Скрывая улики. Компиляция
Шрифт:
Глава 12
Главное, чем я занимался, работая над каждым делом, — задавал вопросы. Я спрашивал всех и обо всем. Вопросы (прямые, наводящие, уточняющие или даже риторические) были нацелены на обнаружение новых фактов, которые можно будет использовать в суде. Я собирал все эти ответы, всю информацию, какую только мог, а затем просеивал через сито своей логики. Иногда это помогало мне вычислить правду, иногда, что тоже полезно, вызывало новые вопросы.
Но сейчас ситуация была хуже некуда —
Раз крупная рыба не ловится, я решил заняться мелкой рыбешкой — поехать в квартал, где живет Оскар Гарсия, и порасспрашивать людей, которые утверждали, что Лори бывала в тех местах. Разумеется, я не собирался ставить эти факты под сомнение — Лори признавала, что действительно бывала там, следя за Гарсией. Просто мне нужны были детали — вдруг всплывут какие-то полезные для нас подробности.
Ранним утром телефонный звонок изменил мои планы. Звонила женщина.
— Мистер Карпентер, — сказала она, — понимаю, что вы заняты, но я видела вас по телевизору вчера вечером, и мне хотелось бы поговорить с вами о моем муже.
— А кто ваш муж? — спросил я.
— Алекс Дорси.
Она дала мне адрес и объяснила, как проехать к ее дому, обмолвившись, что живет там всего около месяца и не уверена, что объяснила все правильно. Ее объяснения были абсолютно точными, и я доехал за пятнадцать минут. Мог бы и быстрее, но Кевин так припарковал свою машину, что мне пришлось сперва отгонять ее, чтобы выехать самому. Мне было неясно, чего хочет жена Дорси, но совершенно не хотелось, чтобы пресса или Дилан узнали об этом звонке.
Селия Дорси жила в небольшом квартале садовых домиков. Она смотрела из окна, когда я выходил из машины, и открыла мне дверь, прежде чем я успел позвонить.
— Спасибо, что приехали, мистер Карпентер. Проходите, пожалуйста.
Я вошел в домик, состоявший всего из одной комнаты, чуть больше телефонной будки. Каждый квадратный дюйм полезного пространства был забит мебелью, фотографиями и безделушками. Хотя, по ее словам, она очутилась здесь совсем недавно, жилище выглядело обжитым, давно освоенным.
Хозяйка оказалась маленькой, тихой и замкнутой женщиной. Я никогда не был близко знаком с Алексом Дорси, но вообразить его рядом с ней не мог. Он был энергичным и заполнял собой все пространство. Если их сложить и поделить пополам, то, наверное, получится нормальный человек. Так что по зрелом размышлении я пришел к выводу, что они должны были неплохо уживаться.
Она предложила мне кофе, и я почувствовал, что отказ ее огорчит.
— Вы, конечно, недоумеваете, зачем я просила вас приехать, — сказала она, когда мы, наконец, расположились на диване с чашками кофе на блюдцах.
— Вы сказали, что хотите поговорить о вашем муже.
Она невесело засмеялась.
—
— Что вы имеете в виду?
— Я подала на развод около трех месяцев назад. Окончательные документы пришли как раз вчера, но я не знаю, можно ли развестись с мертвым супругом. Разумеется, теперь факт его смерти находится под сомнением, но это еще больше осложняет ситуацию.
Она заплакала тихонько, словно боялась смутить меня, и дала выход своим чувствам. Я просто подождал немного, пока она успокоится. Ждать пришлось всего несколько секунд, затем она продолжила:
— Я знаю, что полиция не верит вашей клиентке, но я верю. Мой муж жив.
— Почему вы так считаете? — спросил я.
— Ну, во-первых, я просто не могу вообразить его мертвым. — Она улыбнулась. — Но вы, вероятно, надеетесь услышать нечто более существенное.
— Это так.
— Я слышала, как он говорил о фальсификации своей смерти.
Ура! Есть! Наконец-то найден нужный факт.
— Когда?
— Два года назад, когда им занялся Отдел внутренних расследований.
— А с кем он это обсуждал? — спросил я.
— Я точно не знаю. Вы должны понять: последние пять лет нашего брака, а возможно, и гораздо дольше, мой муж не посвящал меня ни в какие свои дела. В какой-то степени я была рада этому — чувствовала, что среди его дел есть вещи, которые мне не хотелось бы узнать. Однако был один мужчина, с которым он очень часто общался, и делать это старался втайне. Но я кое-что подслушала, невольно, конечно, в том числе и разговор с этим мужчиной о подготовке фальсификации.
— А откуда вы знаете, что это был мужчина?
— Сейчас, когда вы спросили, я уже не уверена. Но он всегда называл этого человека «лейтенантом», и хотя женщина-полицейский, конечно, тоже может продвинуться по службе до этого звания или даже выше, мне почему-то всегда казалось, что это мужчина.
Судя по тому, что я знал о Дорси и о департаменте, ее предположение скорее всего было верным.
— Вы не помните, что именно он говорил?
— Точно вспомнить не могу, но что-то вроде: «Если они не отвяжутся от меня, мне придется испариться». А потом он засмеялся и сказал: «Они похоронят мой гроб, но меня в нем не будет».
— И вы никогда не спрашивали его об этом?
Она покачала головой.
— Нет, но это была одна из тех вещей, которые заставили меня задуматься о перспективах моего брака. В конце концов я поняла то, что следовало понять намного раньше: уже много лет назад я ничего не значу в его жизни. Так что пора уйти.
— Но вы не ушли.
— Нет. А когда я подала на развод, он уже забрал все наши деньги.
— И куда их девал?
— Я бы сама хотела это знать, — улыбнулась она еще более печально. — Но если вы проследите путь денег, найдете Алекса. Деньги — одна из тех вещей, которые им движут.