Скорпионы. Три сонеты Шекспира. Не рисуй черта на стене. Двадцать один день следователя Леонова. Кольт одиннадцатого года
Шрифт:
— Ну, пусть капитан Буров… У него…
— Знаю, — перебил его Мухамедзянов, — Буров — не то, Леша. Ты знаешь, какая реакция в городе после этого случая? Все утро звонят, требуют найти виновных. До области добрались. И оттуда звонки… Так что придется отложить другие дела, а сюда надо с головой…
— Без головы тут нечего делать, — заметил Леонов.
— Ну и дерзай! — подполковник зевнул. — Черт, подремать даже не удалось. — Он вытер платком рот, спросил: — Дома-то все в порядке?
Леонов усмехнулся:
— Если бы…
— А что?
— Жена
— Ей сколько?
— Четвертый.
— А кто еще есть?
— Сын.
— А ему сколько?
— Во второй пошел.
— Ну, так это… хозяин…
Леонов грустно улыбнулся: хозяин. Вчера этот хозяин у Кольки-соседа, своего ровесника заснул, а отец его по всем дворам бегал, искал. Майор отвел взгляд и посмотрел на улицу. Подполковник подошел к Леонову. Тот попытался было подняться, но Мухамедзянов удержал его.
— Леш, надо.
Леонов вздохнул.
— Знаю, что надо. Слово дал.
— Кому? — живо спросил Мухамедзянов.
— Одному старому рабочему.
— Знаешь, Леша, это очень серьезно.
— Знаю. Если бы не знал, ни за что бы не согласился. Хотя понимаю, что, соглашаясь, делаю такую ошибку!.. — Лицо Леонова исказила гримаса.
Подполковник поднял голову, бросил взгляд на портрет Дзержинского. Потрепал майора по плечу.
— Ты что это так?
Леонов посмотрел в глаза Мухамедзянову.
— Вы же знаете, товарищ подполковник, что одному за такое дело браться — явный провал. Тут надо пустить по свежим следам опергруппу. Люди нужны. Иначе — все! Ф-фу!
Он дунул в кулак и разжал пальцы.
— Это ты прав, — подполковник похлопал Леонова по спине, — как в учебнике… Неплохо машину с компьютером да спецнаборы с портфелем, как у других. А в нашей периферийной жизни? Мы не столичная милиция. Я уж не говорю ни о каких машинах, мне людей-то негде взять. Недокомплектище, раз, — он загнул палец, — Закавказье, два, как она там еще… эта чертова Фергана… Идут команды: направить… Но делать надо? Надо. Труп на Трубной, не разделались еще с общежитием… Да что, Леха, перечислять, — сам знаешь. А тут тебе никто мешать не будет. И думать надо. Понял? Думать! Мы разучились это делать. Подавай нам все на тарелочке. А ты должен преступника нюхом учуять. Ты должен его психологически высчитать, выбрать наиболее верный путь. Оцени обстановку. Пощупай. Да, в общем, раз тебе это уже удалось.
Подполковник замолчал, расхаживая вокруг Леонова.
— Ну, ты понял? — спросил он, останавливаясь.
— Понял, — сказал, грустно улыбнувшись, майор. — Я так и думал сделать. Была бы помощь. А тут… Хочу попытаться все же пощупать. Может, подскажут что… Разбрасываться не приходится. А сейчас разрешите доложить о проделанном.
— Ну и хорошо, — подполковник сел за стол. — Если что — прямо ко мне. Единственное, что могу пока обещать: эту рыбку мы сможем поймать. А то наглеют, сволочи…
Он опять поднялся, прошелся по кабинету. Остановившись перед Леоновым, спросил:
— Над версиями думал? О плане пока
Леонов вздохнул:
— Думал.
— Ну?
Майор заговорил не сразу. Он сосредоточился, решая дилемму: говорить или нет. Подполковник не торопил.
— Кое-что узнал сегодня утром. Вчера время потрачено впустую. Пострадавшая была без памяти, дочь в глубоком шоке. Соседи — ноль, на месте происшествия — тоже. Нужны криминалисты, товарищ подполковник! — вдруг взмолился Леонов.
— Нужны, нужны, — похлопал его по плечу Мухамедзянов, — давай дальше.
— Ну, Михаил Омарович, провалю, — вместе будем делить ответственность!
— Разделим, — улыбнулся тот, — ты давай дальше. — Не забывай, что я уже вторые сутки на ногах.
Майор хотел было подняться. Мухамедзянов опять удержал его.
— Да сиди! — приказал он и шутливо ударил по плечу.
— Я понял, криминалиста не будет?
— Пока не будет. Вдовцова срочно вызвали в область.
— Но они же, вы говорите, спрашивают с нас. Как же тогда можно забирать последнего человека.
— Точно, спрашивают — не спрашивают, а результат нужен… Продолжай.
— Есть продолжать. Так вот, утром дочь оказалась более разговорчивой.
— Шок проходит?
— Точно, товарищ подполковник. Так вот, она вывела меня на отца. Оказывается, он должен был получить какие-то деньги. Он кооператор. Должен сказать, что она с достаточным скептицизмом относится к его новой роли. Раньше он где-то возглавлял строительство. Но самое-то главное, что сам Васильев тоже лежит в больнице. Вернее, лег вчера. Приступ, камешки зашалили. Разыскал я его. Он мне поведал свою историю. Васильев возглавляет строительный кооператив. В основном пока занимаются капитальным ремонтом. Несколько дней не мог получить деньги для выдачи бригаде. Вчера после обеда удалось договориться. Но вместо того, чтобы попасть на рабочее место, попал в больницу.
— Денег-то сколько? — уточнил Мухамедзянов.
— Да порядочно: сорок тысяч.
— Бригада большая?
— Восемь человек.
— О! Был бы строителем, подумал бы…
— Не дурно…
— Ты это брось, — начальник нарочито строго посмотрел на майора. — А кто их защищать будет?
Они засмеялись.
— Хорошо. Подходим к главному соображению.
Леонов хмыкнул, сглотнул слюну.
— Ясно, — начал он, облизав губы, — кто-то об этом узнал. Он ходил в кассу несколько дней, но пока не получал денег, никакого нападения не было.
— Почему напали не на него, а на квартиру?
— Мне думается, они руководствовались тем, что раз дело к вечеру, раздачу денег он перенесет на утро. Наверно, у него было опасение, его люди могли разойтись, а таскаться на ночь глядя с такой суммой вряд ли кому захочется.
— Предположим.
— Значит, были наводчики.
— Не сомневаюсь. Кто?
— Все же я думаю, что мог быть замешан кто-то из бригады.
— Ты Васильева об этом спрашивал?
— Так точно. Он перебрал всех. Вроде никого не подозревает. Работают недавно, людей знает неважно.