Скользящая сквозь время
Шрифт:
Через пять минут заспанный Рэвалли стоял рядом со мной, с трудом сдерживая зевок.
— Что случилось, Селена? Что-то со Стэнном?
— Нет, — мотнула я головой. — Пока — нет. Я разобралась в своём пророчестве, Рэв. Я знаю, что нам грозит.
— И что же? — заинтересовался колдун.
— Кто-то очень мощный и агрессивный хочет лишить нас Силы. И самое ужасное — у него это может получиться.
— То есть как — лишить Силы? — недоумённо глянул на меня Рэвалли. — Лишение Силы — сложный и длительный ритуал. Его невозможно провести сразу над всеми. А если этот кто-то начнёт отлавливать колдунов по одному, мы сможем дать ему отпор, кем бы он ни был.
— Я не знаю, Рэв, — устало сказала я. — Больше я сказать ничего не могу. Но я рада хотя бы тому, что разобралась в угрозе. А то была полная паника, а с чего, понять не могла. Думай дальше сам, я спать пошла. Что-то сегодня совсем вымоталась…
Я с трудом встала и, пошатываясь от навалившейся внезапно усталости, побрела к дому, оставив Икэссу и Рэвалли переваривать моё расшифрованное пророчество.
Стэнн
Ночью спали мало, по очереди, на диване в гостиной. В спальню уходить не стали, чтобы быть всегда под присмотром друг друга. Заклинание быстрого сна позволила каждому выспаться за час, и всю оставшуюся ночь колдуны читали жизнеописание Йонтарреса Великолепного, которое принёс им слуга в ответ на просьбу дать им почитать что-нибудь интересное.
Получив два экземпляра жизнеописаний, Стэнн и Гэйнис переглянулись, но возражать не стали. Вежливо поблагодарив слугу, уселись за стол и начали изучать полный дифирамбов текст.
Автор явно знал Йонтарреса не понаслышке, видимо, входил в его ближайшее окружение. В книге были описаны все подвиги, совершённые Йонтарресом с самого раннего детства. Такие, как спасение мышки от злой кошки, отданное нищему яблоко, вытирание слёзок у маленькой девочки, разбившей при падении коленку.
«А о том, что девочку наверняка сам Йонтаррес и толкнул, конечно же, умолчали», — подумал Стэнн, но вслух озвучивать мысль не стал, помня о прослушивающем амулете и подглядывающем портрете.
Дальше подвиги шли по нарастающей.
Схватился со злыми мальчишками, обижающими бродячую собаку.
«Интересно, как в заколдованный от проникновений дворцовый сад пробралась бродячая собака, и откуда там взялось столько злых мальчишек? — снова подумал Стэнн. — И куда смотрела стража и няньки, пока этот герой бился сразу с пятью врагами?»
Сразился с вором за семейную реликвию. Наглый вор, забравшись в опочивальню принца, попытался выкрасть древний амулет, но проснувшийся принц храбро бросился в бой и, безоружный, связал вора и вернул драгоценную реликвию на место.
«А почему она хранилась в опочивальне, а не в сокровищнице или, на худой конец, в защищённом сейфе?» — задумчиво спросил на мыслеречи Гэйнис, и Стэнн, кивнув, усмехнулся: «И куда опять смотрела стража и дворцовые маги? Неужели в спальню принца так легко попасть?»
Посетил детской приют. Наставлял на путь истинный бедных сироток, рассказывая, как должны себя вести добропорядочные граждане.
«Был я в этом приюте, — поморщился Гэйнис. — Лучше бы он им денег на ремонт дал».
Спас от наводнения курабанча — редкого зверя, уже почти полностью уничтоженного из-за своего нежного мяса и ценного меха.
«Угу, — хмыкнул Стэнн. — А потом пристрелил его на ужин. Мясо у него действительно вкусное. Он из-за этого за курабанчем и помчался. Только спасал его не он, а оруженосец. Вымок парнишка до нитки, заболел потом».
«Откуда знаешь?»
«Имел честь присутствовать. Это как раз на той охоте было, после которой Йонтаррес меня невзлюбил. У него тогда невезучий день был. Сперва по кабану промахнулся чуть ли не с двух шагов, пришлось мне его спасать от раненого зверя, потом за оленем погнался — в овраг свалился вместе с конём, опять я их обоих доставал, да ещё и ногу ушибленную ему лечил. А потом он за курабанчем помчался и слетел с коня так, что штаны на заду порвал, да ещё и в лужу сел. И я опять неподалёку оказался. Вот и стал я ему врагом злейшим».
— Дааа, — протянул Гэйнис, откладывая книгу и прикрывая глаза, чтобы не заметил наблюдатель плещущуюся в них излишнюю весёлость. — Какой замечательный человек Его Высочество Йонтаррес. Недаром носит свой титул — Великолепный. Думаю, он будет великим Королём.
— Я в этом не сомневаюсь, — так же серьёзно отозвался Стэнн и сжал губы, чтобы не вырвалась на свободу ехидная усмешка.
И тут в дверь постучал слуга и пригласил сиятельных лордов на завтрак.
Следом за слугой они спустились в столовую, где уже был накрыт огромный стол. Раскланялись с Его Величеством Тайватисом Светлейшим, Королём эльфов, поговорили с Владыкой Дарстена Великим Драконом Дрордэйшкирстрианграхором дер Лордриакрейдривалограсфром, который уже давно разрешил им по-дружески назвать себя просто Великим Владыкой Стрианграхом. Потом пошли к столу, и тут Стэнн услышал:
— Лорд Стэнн? Я не ошиблась?
Стэнн оглянулся.
К нему подходила женщина, притягивавшая взоры всех находящихся в зале мужчин. Идеально правильные черты лица, большие тёмно-серые глаза, глядящие на опешившего принца с любопытством и лёгкой насмешкой, пухлые, чуть приоткрытые, влажно блестевшие губы, длинные густые волнистые волосы, небрежно переброшенные вперёд и прикрывающие откровенно выглядывающую из корсета высокую пышную грудь, тонкая талия, округлые бёдра. Не женщина, а мечта… недостижимая мечта. Фаворитка Йонтарреса — леди Йонтисса.
«Её ещё здесь не хватало! — услышал Стэнн встревоженную мыслеречь Гэйниса. — Стэнн…»
«Я не дурак, дядя! — перебил его племянник. — Кажется, начинает сбываться предсказание Селены про красивую женщину».
«Будь настороже!»
Ответить Стэнн не успел. Мягко покачивая бёдрами, Йонтисса подошла почти вплотную, протянула руку для поцелуя, промурлыкала зазывно, так, что по коже мурашки пробежали:
— Лорд Стэнн, доброго дня. Давно мечтала с вами познакомиться…
И, бросив многозначительный взгляд, продолжила, добавив в голос лёгкой хрипоты:
— Поближе…
— Доброго дня, леди Йонтисса, — поклонился Стэнн, прижал руку к губам, почувствовав бархатистость тонкой кожи. — Рад встрече.
— Что ж вы нас совсем не радуете своим присутствием? — укоризненно проворковала леди. — Три года у нас не появлялись.
— Дела, дела, — преувеличенно скорбно вздохнул Стэнн.
— Ох, уж, эти мужчины, — усмехнулась Йонтисса. — Вечно у них какие-то дела. Но сегодня я вас не отпущу. Сегодня вы — мой!
— А как же Его Величество? — осторожно осведомился принц.