Скотина II
Шрифт:
— Чего беспокоить там то? — отмахнулась девушка, — Зажило все, висит эта твоя штука с боку, телепается как ручка у чайника. Я же и так с лицом укрытым хожу.
— Ладно. Новая карета готова, большая, под четверку лошадей? Проверь там все. Запрягайте с херувимом. Через четыре часа вот по этому адресу будьте.
Опять не успел договорить, как зажужжали новые вызовы.
— Борис, подъезжаем к столице. Проводник сказывает, через час на месте будем.
— Василий Сергеевич, все хорошо. Чин по чину встретим, проводим. Вы то по просьбе
— По Метелкину что ли? Нерадивщина какая-то в архиве, все бумаги переворошил, но ничего не понятно. Не было у вас в классе никакого Метелкина. И семьи такой в Белозерске нет. Вот по бумагам нет и не помнит никто. Может ошибка какая?
— Может и ошибка, забудьте, — ответил я озадаченно, — Для вас все готово, ждем-то, сил уже нет.
…
— Олеся, утро доброе.
— Чего ты, Боря, уехал утром.
— Дела, Олеся, бери телегу и езжайте со Степаном магазины осматривать, она уже запряжена и у ворот стоит. Главное магазины свои, но и в чужие заходите тоже. Изучай, как у других устроено. Ты все сама должна видеть. Катайтесь по городу, экскурсия у вас сегодня.
— Хорошо, только мы тетю Розу проведовать хотели, ей поддержка нужна.
— О тете Розе есть позаботиться кому, не до гостей ей сейчас. Слушай, ты всех одноклассников нормально помнишь, общаешься? Дима Метелкин, был же у нас такой?
— Метелкин, Метелкин. Вообще не помню, не было. Перепутал ты что-то. Оля Метелкина только, подруга моя. За одной партой мы, ну после того, как ты со мной вместе сидеть не схотел. Но я вообще не слышала, что у нее брат был, — в голосе зазвучала тревога, — Боря, с тобой все хорошо, не заболел случаем?
— У тебя запись с выпускного осталась, когда аттестаты вручали? Пересмотри, найди эту Олю и мне перешли.
Что за Метелкина, переспрашивать не стал, нерадивщина однозначно. Хороший термин. Обер-городовой точно Метелкина знает, он и фамилию его называл, только вроде он где-то за полярным кругом.
…
Подкатили к ровной бетонке на четыре полосы. Распахнулась между рядов тополей, первый раз тут настоящую дорогу вижу. Пустую до горизонта и чистую, ни одной лошадиной кучки.
— Все, Борис, сюда на конях нельзя. Для мобилей дорога. Исключительно. Я могу сбоку поехать, тут можно.
Вылез, попрощался. Попросил ближе к центру держаться и подежурить пару часов. Чует мое сердце, в любое место может понадобиться срочно лететь.
Приближающийся мобиль было слышно издалека. Чихал, стрелял, как от сбитого зажигания. Ревел надсадно, потом резко начинал захлебываться. Вовремя надо передачи переключать. Поравнявшись со мной, резко замедлился и заглох.
Митрофан высунулся из окна почти по пояс. Рука на руле небрежно, но бицепс вздут, как моя голова. На лбу танковые очки, на лице выражение высшего незамутненного счастья. У кое-кого жизнь удалась.
— Боря, прыгай. С ветерком прокачу.
— Девочек будешь катать, — буркнул я, — мы не кататься встретились, а в клуб твой записываться
На перед я не поместился, даже пытаться не стал. Распахнул дверь, нашел защелку, складывающую переднее сиденье, полез назад, обдирая бока.
— Ты что, сломал? Или что, складывается оно? Это что же на заднее сиденье в окно лезть не надо?
Чувствую, не единственный это сюрприз. Водитель как из Бори балерина. Надо сразу определить, отношения у нас не дружественные, учитель и ученик.
— Давай рассказывай, как птомантию активировал.
— Костяшки пальцев надо ладонью накрыть, левой. По твоей схеме третья страница.
Повторил фигуру его, на всякий случай. Безрезультатно. Так-то пробовал уже, но руки сами дернулись.
— Говори подробно, как ощущения.
— Видеть начал. Всякое. Над каждым алтарем Злого ветра черный столб в небеса. Прямой, как струна. Вот столбы дыма зимой из трубы бывают, от ветра кривые и невысокие. А эти в неведомую высь. Еще бывает и в воздухе линии черные, как паутина. Не везде, есть места, где много, а бывает совсем нет.
— Давай, показывай.
— Вот прямо сейчас вижу. Там алтарь и там. И слева еще два. И впереди. Еще на человека глядя, видно, как расплывается. Если долго смотреть, глаза не напрягать, а расфокусировать. Вот что-то плывет, не весь, а как бы одежда сначала, потом кожа. Знаешь, какие люди без кожи гадкие?
— Знаю. Они и с кожей гадкие, и в одежде.
— Еще черные кляксы в ладонях вижу. Руки тяжелые становятся, будто железо тягал.
— Ощущения расскажи, на мозги давит? Учителя шибко пугают, что давить должно. Мыслей лишних нет — зарезать кого или задушить?
— Так-то нет, ничего не заметил. Но вот кляксы на руках, только попробовал тронуть, ну как бы мысленно — так шибануло. Страх в самую печенку, на ринге такого не чувствовал. И тяжесть внутри, спина мокрая.
— Ага, действует значит. Не трогай пока. Разузнаю больше — заниматься начнем. Пока тебе другие упражнения нужны. Ну ка останови, как раз нужный реквизит вижу.
— Боря, это енот, дохлый. Мобилем сбит. По этой дороге с такой скоростью носятся, что не только еноты, и люди бывает отлетают. Какие непуганые или пьяные. Мобилем то на простых дорогах людей нельзя сбивать. Дорожные оберы поругают и штраф выпишут. А на таких можно, которые для мобилей только.
— Отличная находка. С собой заберем, — важно выдал я.
— Фу, пакость, какого нерадивого нам этот сбитый труп мертвого енота понадобился.
— Надо. Учиться не передумал? Вот скажи, из двух птомантов какой круче будет?
— Ну, у какого уровень выше.
— И все? У тебя в боях всегда самый сильный побеждает?
— Э-э-э, ну еще умение нужно, техника, ага, но еще бывает вымотать удается. Выносливость у кого выше.
— Соображаешь! — довольно заметил я, — Уровень уровнем. А резервуар никто не отменял. Его усилять и качать надо. Знаю одно упражнение по развитию, тебе понравится.