Скрипач не нужен?
Шрифт:
– Так я могу рассчитывать, что фотографии Акимова целы? И до сих пор у вас? – сидевший напротив пожилой человек смотрел на него с явным сочувствием, но пришел-то он, в конце концов, по делу. И очевидно, по важному для него делу.
– Да, конечно, – Олег встал, подошел к футляру, открыл незаметный кармашек. – Вот они, – протянул конверт из плотной желтой бумаги Керженцеву.
Тот взял бережно, несколько секунд держал на весу, внимательно разглядывая, потом, быстро и не слишком аккуратно, вытряхнул фотографии. Некоторое время Павел Александрович
– Ай да Акимов, – пробормотал Керженцев качая головой, – ай да сукин сын…
– Там еще письмо, – зачем-то напомнил Олег.
– Да что ж, письмо, – Керженцов достал конверт с размашистой надписью «Резниковой Светлане», вытащил из него исписанный листок, быстро пробежал его глазами, вздохнул, – письмо, это не главное.
– А чем они так важны, эти фотографии, вы, конечно, не расскажете?
– Ну-у, во всяком случае, не сейчас. Может потом, как-нибудь… при случае.
– Да я, собственно, не настаиваю, – как можно равнодушнее сказал Олег. – В этих делах, чем меньше знаешь, тем спокойнее живешь.
– Очень мудрый подход, – одобрил Павел Александрович. – В таком случае, позвольте вас поблагодарить еще раз и откланяться. Мне пора, да и у вас дела, наверное.
Он собрал фотографии со стола, снова спрятал их в конверт, конверт убрал во внутренний карман пиджака и только тогда встал. Олег поднялся следом, проводил гостя в прихожую, подал пальто. Не выдержал, спросил, насколько смог, нейтрально:
– А что, Светлана Дмитриевна… здорова?
– Судя по всему, да. Выглядела она очаровательно, – Керженцев сосредоточенно пропихивал большие черные пуговицы в слишком узкие для их петли, поэтому не видел лица Олега, когда закончил фразу: – И супруг ее, тоже в добром здравии.
На следующий, после телефонного разговора с Кириллом, день, Светлана проснулась не от будильника, а от продолжительного звонка в дверь. Открыла она ни секунды не сомневаясь в том, кого она сейчас увидит.
– Как это вы еще вчера не примчались?
– Могла бы и сделать вид. что рада матери, – Нина Степановна вошла и сунула ей в руки большую сумку. – На. Все в холодильник.
Следом за ней шагнул мрачный Кирилл. С порога он заявил:
– А я предупреждал, что за последствия не отвечаю. И вообще, я лично, приехал по своим делам и разговаривать с тобой вовсе не собираюсь.
– Ты маму привез, – проворчала Светлана.
– Нахалка, – обернулась Нина Степановна. – Я тебя морально поддержать приехала, а ты…
– Подожди, ты что… ты рада моему разводу? – замерла Светлана, прижав сумку к груди.
– Нет, конечно. Чему тут, интересно, можно радоваться? Но ты моя дочь и если тебе нужна моя помощь, любая, ты ее получишь. Можно сказать, что я явилась лично заверить: несмотря на все глупости, которые ты вытворяла, вытворяешь и будешь вытворять, мы с отцом тебя любим.
– А бабушка? – с восторгом спросила Светлана.
– Бабушка присоединяется. Правда с некоторыми оговорками по поводу крапивы, которую выращивает за банькой.
– Мамочка! Как мне повезло с вами!
– А, сразу и мамочка, и повезло! Ты лучше покорми нас с Кирюшкой, мы ведь затемно из дома уехали.
Нина Степановна выдержала характер и, пока они завтракали, никаких вопросов не задавала. Только когда посуда была вымыта и убрана на место, она увела дочь в комнату, усадила на диван и приказала:
– А теперь рассказывай.
– Айн момент, – всполошился Кирилл. – Дайте мне сначала убраться подальше! У меня куча дел, масса встреч и вообще, мне пора бежать.
– Куда? – удивилась Светлана. – Рано же еще, все конторы закрыты.
– Ничего, я найду чем заняться. Все, целую, исчезаю!
– Боишься? Значит чувствуешь свою вину, – хмуро сказала ему вслед Нина Степановна.
Светлана с недоумением посмотрела на мать:
– Какую вину? Что он там натворил?
– Это мы потом обсудим. Рассказывай, что у тебя произошло с Денисом?
– Знаешь, мама, самое странное, что ничего, кажется, не произошло. Все было, как обычно. Просто у меня выдалось довольно тяжелое время – ну, все это: Витьку убили, квартиру разгромили, вызовы в милицию тоже удовольствие на любителя. И мне так хотелось какого-то сочувствия, заботы, хоть минимальной. А Денис… ну, ты же его знаешь. Он так легко отгородился – твои, дескать, неприятности, ты и выгребайся, как хочешь. А меня все это не касается. Я терпела-терпела, потом психанула и спросила, зачем, собственно, он вообще на мне женился?
– Интересный вопрос, – покачала Нина Степановна. – И что он ответил?
– А ничего. Сказал, что все женились и он женился.
– Душевное объяснение.
Светлана согласно кивнула и продолжила:
– А потом заявил, что если я считаю, что наш брак не удался, то он готов развестись. Сама понимаешь, после этого мне оставалось только согласиться.
– И заняться оформлением развода побыстрее?
– Да. А какой смысл тянуть?
– Никакого, – Нина Степановна окинула дочь внимательным взглядом. – Ты не кажешься очень расстроенной.
– Если честно, сначала мне было довольно паршиво, – призналась Светлана. – Но потом… Денис просто исчез из моей жизни. Казалось, столько лет вместе прожили – с корнем выдирать придется. А ничего подобного. Вещи свои он в тот же день забрал, да и что у него вещей – чемодан с одеждой, сумка с обувью, да пачка книг. Все за один раз в руках унес. Он же никогда в дом не покупал ничего, подарков не делал. Знаешь, даже безделушки какой-нибудь пустяковой не осталось, чтобы я взяла ее в руки и вспомнила: а это Денис принес… так странно – семь лет здесь прожил, а за один день от него и следа не осталось.