Скучный попаданец, или 500 лет назад
Шрифт:
По комнате пронесся восхищенный вздох.
–Мир наш имеет форму неправильного шара, и больше всего похож на немного сплюснутую с верха и низа тыкву. Поэтому карта в виде двух кругов показывает два полушария: наше, восточное, и западное.
Седов взял ручку и стал показывать на карте, используя ее в качестве указки.
–Синим отмечены моря и океаны, зеленое, желтое и коричневое – суша. Самый большой континент, ну, кусок суши, это Евразия, где мы и находимся. Вот Европа, вот Азия. Мы сейчас примерно здесь, потом покажу подробнее. Еще в нашем полушарии находятся Африка, вот она, и Австралия, она у вас пока не открыта. А вот лет тридцать еще не прошло, как испанцы с португальцами открыли Америку. Их две, северная и южная, вот они. Там сейчас живут племена индейцев. У них там даже свои государства, богатая культура, жрецы, но… они еще не знают железа. Испанцы с португальцами (сначала,
Чем ближе к середине шара, тем теплее, и на самой середине – вот тут, экватор называется – круглый год очень жарко. Там или джунгли – очень густой, влажный, тропический лес – или пустыни – например, вот в Африке целый пояс, только пески. Чуть севернее и южнее погодный пояс называется тропики, примерно вот здесь и здесь. Самая лучшая погода, круглый год тепло, снега и вообще морозов нет, растет по два, а то и три урожая за год. Еще севернее и южнее – уже прохладнее. Дальше начинается примерно наш климат, ну, погода, с морозами, снегом и зимами. Еще одно отличие – на берегу моря или океана теплее, море набирает тепло летом и отдает зимой. Называется морской климат, вот тут, в Европе, например. В середине континентов климат континентальный, так и называется, летом может быть жара, а зимой холод. Ну, и еще севернее (и южнее тоже), там лесотундра и тундра. Снег по 9 месяцев в году, выживают только хвойные деревья, ну, и трава с кустами. В тундре нет даже деревьев, она как степь, трава и низкий кустарник. Коричневым отмечены горы, вот, недалеко от нас, Урал на востоке, Кавказ на юге. Есть горы и в Европе, и в Африке, и в Америках. Но самые высокие – вот, огромный массив, Тибет. Выше восьми километров… эээ… четырех тысяч саженей. Да, самое глубокое место в морях – примерно здесь, Марианская впадина, 11 тысяч метров, ну, пять с половиной тысяч саженей. Наши моря – вот, Черное, вот пролив в Средиземное. Вот Каспий, вот Арал. Здесь – Балтика, вот Финский залив, где Петербург будет. Ну и вот на севере Белое море, где Архангельск. А вообще, вот самый крупный океан, Тихий, вот Атлантический, вот Индийский. Сама Индия вот, кстати.
Седов открыл следующий разворот атласа, где была уже карта России на севере Евразийского материка.
–Вот, это Россия моего времени, видите?… В период расцвета Российская империя была еще больше. Вот тут, в Азии – весь Казахстан, и вот эти государства были ее частью. На Кавказе тоже. Украина, Белоруссия, Прибалтика, Финляндия. Москва здесь, мы рядом, вот Уральские горы, вот Казань, так что можете представить себе, во сколько раз выросла ее территория с вашего… ну, с этого времени, то есть.
От Николая Федоровича ждали чуда, причем желательно не такого страшного, как вчера. И он его дал. На словах «весь мир» все ахнули и уже не отрывали взглядов от кончика ручки, показывающего очередное место на карте, на которой открывались тайны мира, не известные пока никому. А при показе карты РФ и расстояния от Москвы до Казани в сравнении с остальной частью страны слушатели, являющиеся опытными воинами и управленцами, прекрасно представляющие себе, что такое проехать хотя бы пятьдесят верст, вообще впали в какой-то ступор, видимо, пока безуспешно пытаясь оценить масштабы и прикинуть размеры показанного им.
Видя, что народ загрузился, Седов прервался. Первым отмер Гридя:
–А как сделаны эти карты, старче? Точны ли они? То есть… ну…
–Понимаю – усмехнулся Николай Федорович – весь мир, шуточное ли дело. Любая карта – это как вид сверху, от летящей птицы. Если первые карты часто были неточными, так как люди отмечали расстояние по пройденному пути, а там какие дороги, то ли горы, то ли болота, то ли вообще море – а там куда ветер дует и куда течение ведет, то потом начали находиться ученые, желающие понять основы, как можно этих неточностей избежать. После того, как выяснили, что Земля круглая, и придумали компас – стало проще. Можно стало около любого, например, поворота реки брать засечку на север, и, вычисляя пройденное расстояние, довольно точно определяться на местности. Но это все-таки было сложно, особенно в горах и других мало проходимых местах. А вот когда человек смог подняться в воздух…
–Как?!!! – не выдержал уже Ефим.
–Двумя способами, Ефим – усмехнулся Седов – воздушные шары и самолеты. Воздушный шар – шар из ткани, особой формы, больше всего похожий на перевернутый горшок. Ткань использовали в основном шелковую, да еще промазывали смолами, чтобы воздух не пропускала. Под горловиной этого горшка сначала разводили костер, а потом стали вешать небольшую горелку, на спирту или очищенной нефти. Теплый воздух всегда поднимается вверх, поэтому такой шар, наполненный горячим воздухом, тоже поднимался вверх и мог поднять приличный дополнительный вес. Вывели формулу, ну, для расчета этого веса, но это уже потом. Сначала опытным путем определили. Человека, особенно небольшого, может поднять шар трех-четырех метров в диаметре… эээ… ну, пусть двух саженей. Так вот, если привязать этот шар канатом к земле, то он будет висеть, пока воздух не остынет, а если отпустить – полетит по ветру. С поднятого шара можно сделать точный рисунок местности, но использовали их, в основном, в военных целях – для отслеживания перемещений противника и корректировки огня пушек, а в научных – для исследований как раз таких труднодоступных лесов, джунглей, пустынь. Но этот путь был недолгим, так как научились строить самолеты. Вот с них-то и сделаны эти карты, например, вот как эта местность выглядела на карте в моем времени.
Седов быстро нашел нужный лист в атласе и показал всем.
–Вот озеро… вот тут сохранился старый сосновый лес… вот это дороги – на Рязань, на Москву, на Муром… вот наш поселок был… будет… тьфу, ну вы поняли. Примерно с километр отсюда, дальше по берегу озера и правее.
–Надо бы сходить, поглядеть – задумчиво сказал Семен, но его перебил Ефим:
–А что за самолеты-то, старче?! Сами летают? Как птицы?…
–Самолеты… – Седов подтянул к себе свой блокнот, вырвал из него лист, несколько раз сложил его знакомым любому мальчишке двадцатого века способом и показал Ефиму.
–Вот тебе, например, самолет. А вот так он летает – и, взмахнув рукой, отправил самолетик наискосок через всю горницу, по самому дальнему маршруту.
Самолет не подвел и полого спланировал, воткнувшись в стену в углу. Упал на пол, но тут же был подхвачен подскочившим Ефимом и принесен обратно за стол.
–Это, конечно, игрушка, Ефим – сказал Николай Федорович, улыбаясь – но это в то же время и модель, то есть маленький образец, примерно похожим на который являются настоящие самолеты, большие машины, которые могут достигать несколько десятков метров… эээ… ну, дели на два, саженей, в длину. Первые из них были маленькими, сажени две-три, и построены как птицы – крылья из реек, обтянутых тканью, хвост, корпус… Даже перья пытались приделывать. Потом путем множества проб и ошибок их конструкцию, ну, как что с чем должно соединяться, и внешний вид довели до нужного. Одновременно с этим разрабатывали двигатели, примерно как на моей машине. Первые модели были простыми, потом – все сложнее и сложнее. В моем времени самолетостроение – одна из самых сложных отраслей, как по расчетам, так по производству.
–Значит, только с двигателем летать можно… – сказал заметно погрустневший Ефим.
–В воздушных шарах нет двигателя, только теплый воздух. А еще можно летать на планерах, это небольшие легкие самолеты без двигателя. Вот такие, например – и Седов быстро набросал в блокноте дельтаплан – Три рейки, между ними ткань… тот же шелк… снизу небольшой каркас для подвески, тут вот ручка… человек на ремнях через грудь и пояс вот так подвешивается… Чтобы пролететь несколько десятков метров, просто с любого пологого пригорка разбежаться достаточно. Опытные планеристы ловят восходящие воздушные потоки (теплый воздух поднимается, помнишь?) и могут летать часами. Оно опасно, потому как если неправильно что сделаешь, упадешь и разобьешься, но двигателя тоже не надо.
Ефим ушел в себя, видимо, прикидывая, где он будет брать рейки и шелк. Примерно такой же вид был и у Егора, который в это время периодически выходил из горницы и через короткое время возвращался, пахнущий дымом. В этот раз он зашел как раз при полете самолетика.
Остальные, тоже впечатлившись перспективами полетов в воздухе, все-таки не отвлеклись от поднятой ранее темы.
–Так как, старче, с этих самолетов карты делают? – вернулся к разговору Семен.
–Сначала рисовали, так же, как с воздушных шаров. Но поскольку было это (начало постройки нормальных самолетов) чуть больше ста лет назад, а фотография тогда уже была изобретена, через некоторое время стали на специальные фотоаппараты сверху фотографировать землю. Ну, а потом уже на основании таких картинок делали карты.