Скотина
Шрифт:
Ни поймать, ни догнать никого не смог, комплекция не та, в пальцах на секунду задержался рукав грязной рубашки, треснул и выскользнул. Ничего эти пальцы кроме столовой ложки держать не способны. От неожиданного рывка ноги оказались чуть впереди основного тела, рухнул на задницу, подняв тучу пыли. Учиться и учиться управлять этой тушей.
Кот, тот самый знакомый, вяло подрагивал и только один изумрудный глаз был приоткрыт. Настороженно так смотрел, с отчаянием. Или это так показалось.
Трясущимися пальцами развязал узел,
— Как же ты, товарищ, попался, с таким боевым характером? Ты же правильный кот, умный, с понятиями? Причина нашлась, не отходя от кассы. В паре метров валялась попугайская клеть с чёрной кошкой. Открыл дверцу и еле увернулся от острых когтей. Подруга развернулась как стальная пружина и рванула в кусты. Бодро. На горячее значит поймали. Понимаю, дружище, я по молодости так тоже разок попадался.
К лекарю надо. Только стоит ли перед Оком светиться? Заступился бы Боря за кота? Чую – не факт. Ладно, пойдём огородами.
Вышел на домик лекаря аккуратно, медитирующая на веранде тушка грелась в лучах заходящего солнца. Пригибаясь, перебежал открытое место. Дислокация тела не поменялась, доктор так и сидел, укутавшись в плед, только баллон мутной жидкости на столике уменьшился вполовину.
Что-то чую не будет он кота лечить. Мысли в голове одна опережала другую: просить, заплатить, бароном припугнуть или реально шею придавить?
Вежливо постучал по столу, — Пантелей Егорыч, помощь нужна.
Плед на кресле зашевелился, лениво приоткрылся один глаз и закрылся снова.
— Пантелей, не притворяйся. Только ты сможешь помочь.
— Борис Антонович? Шо, опять? Слабительное в шкафу.
— Да не-е, не мне, вот котик под телегу попал.
Пантелей покосился на окровавленную тряпку, приоткрылся второй глаз, плед пополз вверх и укрыл лекаря с головой, — Как же задрал, да. У меня выходной, раз. Меня барон обидел, два, анамы нет три. И ещё четыре, коньяка уже тоже нет и вкуса не помню. Ага, еще пять есть — морда мне твоя хитрая не нравится.
Эх, нет у меня авторитета, как у родителя, — Пантелей Егорыч, с отцом ты совсем другим тоном разговаривал. Не видишь, это баронский кот.
Лекарь неторопливо вытащил очки, натянул на нос. Губа брезгливо оттопырилась, — Не верю. Барон котов не любит, только собак охотничьих. Сам видел, как он кота пинком через всю кухню.
— Бьёт, значит любит. Помоги, будь человеком.
— Чего помоги, тут тебе что – богадельня? Я тут жизни людей спасаю, уноси эту заразу. Давай, скажи, что отцу, матушке нажалуешься. Да срать я хотел на все твоё семейство. Уезжаю я, завтра же ноги моей в этом городе не будет. Думаешь я поверил, что барон тебе коньяк дал?
— Пантелей, ты же хороший человек, помоги, и я тебе буду должен, — сказал
На интонации Пантелей реагировал отменно, а может на блеск глаз. Сразу видно, били его часто и больно. Вот и сейчас дошло — просто так я не отстану. Втянул голову в плечи, махнул в сторону двери, — Пошли внутрь, показывай, — на столе развернул окровавленный свёрток и отпрыгнул в ужасе.
— Да ты, да вы, та я что? Да не смогу я. Я вообще себя лечил, тебя лечил, анамы ноль. Видишь, на ногах еле стою.
— Знаю, от чего ты на ногах не стоишь. На столе баллон почти пустой и коньяка что-то не видно.
— Много ты понимаешь. Это настойка для восстановления сил. А коньяк вообще убрал, ну что осталось. Я за него тебе сердце укреплял. У других так вообще раны открытые не лечу, даже кровь остановить не смогу. Я же только внутренние хвори и инфекции. У меня и специализация основная — терапевт-диагност. Ещё чуть боль снимать могу. И вообще только людей. Кота — это ветеринар нужен, да не простой, а ветеринар по котам. В городе есть, которые коров и лошадей лечат, но они точно кота не смогут. Да никто не сможет, я вообще не слыхал про ветеринара для котов.
Я прищурился, — И что ты предлагаешь?
— Да нечего тут предлагать, ничего не поделать. Раны воно какие. Хребет на бок. Лапы смотри под какими углами. Раздроблены, осколки, инфекция опять же. Тряпка в крови, хоть выжимай, значит ещё больше потерял. Внутри органы в кашу. Не выжить после такого, под телегу говоришь? В мельничные жернова он попал. Оставьте, молодой господин, я усыплю. Нечего вам глядеть.
В животе похолодело, — как усыпить? Стоп, говоришь усыпить можешь? Совсем? А так чтобы потом проснулся?
— Э, усыпить так смогу, но зачем?
— Инструменты есть?
— Какие?
— Грабли, лопаты, топор и веревка. Да не тупи, нормальные, медицинские. Скальпель, то есть ланцет, зажимы. Ножницы нужны, иглы кривые. Обычный инструмент хирурга.
Лекарь посмотрел на меня ошалелыми глазами, — Ой, не знаю даже, у главного лекаря то, у Фомы точно есть. Он на войне был, как подопьёт, так завсегда слушаем, как он есаулу это самое пришивал, которое чтобы дети были.
— Неси, я сам кота лечить буду.
Глаза у лекаря полезли на лоб, рот скривился.
— Пантелей, не могу назвать тебя умным мужиком, раз ты в нашем роду служишь, но и не совсем дурак тоже, раз уехать собрался. Мы с тобой раньше не общались нормально. Мы сейчас вдвоём, так что слушай, — Первое, я никогда не повторяю дважды, второе — я всегда плачу свои долги.
Лекарь опять в моем взгляде что-то разглядел, метнулся в соседнюю комнату, — Сейчас, сейчас принесу, только уйду потом, не смогу глядеть как вы, ваше благородие, бессловесное создание погубите. Вся ваша семейка друг друга стоит, барон вот людей за людей не считает, а вы над скотиной измываться.