Скромный герой
Шрифт:
— Не совсем так, — поправил Рыжий, пихнув друга локтем в бок. — Я сказал «погуливает», а не «блядствует». Погуливать и блядствовать — это две разные вещи, дорогой коллега. Мабель — она нечто вроде куртизанки. Только с несколькими избранными и только у себя дома. И обирает их за это до нитки, как я понимаю. Хотите, я достану номер ее телефона?
Рыжий действительно его раздобыл, и Фелисито, полумертвый от страха и стыда — потому что в отличие от своего приятеля, выпивохи и бабника с юных лет, он всегда держал себя в строгости, посвящая жизнь работе и семье, — все-таки набрал этот номер и, изрядно покружив вокруг да около, попросил красавицу со стадиона о встрече. Она назначила свидание в кафе «Балалайка» на проспекте Грау, совсем рядом со скамейками, на которых вечерами собирались подышать свежим воздухом старые сплетники из ЦРСЖ (Центра по расследованию соседской жизни). Ригоберто с Мабель долго беседовали за поздним завтраком. Он чувствовал себя неловко в обществе такой молодой, такой красивой девушки; он думал, что же будет делать, если в кафе вдруг заглянут Хертрудис или Тибурсио с Мигелито. Как
— Почему же ты плачешь, старичок? Тебе что, не понравилось?
— Никогда в жизни я не был так счастлив, — признался Фелисито, упав на колени и целуя ее руки. — До сих пор я не знал, что такое наслаждение, клянусь тебе! Ты научила меня быть счастливым, Мабелита.
И уже совсем скоро Фелисито без всяких предисловий предложил снять для нее «малый дом», как выражаются пьюранцы, и положить месячное пособие, чтобы она могла жить спокойно, не заботясь о деньгах, в местечке получше, нежели эта трущоба с козами и ленивыми мангачами. Мабель удивилась, но твердо сказала в ответ: «Поклянись, что никогда не станешь расспрашивать о моем прошлом и за всю жизнь не устроишь мне ни одной сцены ревности». — «Клянусь, Мабель». Она подыскала домик в Кастилье, рядом со школой отцов-салезианцев Дона Боско[21], и обставила его на свой вкус. Фелисито подписал договор на аренду и заплатил по всем счетам, не споря о цене. Пособие он выплачивал аккуратнейшим образом, наличными, в последний день каждого месяца — так же как и всем служащим компании «Транспортес Нариуала». Фелисито всегда согласовывал с Мабель дни своих посещений. За восемь лет он ни разу не появился в домике в Кастилье без предупреждения. Ему совсем не хотелось обнаружить чужие штаны в спальне своей возлюбленной. А еще Фелисито никогда не проверял, чем занимается Мабель в остальные дни недели, когда они не встречались. Вообще-то, он предполагал, каким образом его подруга пользуется своей свободой, и был в душе благодарен за то, что она ведет себя осторожно, ничем его не унижая. Да разве мог он возражать? Мабель — молодая, веселая, она имеет право развлечься. Достаточно и того, что она позволяет себя любить такому пожилому, низкорослому и некрасивому мужчине. Фелисито было отнюдь не все равно — ничего подобного. Когда ему случалось издали увидеть Мабель, выходящую из магазина или из кино в сопровождении другого мужчины, внутри у него все переворачивалось от ревности. Иногда ему снились кошмары, в которых Мабель объявляла с самым серьезным видом: «Я выхожу замуж, и это наша последняя встреча, старичок». Если бы Фелисито мог, он взял бы ее в жены. Но он не мог. И не только из-за того, что уже был женат, — он не хотел бросать Хертрудис. Именно так поступила его мать, бездушное существо, которое он не помнил: там, в Япатере, она бросила их с отцом, когда сам Фелисито был еще грудным младенцем. Единственной женщиной, которую он любил, была Мабель. Хертрудис он никогда не любил, женился на ней вынужденно, из-за допущенной в молодости ошибки, а еще (может быть, может быть) потому, что Хертрудис с Атаманшей расставили ему ловушку. (Фелисито не хотел вспоминать об этой истории, потому что она причиняла ему боль, но она, словно заезженная пластинка, все время звучала в его голове.) Несмотря на все это, он был хорошим мужем. Своей жене и детям он дал больше, чем можно было ожидать от бедняка, каким он был в день свадьбы. Ради них он провел всю свою жизнь в рабском труде, ни разу не позволив себе отпуска. Вот в чем состояла его жизнь до знакомства с Мабель: вкалывать, вкалывать, вкалывать, днем и ночью гнуть хребет, чтобы разжиться небольшим капитальцем и исполнить свою мечту — открыть собственную транспортную контору. А эта девушка открыла ему, что соитие может быть прекрасным, ярким, чувственным. Фелисито не мог себе даже представить такого, когда — совсем не часто — ложился в постель с проституткой в каком-нибудь борделе на шоссе Сульяна или со случайной подружкой после шумной вечеринки (такое бывало, в общем, считаные разы, и эти романы длились не дольше одной ночи). Совокупления с Хертрудис всегда совершались поспешно, это была физиологическая потребность, средство снять напряжение. Они перестали спать вместе после рождения Тибурсио, и эта «передышка» продолжалась уже больше двадцати лет. Когда Рыжий Виньоло бахвалился своими походами направо и налево, Фелисито только хлопал глазами. По сравнению со своим приятелем он провел жизнь как монах.
Мабель встретила его в халатике, она была, как обычно, ласкова и говорлива. Девушка только что посмотрела очередную серию пятничной мыльной оперы и теперь пересказывала ее Фелисито,
— И что это с ним сегодня, старичок? — удивилась она, крепко сдавив вялый пенис.
— Это, наверно, потому, что мне нездоровится, — смущенно пробормотал Фелисито. — Боюсь, я где-то простудился. Весь день болела голова, а иногда еще и мурашки по телу.
— Я приготовлю тебе горяченького чая с лимоном, а потом приласкаю как следует — проверим, удастся ли нам разбудить этого соню. — Мабель соскочила с кровати и снова накинула халат. — Смотри сам не усни, старичок.
Но когда она вернулась из кухни с дымящейся чашкой чая и таблеткой панадола, Фелисито уже успел одеться. Он дожидался хозяйку в маленькой гостиной с мебелью Ивета граната, под горящим изображением Сердца Христова, мрачный и ссутулившийся.
— С тобой случилось что-то посерьезнее простуды, — сказала Мабель, пристроившись поближе к коммерсанту и внимательно его изучая. — Может, я тебе больше не нравлюсь? Может, ты влюбился в какую-нибудь пьюраночку?
Фелисито покачал головой и поцеловал ей руку.
— Я люблю тебя больше всех на свете, Мабелита, — нежно заверил он. — Я никогда больше ни в кого не влюблюсь, потому что точно знаю: мне нигде не найти такой подруги, как ты.
Вздохнув, он вытащил из кармана письмо от паучка.
— Вот какое послание я получил, и это меня страшно беспокоит, — признался Фелисито, протягивая ей листок. — Я тебе доверяю, Мабель. Прочти и скажи, что ты об этом думаешь.
Мабель прочитала, потом медленно перечитала. Всегдашняя веселая улыбка исчезла с ее лица. Глаза наполнились тревогой.
— Ты должен обратиться в полицию, так ведь? — неуверенно произнесла девушка. Видно было, как она растеряна. — Это же шантаж, и тебе нужно о нем заявить, так мне кажется.
— Я уже ходил в комиссариат. Но моему делу не придали значения. По правде сказать, я не знаю, что делать, любовь моя. Сержант полиции, с которым я беседовал, сделал одно замечание, которое кажется мне справедливым. Поскольку в Пьюре теперь такой прогресс, то и преступность тоже растет. Собираются шайки мерзавцев, стригущих купоны с предпринимателей и фирм. Я уже слышал о таких делах. Но мне никогда не приходило в голову, что это может коснуться и меня. Признаюсь, меня немного потряхивает, Мабелита. Я не знаю, что делать.
— Ты ведь не собираешься платить этим ублюдкам деньги, нет, старичок?
— Ни единого сентаво, конечно же нет. Я никому не позволю себя топтать, уж в этом ты можешь быть уверена.
А еще он добавил, что Аделаида посоветовала ему уступить шантажистам.
— Кажется, это будет первый раз, когда я не послушаюсь озарения моей старой подруги.
— Ну какой же ты наивненький, Фелисито, — рассердилась Мабель. — Пошел к колдунье за советом в таком тонком деле! Не понимаю, как только ты можешь выслушивать сказочки, которые нашептывает тебе эта пройдоха.
— В моих делах она никогда не ошибалась. — Фелисито уже пожалел, что упомянул про Аделаиду, которую — он ведь знал — Мабель ненавидит. — Не волнуйся, на этот раз я не последую ее совету. Я не могу. И не хочу. Вот отчего у меня на душе немного тревожно. Мне кажется, надвигается какое-то несчастье.
Мабель совсем посерьезнела. Фелисито видел, как скривились ее красивые алые губки. Девушка медленно провела рукой по его волосам:
— Я хотела бы тебе помочь, старичок, вот только не знаю чем.
Фелисито улыбнулся в ответ. А потом поднялся, давая понять, что собирается уходить.
— Давай я оденусь и пойдем в кино. Соглашайся — тебе надо отвлечься.
— Нет, любовь моя, мне сейчас не до фильмов. В другой раз, прости. Я лучше пойду лягу. Потому что насчет простуды — это правда.
Мабель проводила его до порога и открыла дверь. И тогда Фелисито задрожал: рядом со звонком к косяку был пришпилен конверт. На этот раз он был не голубой, а белый и размером поменьше. Коммерсант сразу понял, что это такое. Неподалеку от домика Мабель мальчишки на тротуаре запускали волчки. Прежде чем открыть конверт, Фелисито подошел к ним и спросил, не при них ли его доставили. Сорванцы переглянулись и пожали плечами. Разумеется, никто ничего не видел. Фелисито вернулся в дом. Мабель страшно побледнела, в глубине ее глаз мерцали тревожные огоньки.
— Ты думаешь, это?.. — прошептала она, кривя губы. Девушка смотрела на нераспечатанный конверт в руке Фелисито с таким видом, как будто боялась, что он укусит.
Фелисито зажег свет в маленькой прихожей, Мабель повисла у него на руке, вытянув шею, чтобы читать вместе с ним. Коммерсант узнал этот крупный почерк и эти синие чернила.
Сеньор Янаке!
Вы совершили ошибку, когда отправились в комиссариат, несмотря на предупреждение нашей организации. Мы желаем, чтобы это дело решилось частным образом, путем диалога. Но вы объявляете нам войну. Если вам так угодно, то будет война. Сразу же предупредим, что в этом случае вы проиграете. И пожалеете. Очень скоро вы убедитесь, что мы способны ответить на ваши провокации. Не упрямьтесь, советуем для вашего же блага. Не подвергайте опасности все, чего вы достигли столькими годами изнурительного труда, сеньор Янаке. И главное, не приходите больше со своими жалобами в комиссариат, иначе вам несдобровать. Ожидайте последствий.