Скрюченный домишко
Шрифт:
Меня поразила наступившая вдруг тишина. Я взглянул на отца – оба они, и он, и Тавернер, пристально следили за мной. Не знаю, что в их манере раздражило меня и заставило выкрикнуть с вызовом:
– София ничего об этом не знала! Абсолютно ничего!
– Нет? – сказал отец.
Я так и не понял, было ли это согласие или вопрос.
– Она будет потрясена!
– Да?
– Потрясена, не сомневаюсь.
Мы снова замолчали. И вдруг с какой-то неожиданной резкостью на столе у отца
Он снял трубку:
– Слушаю. – И затем, выслушав сообщение телефонистки, сказал: – Соедините меня с ней.
Он взглянул на меня.
– Твоя девушка, – сказал он. – Хочет поговорить с нами. Притом срочно.
Я взял у него трубку:
– София?
– Чарльз? Это ты? Теперь Жозефина. – Голос чуть дрогнул.
– Что с Жозефиной?
– Ее ударили по голове. Сотрясение… Она… она в плохом состоянии… Говорят, может даже не поправиться…
Я повернулся к моим собеседникам:
– Жозефину стукнули по голове.
Отец взял у меня трубку.
– Я же говорил, не спускай глаз с этого ребенка! – сказал он гневно.
18
Буквально через несколько минут мы с Тавернером в скоростной полицейской машине мчались в направлении Суинли Дин.
Я вспомнил, как Жозефина появилась из-за баков, ее небрежно брошенную фразу о том, что «настало время для второго убийства». Бедный ребенок! Ей в голову не приходило, что она сама может стать жертвой «второго убийства».
Я полностью признал справедливость отцовских обвинений. Безусловно, я должен был следить за Жозефиной, хотя ни у Тавернера, ни у меня не было пока никакого реального ключа к разгадке тайны – кто же отравил старого Леонидиса, но вполне возможно, что он был у Жозефины. Все то, что я воспринимал как глупые детские игры и желание порисоваться, на самом деле могло иметь какой-то смысл. Жозефина, с ее склонностью все вынюхивать и выслеживать, могла случайно стать обладательницей каких-то важных сведений, об истинной ценности которых она сама не догадывалась.
Я вспомнил, как хрустнула в саду ветка.
Это было как бы предупреждение об опасности. И я тотчас же отреагировал на него, но потом мои подозрения показались мне надуманными и мелодраматичными. А между тем мне следовало бы помнить, что речь идет об убийстве, и тот, кто его совершил, смертельно рисковал и, для того чтобы обезопасить себя, без колебаний пошел бы на преступление второй раз. И вполне возможно, что Магда, поддавшись какому-то смутному материнскому инстинкту, почувствовала, что Жозефине грозит опасность, и именно поэтому с такой лихорадочной спешкой хотела отправить девочку в Швейцарию.
София вышла встретить нас. Жозефину, сказала она, карета «Скорой помощи» увезла
– Как это произошло? – спросил Тавернер.
София провела нас вокруг дома, и, войдя через калитку, мы очутились на задворках. В углу небольшого дворика я заметил открытую настежь дверь.
– Там нечто вроде прачечной, – пояснила София. – Внизу в двери дыра, специально вырезанная для кошек. Жозефина любит встать на край ногами и кататься на двери.
Я вспомнил, как сам в детстве раскачивался на дверях.
Прачечная внутри была тесная и довольно темная. Там валялись деревянные ящики, старый шланг, несколько каких-то допотопных садовых инструментов, ломаная мебель. Внизу около двери лежала подпорка в виде мраморного льва.
– Это подпорка от входной двери, – объяснила София. – Она упала сверху – кто-то ее, очевидно, пытался положить на дверь.
Тавернер дотронулся рукой до верха. Дверь была низкая, его голова не доставала примерно на фут.
– Ловушка, – сказал он.
Он качнул дверь, чтобы посмотреть, как она ходит, потом нагнулся и стал разглядывать кусок мрамора, стараясь не касаться его.
– Кто-нибудь брал его в руки?
– Нет, – сказала София. – Я никому не дала его трогать.
– Правильно сделали. Кто ее нашел?
– Я. Она не пришла обедать к часу. Няня долго звала ее. Приблизительно за четверть часа до обеда она проскочила через кухню во двор. Няня сказала: «Скачет с мячиком или опять качается на двери». Я сказала, что сама приведу ее.
Воспользовавшись паузой, Тавернер спросил:
– Вы говорили, она часто там играла. Кто об этом знал?
– По-моему, все в доме знали.
– А кто, кроме нее, заходит в эту прачечную? Садовник?
– Вряд ли кто-то сюда заходит.
– Дворик из дома не просматривается, – заключил Тавернер. – Кто угодно мог проскользнуть сюда из дома или же обойти здание с фасадной стороны и устроить эту ловушку. Но она ненадежная…
Не отрывая внимательного взгляда от двери, он еще раз осторожно покачал ее.
– Никакой гарантии. Или попадет или пролетит мимо. Скорее всего, мимо, но девочке не повезло, на сей раз эта штука попала.
София поежилась.
Он поглядел на пол. На нем были какие-то царапины.
– Похоже, что кто-то предварительно тут экспериментировал… чтобы проверить, куда эта штука упадет… Звук до дома не долетал, конечно.
– Нет, мы ничего не слышали. Нам, естественно, в голову не пришло беспокоиться о ней, пока я не пришла и не обнаружила ее здесь – она лежала распростертая, вниз лицом. – Голос Софии слегка дрогнул. – Волосы в крови.