноту. А потом они приземлились в зарослях в нашем саду, и он позвал меня:
— Майкл! Майкл!
Они стояли под окном и смеялись. Малышка подпрыгивала у него на руках. От них отступили болезни и напасти, и оба они были здоровы и веселы.
— Майкл! — звал он. — Майкл!
Глаза его сияли от счастья.
Я проснулся. И снова услышал сову. Натянув джинсы и свитер, я потихоньку спустился по лестнице и выбрался в сад. Там, разумеется, никого не было, но мне по-прежнему мерещился Сксллиг с девочкой на руках. Я вслушался в звуки города, в его тихий, мерный гул. И вышел сквозь трепещущий тенями сад на тропу за калиткой. Я направился к Мининому дому, хотя знал, что все это без толку-. Что-то метнулось мимо, возле самых моих ног.
— Шепот! Шепоток!
Кот засеменил рядом.
Калитка оказалась распахнута. Луна вскарабкалась выше и зависла прямо над головой. Сад заливался лунным светом. И там, иод над- ттисью «Опасно для жизни», меня ждала Мина. Она сидела на ступенях, уперев локти в колени и опираясь подбородком о ладони. Я нерешительно остановился. Мы взглянули друг другу в глаза.
— Почему так долго? — спросила она.
Я молчал.
— Я уже думала: придется одной ид ти.
— Мне казалось, ты этого и добиваешься.
Кот, мурлыча, потерся об ее колени.
— Майкл… — Она вздохнула.
Я растерялся. Присел возле нее на ступени.
— Я наговорила глупостей… Диких глупостей.
Я опять промолчал. В сад бесшумно слетела сова и уселась на забор. Уху-ух-ух-ух.
— Не сердись, — шепнула она. — Давай будем друзьями.
— Мы друзья.
— Друга тоже можно ненавидеть. Как ты меня сегодня.
— Ты тоже.
Вторая сова вылетела из мрака и села рядом с первой.
— Обожаю ночь, — сказала Мина. — Ночью, когда всс спят, может случиться что угодно, правда?
Я загляну л в кромешную тьму ее глаз на серебряном от лунного света лице. И знал: она приснится мне сияющей луной, и Скеллиг раскинет крылья на ее фоне.
Я придвинулся ближе и прошептал:
— Я буду твоим другом.
Она улыбнулась. И мы продолжали сидеть неподвижно, купаясь в лунном свете. Совы вскоре поднялись и скрылись в направлении города. А мы всё сидели, прислонившись к двери и глядя в небо. Я чувствовал, что засыпаю.
— Скеллиг! — опомнился я. — Скеллиг!
Мы протерли глаза, стряхивая сон.
Мина сунула ключ в замочную скважину.
Глава 31
Фонарика у нас не было. Одна надежда — на слабый свет, сочившийся сквозь щели меж оконных досок. Но, честно говоря, не было видно ни зги.
Мы держались друг за друга, а свободными руками шарили вокруг себя, пытаясь определить верный путь, но то натыкались на стены, то спотыкались о расшатанные половицы. Наконец, добрались до лестницы. Кое-как поднялись на один пролет, нащупали дверь комнаты, где накануне оставили Сксллига, приоткрыли.