Скрам 2
Шрифт:
– Так вы… – Алпаров с надеждой в глазах оглянулся на моего шефа. – Вы беретесь за мое дело? Вы мне верите?
– Адриан, если бы ты спросил меня, – вклинился Артем, зная, что наш шеф в отличие от своего брата, рвать и метать по этому поводу не станет, – я бы не брался. Даже если мы найдем вирус, что с того? Даже неинтересно. Мелкое хулиганство. У Скрама очередь из важных и серьезных дел.
– Воровство авторских к-композиций не может быть м-мелким хулиганством, – в своем привычном, бесцветном тоне ответил Шагалов, – речь идет о м-миллионах рублей за одну к-композицию. Скорее всего, есть еще жертвы.
– Но? – Артем развернулся к спине шефа лицом. – Здесь же есть какое-то «но»?
– Есть.
– О, не говорите мне о деньгах! – всплеснул руками автор. – У вас заоблачные гонорары, мне такого не потянуть!
– Вы м-можете сделать для меня кое-что б-более ценное…
Когда Адриан Шагалов договорил, стоит ли заикаться о том, что и Артем, и Сергей, и я, мысленно дали себе обещание во что бы то ни стало разобраться с музыкальной загадкой. Человек, у которого есть все и ничего одновременно, хочет получить подарок. Человек, который заботится об окружающих, забывая о себе. Его чуть было не убили в деле о банке, но он довел дело до конца. Его обзывают сумасшедшим, ненормальным, а он спасает этих людей. Он дал работу огромной команде, этот самый сумасшедший и ничего никогда не просил взамен. Кто же, как не его доверенная команда может ему помочь в этом? Лишь недалекий композитор не понимал важность просьбы Адриана Шагалова. Один личный концерт. Вечер музыки в его доме. В полной тишине и без посторонних. Концерт, осуществленный его любимым маэстро. Что может быть важнее для человека, который в принципе боится звуков?
Глава 7
Я никак не могла уснуть этой ночью. Сон не шел, как я ни пыталась нырнуть в него. Так и не договорившись с собственной головой, я вытащила из шкафа джинсы, майку, натянула эту одежду на себя и тихонечко вышла из комнаты. В руках держала кроссовки – ведомая идеей прогуляться по ночному городу, спустилась на первый этаж, но пробираясь на цыпочках мимо зала, остановилась. В полутемном помещении, где несколько часов назад было полно народа, сейчас стоял только один человек. Он стоял у окна, все так же, как и в присутствии этих людей и смотрел в окно. Адриан Шагалов все еще не переоделся ко сну, было такое ощущение, что так и не уходил отсюда, хотя я точно помню, что уходил. Михаил Павлович еще убирал посуду, скрамовцы прощались с нами, желали спокойной ночи, потом и я пожелала доброй ночи дворецкому, потому что шеф давно поднялся к себе. Но не прошло нескольких часов, дом уснул и Адриан Шагалов вернулся в зал.
Я чуть не выронила кроссовки из рук, когда тишину надорвал приглушенный приказ Шагалова:
– П-подойдите.
Где-то на моей шее подпрыгнула огромная вена, она как большая змея душила меня, перекрыв подачу воздуха к сердцу. Я подошла, от волнения не чувствуя своих ног. Подошла к тому же окну и встала рядом с ним. Адриан смотрел на ночное небо, я обхватила его утонченный профиль взглядом, и сразу дернулась всем телом – он вдруг повернулся ко мне и кофейные глаза ответили теплым приветствием. В лунном свете, падавшем на наши лица, кожа на них казалась мертвенно бледной, были отчетливо видны все детали – ресницы будто бы увеличились в размере, изгиб бровей стал более резким, линяя носа гордой и прямой, а линия губ…
– Я просто… Мне не спалось, я хотела прогуляться по городу, не хотела шуметь…
Мой голос неуверенно завибрировал, рассыпаясь в оправданиях перед Шагаловым.
– Не нужно г-гулять, – оборвал он меня, не поворачивая головы. – Это опасно.
– Почему? Это не опасно, я просто прогуляюсь и вернусь, утром встану вовремя…
От переживаний я совсем забыла, как нужно говорить, поэтому тараторила, нещадно издеваясь над его незакаленной нервной системой.
– Отправляйтесь н-наверх.
Возражения застряли у меня в горле, остановившись на полпути на волю.
– Вы злитесь на меня? Адриан Ааронович, я совсем не хотела сегодня ничего такого… Я…
– Отправляйтесь н-наверх.
Я захлопнула рот и немедленно вернулась к лестнице. Обернулась лишь один раз, чтобы посмотреть на его фигуру, застывшую без движения у окна. Это было больно. Пожалуй, даже больнее, чем разговор с Давидом Шагаловым.
Растирая обиду по щекам, закрылась в своей комнате и рухнула на кровать. Как ни странно. Сон пришел гораздо быстрее, чем я думала. Как будто своим резким приказом Адриан Шагалов наслал на меня заклинание сна. И ведь я же знаю! Знаю, что люди с подобными расстройствами не умеют чувствовать. Они всегда говорят достаточно резко. Я забылась из-за прошлой ситуации, после которой Адриан Ааронович вызвал меня к себе в кабинет и предложил переехать сюда. Досадная оплошность всю оставшуюся ночь саднила где-то в районе моего сердца.
Субботним утром Адриан Шагалов собирался отправляться в офис Скрама, он часто работал совсем без выходных. Что же касалось скрамовцев – в выходные дни они являлись на работу как заблагорассудится, но чаще всего их с легкостью можно было застать в офисе в полном составе. Раз Адриан Ааронович едет, соответственно еду и я. На часах восемь, я сижу на кухне за столом вместе со своим шефом и угрюмо разглядываю темную, почти черную жидкость в своей изысканной чашке из белого фарфора. На завтрак Борис Емельянович расстарался, приготовил столько всего сладкого и подал в том числе клубничный торт, до которого накануне так дело и не дошло. Я же с трудом проглотила один поджаренный кусочек хлеба и на этом остановилась. Михаил Павлович привычно оглашал список нудных новостей, на которые не реагировал никто на этой кухне. Ввиду всеобщего молчания, дворецкий сам зачитывал новости и сам же их комментировал.
– Вчера был пожар в центре, в новом здании горело сразу три последних этажа… В Австралии шестиметровый крокодил напал и съел домашнюю черепаху… Желтые жилеты в Париже снова бесчинствуют…
За окном пошел дождь, хлынул внезапно как из ведра. Академин недовольно косится на меня и на все то, что осталось нетронутым на столе. Хоть у нашего шефа аппетит не изменился – он позавтракал в привычной манере и молчит в той же привычной манере. Мне очень хочется быстрее уже поехать в офис, встретиться там с остальными и хоть чем-нибудь заняться – это ничего неделание уже просто выводит из себя. Я понимаю, почему Адриан Шагалов накануне так резко разговаривал со мной. От того, что я не знаю, как бы еще ему угодить, лезу, куда не стоило бы и ищу на его умную голову очередные неприятности.
Задумавшись, моя рука соскользнула и вилка, которой я водила по пустой тарелке скрипнула, проехалась по поверхности и издала жуткий скрип. Было так неприятно, что даже мое собственное тело съежилось и я в испуге покосилась на шефа – к моему удивлению, на его лице не дрогнул ни один мускул. Неловкую паузу, возникшую в результате моей проделки, уничтожил мелодичный звонок во входную дверь.
– Прошу прощения, – отвесив легкий поклон, Расторгуев положил планшет на тумбочку позади себя и вышел встречать гостей.
– Интересно, кто бы это мог быть в субботу и в такой ранний час? – помешивая наваристый бульон к обеду в большой кастрюле, спросил Академин. – Так рано может заявиться только…
В дверях появился Михаил Павлович, удерживая руки по швам и в обычном своем смокинге, он еще раз отвесил поклон шефу и чинно сообщил:
– Адриан Ааронович, приехал Давид Ааронович с молодой дамой. Они ожидают вас в гостиной. Давид Ааронович желает сегодня лично отвезти вас в Скрам. Вы поедете с ними или все-таки мне подогнать ваш автомобиль?