Скверный маркиз
Шрифт:
— Он много выигрывает? — спросила герцогиня, и Орелии почудилось, что в ее голосе прозвучала зависть.
— Его сиятельство выигрывает всегда, — доверительно сообщила ей Кэролайн.
— Будь осторожна, — предупредила ее герцогиня, и теперь в ее голосе уже звучало злорадство. — Счастлив в картах — несчастлив в любви!
— Дариус — исключение из любого правила, — самоуверенно отвечала ей Кэролайн. — Поэтому счастлив и здесь, и там!
На это герцогиня уже ничего не ответила, но, когда карета подъезжала к Парк-лейн, повернулась к Орелии:
— Сегодня вечером, дитя мое, вы пользовались
— Это абсолютно верно, — вмешалась Кэролайн, — и надо сказать, ты одержала в нем очень значительную победу, Орелия! Граф Ротертон — чрезвычайно завидная партия, не так ли, мэм?
— Действительно, так, — величественным кивком подтвердила герцогиня. — Между прочим, я всегда удивляюсь, почему он так и не женился до сих пор после смерти жены.
— Так, значит, он был женат? — насторожилась Орелия.
— Да, и его жена умерла, когда ей было всего двадцать, умерла в родах, и ребенок был мертворожденным. То была, конечно, трагедия, ведь его сиятельство очень богат и происходит из старинной семьи, почему наследник ему просто необходим.
— Но в чем же дело? Почему же он так долго остается неженатым? — живо полюбопытствовала Кэролайн.
Но герцогиня лишь пожала плечами:
— У его сиятельства было много возлюбленных, как легко можно представить. Например, одна очень знатная дама, на которой он не мог жениться и которая из-за этого покинула Англию и вынуждена теперь жить во Франции. Наверное, и поэтому граф сейчас серьезно обдумывает матримониальные планы, и разве может он найти кого-нибудь лучше нашей милой, маленькой Орелии?
Можно было предположить, что герцогиня относится к сложившейся ситуации с изрядной долей издевки, однако она говорила со всею искренностью, на какую была способна.
— Нет, — стремительно возразила Орелия. — Нет! Уверена, что его сиятельство ни о чем таком и не помышляет, но я сама ни за что не выйду за него замуж, даже если бы он сделал мне предложение!
— Не глупите, дитя, — довольно резко оборвала ее герцогиня, — вам бы обеими руками ухватиться за такую возможность, и любая девица на выданье так бы и поступила.
Вся следующая неделя показалась Орелии кошмарным сном. Она еще спала после бала, когда прибыли огромные корзины с цветами, а также приглашение графа на прогулку в его карете по знаменитому городскому парку. Орелия, конечно, отказалась бы, но граф был достаточно предусмотрителен, чтобы одновременно приглашать и Кэролайн. Сначала, узнав, что Орелия не согласна выезжать без нее, Кэролайн в сердцах раскричалась, но чтобы вообще отказаться от прогулок? За первым приглашением хлынул поток повторных, и каждый раз Кэролайн настаивала на необходимости их принимать и тащила за собой Орелию, вовсе не желавшую встречаться с графом. По счастью, кузина всю дорогу неумолчно болтала, как может только она одна, и Орелия могла подолгу молчать. Однако у нее возникло ощущение, что граф подстерегает ее как добычу и ловит малейшую возможность оказаться с ней рядом, а его рукопожатия становятся все продолжительнее. Ей стало даже казаться, что она обречена и неминуемо попадется в расставленные им сети…
Однажды, когда в парке Кэролайн отвлеклась для разговора с
— Вы все равно будете моей, и никакие силы в мире не смогут этому помешать.
Сначала Орелия подумала, что ослышалась, но, увидев его загоревшийся взгляд и хищный оскал, в ужасе отвернулась: да, он за ней охотится и ни за что не даст ей ускользнуть…
— Что с тобой, Орелия? — спросила однажды Кэролайн. — Его сиятельство без ума от тебя, это видно всем и каждому, и, дорогая моя, ведь он так богат! Я бы не могла пожелать тебе лучшей партии.
— Но он… слишком старый и… вдовец, — упрямо возразила кузине Орелия.
— Но у него такое великолепное поместье вблизи Гилфорда, и лошади одни из лучших, побеждают на всей скачках! А дом в Лондоне! Почти такой же роскошный, как Райд Хауз! И принц-регент удостоил графа своей дружбы! Ну как можно быть такой безмозглой и рассчитывать на поклонника, который может быть лучше?
— Не надо мне никаких поклонников, — вспылила Орелия. — Я вообще не желаю выходить замуж!
— Ну ты и гордячка! — воскликнула Кэролайн. — Знаешь, Орелия, мне иногда хочется тебя отшлепать! Пойми же, ты непременно должна хотеть выйти замуж, а иначе что тебя ожидает? Разумеется, в моем доме всегда для тебя найдется комната, дорогая моя, но ведь ты знаешь так же хорошо, как я сама, что это совсем не то, когда имеешь собственного мужа и свой дом. Неважно, нравится тебе зависимое положение или нет, люблю ли я тебя или нет, но ты будешь занимать место бедной родственницы! Это же неизбежно, если ты не выйдешь выгодно замуж!
И Кэролайн помолчала, чтобы ее слова дошли не только до слуха, но и до сознания ее оказавшейся такой строптивой сестры.
— Не упрямься, Орелия, — вкрадчиво продолжила Кэролайн, — ведь не тыква же у тебя на плечах, а голова, как я много раз тебе твердила! Никогда тебе не удастся поймать кого-нибудь лучше, чем его сиятельство граф Ротертон! А он так на тебя смотрел сегодня, что достаточно одной твоей улыбки — и он сделает тебе предложение!
— Нет, нет! Мне противно даже думать об этом, как ты не понимаешь! — с отвращением воскликнула Орелия.
Не потребовалось, однако, много времени, чтобы она поняла: граф слишком опытен и не поставит себя в положение стареющего кавалера, которому посмела отказать молодая и неискушенная особа вроде нее, и отказать по той причине, что его настоятельное внимание вызывает у нее испуг и неприязнь.
А потом Кэролайн обрушила на нее новость.
— Он объявил о своем намерении жениться! — патетически воскликнула она, врываясь в салон, где Орелия и герцогиня сидели в ожидании чая.
— О ком вы говорите? — полюбопытствовала старая дама, прежде чем Орелия успела вымолвить хоть слово.
— Его сиятельство граф Ротертон просил у меня позволения предложить руку и сердце моей подопечной, мисс Орелии Стэнион!
И Орелия побелела как мел.
— Ну, значит, дошел до крайности, — усмехнулась герцогиня, — а я-то думала, что граф будет более строг в соблюдении формальностей, когда он спрашивал меня, кто такая мисс Орелия Стэнион. Ну что ж, дитя мое, поздравляю вас! Даже я не смогла бы в молодости сделать более блестящей партии, а это самый большой комплимент с моей стороны.