Скучающий пастырь
Шрифт:
Короче, вы поняли, что служба моя не сахар и существо я довольно бесправное. Надеюсь, что я хоть и сумбурно, и длинно, и более чем примитивно, но все же сумел растолковать главное. Теперь пора поделиться наболевшим.
Вчерашний денек начался мерзко. Лицо моей первой клиентки я успел разглядеть, и впечатление осталось тяжелое. Я не люблю дамочек, которых слишком много или слишком мало. У первых, как правило, оказывается слишком мало ума, а у вторых - слишком много стервозности. Эта относилась к последней разновидности. Меня очень насторожила ее манера быстро облизывать тонкие, малокровные губы. Не успел я надеть темные очки, как справа и слева защелкали монеты, и я мгновенно оказался в режиме микро. Совершенно голый, я стоял на лесной опушке и с нехорошим предчувствием взирал на разные там цветочки и молодые побеги. "Пары мне не будет", - решил я сразу и не ошибся. Видимо, убеждения клиентки сводились к полной ничтожности
Со следующим игроком я немного отдохнул. Среди чувств, которые возбудили во мне его прихоти, главенствовали досада и раздражение. Он не потрудился надеть очки, его эмоции не отличались утонченностью, и ни в каких психологических добавках он не нуждался. Думаю, что минимальный эффект присутствия он, бросив монетку налево, заказал просто так - дескать, не хуже других. Я снова родился в режиме микро и был теперь забавным морячком в убогой лодчонке. Мягко качались волны, прямо по курсу и за кормой торчали скалы. С небес за мной тупо следили немигающие, оловянные глаза кретина. Лодочка вздрогнула и поплыла. Вскоре раздалось приглушенное шипение, и я увидел, что из безбрежных морских далей ко мне рывками продвигается торпеда. Несчастный болван воспроизводил заурядный морской бой в его старинном игровом варианте. Как и следовало ожидатьт, мой носорог промазал. Тайм-аут. Я улегся в лодочке и насвистывал, покуда мое суденышко не спряталось за скалой. Едва это произошло, мы с ним круто развернулись и с горем пополам поплыли обратно. Торпеда уже приближалась. Меня передернуло от презрения к этому недоумку. Его хватило лишь на нехитрый расчет, и он даже не пытался сместить прицел и охотиться на лодку заново всякий раз, когда она выползала из укрытия. Он просто ждал, не мигая, моего появления в знакомом, пристрелянном квадрате, и слал очередной снаряд. Естественные при такой тактике победы никак не отражались на его безучастной, глупой физиономии. В данном режиме он, конечно, попал девять раз из десяти, и девять раз я летел вверх тормашками, освещенный бутафорским пламенем. Ощущения были во много раз ниже пороговых, и я, можно сказать, отдыхал. Подбив вражеский крейсер девять раз, придурок ушел. И я снова не знал, остался ли мой клиент удовлетворенным, или так и побрел бить морду кому-то невезучему. Тайм-аут.
Все же спасибо ему - благодаря его тупости я получил передышку. А если бы передышки не вышло, мой следующий клиент мог бы стать последним в биографии. Потому что завершилась бы либо моя биография, либо его.
Обычно игроки относятся к Ваньке-Встаньке как к своего рода довеску к прибору. Отчасти это диктуется самой системой. Они приходят, садятся, жесты их отработанные, стандартные, поведение - хозяйское, челюсти мурыжат резину. Этот тоже, явившись, привычно
Клиент оказался полным, кричаще одетым субъектом с тоскливыми глазами и тугим холщовым мешочком в руках. С полминуты мы молча рассматривали друг друга, затем он заговорил.
– Скучно, - пожаловался он, приподнимая мешочек.
– Понимаю, - вежливо кивнул я в ответ.
– К вашим услугам.
– Ай, бросьте, - махнул он рукой и пригорюнился.
– Все надоело, признался он чуть погодя.
– Хочется, знаете...
– и он пощекотал пальцами воздух.
– Пока не знаю, - ответил я.
– Желаете, чтобы я подобрал программу сам?
– Ну нет, - его аж передернуло.
– Простите, - он тут же грустно улыбнулся, - я не хотел вас оскорбить, но возникают сомнения...
– Дело ваше, - и я развел руками.
– В таком случае банкуйте.
Он покусал ноготь.
– Банкуйте, говорите, - произнес он.
– Я-то сбанкую, - и он развязал мешочек. Я неприятно удивился, увидев, что внутри видимо-невидимо пятидесятирублевых монет.
– Я-то сбанкую, - повторил он, и на лице его написалось шкодливое выражение.
– Все упирается в вас.
Я имел глупость немножко обидеться.
– Приступайте, - сказал я излишне, пожалуй, вызывающе.
– Во что будет игра?
– В Господа Бога и Адама, - зевнул клиент фальшиво. Он бросил на меня взгляд, полный уверенности в моем отказе.
– Как вам будет угодно, - ответствовал я с достоинством и смирением одновременно.
– Вы даже не обязаны посвящать меня в свои планы заранее. И уж во всяком случае я не вправе вам отказать.
– И то верно, - согласился он тут же и схватил очки. Я, завороженный, глядел, как он роется в мешочке. Очки мешали ему видеть, и он их снова снял ненадолго. Я превратился в слух: монеты звенели без умолку. В животе моем пробудился от сна ледник. Боюсь, я не оценил по достоинству стереоэффект, а звон летел и справа, и слева, - слева, похоже, более звучно.
Мне пришлось поспешить, ибо клиент, решившись играть, пришел в сильное возбуждение. Как только я подключился, он запустил автомат, и я увидел, что снова нахожусь в лесу, - правда, в весьма на сей раз экзотическом, полном буйной зелени и гигантских незнакомых цветов. В густой листве над моей головой забился, роняя всякий сор, кто-то пестрый и хищный.
"Микро", - подумал я, осознав свое одиночество.
– Гм, - донеслось сзади. Я оглянулся. Половину небосвода заняло знакомое мясистое лицо. Игрок не утрудился предстать в моем сознании измененным - вероятно, он сильно нравился самому себе.
– Ну как, тебе хорошо?
– осведомилось лицо.
– Ничего покамест, - сказал я, не кривя душой.
– То-то. Что ж, сорви яблоко.
– И что будет?
– поинтересовался я.
– Грехопадение, - удивилось лицо.
Я заозирался в поисках яблока.
– Жаль, нет Евы, - посетовал голос за спиной.
– Как ты думаешь, нет ли где павильонов с большим количеством игроков?
Все, стоит начаться игре, тыкают.
– Не слышал, - буркнул я, ища яблоко и думая про себя: отчего бы, кстати, такой павильон и не открыть. Наконец яблоко нашлось одно-единственное, колоссальных размеров, болтавшееся, будто елочная игрушка, на каком-то совершенно не подобающем яблоку кусте.
– Грызи, - приказал голос.
Погибель в том, что клиент властен заставить тебя забыть, вспомнить и представить все, что угодно. Я надкусил яблоко, и мой партнер тут же сделал соответствующий ход. Из памяти мигом улетучилось все сущее за пределами ящика, оставив мне лишь нечеткий томительный след. Самая крупная неприятность состояла в том, что об имевшейся в моем распоряжении кнопке макро я забыл тоже.
– Ага!
– торжествующе вскричал голос. От неожиданности я присел и инстинктивно прикрыл библейское место. Я, разумеется, опять был голый - это почему-то привлекает большинство клиентов.
– Кто сказал тебе, что ты наг?
– грозно осведомился голос. Я взглянул в его сторону и обнаружил все то же лицо, но теперь оно воспринималось как-то иначе.
– Негодный!
– воскликнул лик.
– Ты будешь наказан.
Лес волшебным образом исчез, и вместо него образовалась унылая пустыня, наполненная воющим ветром и изобиловавшая маленькими смерчиками. Было не жарко, не холодно, но как-то нехорошо в общем. Я посмотрел на небо: лик присутствовал, но он отвернулся от меня и лишь изредка скашивал взгляд в мою сторону. Тайм-аут. Мною овладело чувство потерянности, и я сколько-то долго слонялся без дела, разбрасывая песок и размышляя о дальнейшем. В конце концов это занятие мне здорово наскучило, но лик по-прежнему не оборачивался ко мне анфас. Только очень наблюдательный человек мог углядеть легкую нетерпеливую зыбь в его надменном оцепенении. Я сел, широко раскинув ноги, и принялся пересыпать песок горстями. Но и это развлечение мне быстро приелось.