Скитальцы (цикл)
Шрифт:
Волшебник, стоящий в воротах, был страшен.
— Я превращу тебя в крысу, сапожник.
— А… ня… — промямлил в ужасе верзила.
— Я наверняка сделаю это, если ты ещё хоть раз тронешь мальчишку!
Ремень выпал из трясущейся руки. Но в проёме ворот уже никого не было.
— А я б его превратил! — раздухарился Ферти.
Остальные возбуждённо галдели.
— В крысу! — горячо поддержал Пач. — Вы ведь не знаете, господин волшебник, а он Нила каждый день лупит почём зря!
— Теперь
— Ещё бы… — вздохнул кто-то. — И добавил вожделенно: — Вот бы школьного учителя так…
Все ахнули — такой замечательной показалась эта мысль.
— Вы не останетесь у нас до осени? — осторожно спросил Финди.
— Я ухожу, — с сожалением сказал Руал. — Послезавтра. Или через два дня.
В толпе мальчишек он был похож на одинокую мачту среди бурного моря.
— А если я вам что-то дам? — это нахально торговался Ферти.
Руал усмехнулся:
— Что, например?
— Свисток, — Ферти рылся в карманах, — и вот ещё, подкова.
Очевидно, по значимости подарок равнялся для мальчишки половине царства.
— Ну… — Руал, раздумывая, поднял брови.
— А если я тоже что-то подарю? — несмело вмешался Пач.
— И я…
— И я…
Они без сожаления вытаскивали из карманов гвозди, свистульки и цветные стёклышки. Явились на свет лягушачья лапка, гладкий камушек с дыркой, ржавая часовая цепочка и живая ящерица.
Руал внезапно помрачнел:
— А вот это нельзя. Это никогда нельзя. Дай сюда!
Он бережно принял ящерицу в раскрытые ладони. Несколько секунд они смотрели друг на друга — глаза в глаза. Потом Ильмарранен наклонился и выпустил пленницу в придорожную траву. Мальчишки благоговейно на него таращились.
— Ящериц нельзя трогать, — сказал Руал глухо. — Никогда-никогда. Не вздумайте.
Все согласно закивали головами.
— За подарки спасибо, — продолжал Руал, поворачивая обратно в посёлок. — Но я ничего, к сожалению, не возьму. Мне всё равно придётся уйти, — тут он подмигнул Финди, у которого на глазах выступили слёзы.
Тот отвернулся, сопя, запустил руку глубоко в карман и извлёк со дна его нечто, представляющее, по-видимому, огромную ценность.
— Это хрустальный шарик… — прошептал он, заглядывая Руалу в глаза.
— Возьмите, господин волшебник… Ни за что, просто так… Возьмите!
Ферти разжал кулак — солнце заиграло в толще большого, действительно красивого стеклянного шара.
— Дурной, отдаёт… — громко сказали у Руала за спиной.
Руал хотел отодвинуть руку с шариком, но встретился с мальчишкой глазами и не отодвинул.
— Возьмите… — повторил Финди.
— Спасибо, — вздохнул Марран.
Показался трактир. На пороге стояла Лина, прикрыв глаза ладонью.
— Спасибо… —
Но она уже не смотрела на него. Она увидела что-то в конце улицы, и лицо её вдруг странно изменилось.
— Вставайте… Люди… Беда!
Повсюду распахивались окна и двери.
— Напасть! Разбойники!
Кто-то громко ахнул у Руала за спиной. К трактиру, задыхаясь, подбегал молодой работник с отдалённой фермы. Его перепуганное лицо было залито потом и покрыто копотью.
— Грабители… Ферму подожгли… Будут здесь… — он давился словами.
— Светлое небо… — прошептала в ужасе Лина.
— Воды, — выдохнул вестник.
Ему дали напиться. Улица перед трактиром быстро наполнялась смятенными, растерянными людьми. Матери в панике звали детей. Финди, Ферти, Пач и прочие пропали в толпе. Кто-то заплакал. На крыльцо выскочил Регалар с поварёшкой в руке. С поварёшки капал красный соус.
— Прятаться надо… В погреб… — бормотал бледными губами лавочник, Регаларов сосед.
— Сожгут ведь… — тонко причитала щуплая старушка, его жена.
— Топоры взять — и на них! — это взвился вдруг старый Угл. На него шикнули сразу несколько голосов:
— Заткнись…
— Молчи, вояка…
— Топоры взять… — не сдавался отставной солдат. — У меня самострел в сарае!
— Самострел у него… Не смей! Из-за тебя всех нас убьют! — плачущим голосом выкрикнул староста — толстый глупый человек, чей авторитет был давно и безнадёжно погублен.
— Бежать в лес, быстро! — метнулся долговязый подмастерье.
— Нет, откупиться…
— Откупишься от них, как же… Глядите, дым!
Все позадирали головы. Чёрные клубы повергли толпу в ещё больший ужас. Люди метались, потеряв рассудок; Лина, по-прежнему неподвижно стоящая на крыльце, деревянно сказала:
— Хутор горит… Звери.
— Молиться надо, — хватал всех за руки сапожник, здоровенный верзила.
— Вместе помолимся…
— Тихо! — закричал вдруг Регалар. — Замолчите все! И уймите глупых баб. С нами волшебник, он защитит нас!
Все посмотрели на Руала.
Руал стоял под крыльцом, прижавшись к стене лопатками. Одна-единственная мысль заслонила от него свет: ушёл бы утром — был бы спасён.
На секунду стало очень тихо. Потом зашелестели голоса:
— Волшебник…
— Великий маг…
— …спасти нас…
— Волшебник…
И толпа, секунду назад охваченная паникой, вдруг вздохнула единым вздохом облегчения. Надежда завладела людьми так же внезапно, как до того ужас.
Руал обвёл взглядом обращённые к нему лица. В глазах у него стояло выражение, какое бывает при сильной боли.