Сквозь Пекло
Шрифт:
— Ну, наконец-то, явились.
— Вий, Вий, что происходит? Что задумал Чернобог? Он что решил погребсти меня в этой темнице? — выкрикнул Святозар и начал отплевываться, так как сыплющаяся с потолка земля попала ему в рот.
— Нет, нет это не Чернобог, — все-также радостно пояснил воевода. — Это пришел Перун и твой отец, за тобой… Так когда-то из этой темницы ДажьБога, вырвал его отец Бог Перун. — Вий громко зашипел, а после добавил на языке Богов, — золупка, золупка В-И-Й, В-И-Й, зэскэверко! [41]
41
Очи,
Святозар услышал, точно заскрипели тяжело затворяемые ворота и, что-то громко звякнуло.
— Мальчишечка, — очень мягко, молвил воевода. — Теперь, ты, можешь открыть свои очи, и впервый, и в последний раз посмотреть на меня.
Наследник открыл глаза, пол под ним, стены и потолок сотрясались, пруты решетки вырывались из рук. Он торопливо вздел голову и, прищурив глаза, чтобы в них не сыпалась земля, глянул на потолок, где теперь появилась небольшая с кулак дыра, из оной вырывался яркий, желтый свет. Святозар резко поднялся на ноги и все еще крепко держась за прутья, и раскачиваясь взад и вперед посмотрел на своего спасителя воеводу пекельного царства, поставленного самим Родом, следить за исполнением закона — Вия!
Воевода был очень крупный и высокий мужчина, не просто витязь, а соединенных вместе два витязя. Цвет кожи у Вия был серо-каштановым, а сама кожа необычайно гладкая и словно влажная. Мощные, крепкие руки и такие же мощные и крепкие ноги, заканчивающиеся круглыми стопами с маханькими черными наростами по краю, похожими на ногти. На широких, покатых плечах сидела небольшая голова, с маленькими, человеческими ушами. На голове почти не зрилось волос, лишь на макушке, находилась недлинная каштановая прядь, заплетенная в косу. Округлое с широким, прямым подбородком лицо, было весьма миловидным, с маленькими, красными губами, аккуратным, чуть вздернутым кверху носом, высоким, прямым лбом и необыкновенными, почти в ладонь, каменными веками, серого цвета, закрывающими глаза. Над закрытыми глазами, колыхались густые, дугообразные, каштановые брови. Вий был одет в черные штаны и широкую, черную рубаху без рукавов. В руках воевода держал короткий, деревянный хлыст с короткой, будто кожаной плетью на конце, по поверхности которой бегали, переливаясь и поблескивая голубые и синие крупинки. Святозар стоял напротив воеводы, прижавшись лицом к решетке и разглядывал Вия, внезапно здоровенный кусок камня отвалился от потолка, и в тот же миг, из образовавшейся дыры в темницу проник яркий, желтый луч света. Еще морг и сама темница перестала сотрясаться. А немного погодя наследник услышал дорогой и близкий голос ДажьБога, который зычно крикнул, обращаясь к нему:
— Сын, мальчик, где ты?
— Здесь, здесь, отец, — откликнулся Святозар, и, подскочив к ярко-желтому лучу света, встал прямо под пробитой дырой в потолке, увидев в ее проеме, родное, светлое лицо Бога.
— Руку, руку протяни! Скорей, мы должны, торопиться! — взволнованно выкрикнул ДажьБог и широко улыбнулся.
— Сейчас, — также взволнованно кликнул наследник.
И не мешкая возвернулся к решетке замерев возле нее. Святозар посмотрел на темницу напротив, забитую черными душами, на вереницу, которая продолжала монотонно идти неся в своих руках воду, и даже не обращала внимания на гул и шум происходящий кругом, на дасуней визжащих и бегающих подле темницы, на безмолвно застывшего невдалеке, прямо за вереницей душ, демона Босоркуна, не сводящего глаз с него. Наследник перевел взгляд на лицо воеводы, поднес к своим губам пальцы и протянув их сквозь решетку, дотронулся ими до гладко-влажной щеки Вия, тихо молвив:
— Воевода! Пришел Босоркун, но он ничего не делает… ничего не предпринимает, чтобы меня остановить, почему Чернобог меня отпускает, скажи мне мой спаситель?
— Ах, мальчишечка! — негромко, проронил Вий. — Я так рад, что ты смог сохранить здесь в этой черноте, свою чистую, светлую душу! Я так рад, что Чернобог тебя отпускает, милый мой, мальчишечка! Но почему он тебя отпустил, об этом ты спросишь своего отца, ДажьБога, пусть он поведает тебе сам, для чего ты, мальчишечка, прошел этот страшный и тяжелый путь! А теперь иди, иди, дорогой мой мальчишечка, больше мы с тобой никогда, не увидимся!
— Кто ж знает, Вий, может, я еще приду в Пекло, — сказал Святозар и погладив воеводу по плечу, засмеялся. — Приду в гости в Пекло, когда достроят гостиный двор… а то, что ж получилось, побывал в Пекле, а в пиршественном зале на пиру не посидел, дворец властителя не посетил, на чудо не глянул, разве то хорошо… Нет, конечно, то очень плохо!
— Где, где, Святозар, — раздался из дыры, чей-то бархатисто-мелодичный голос. — Где, твой сын, ДажьБог? Мы не можем тут задерживаться, мы должны торопиться! Скоро закроется проход!
— Сын, сын, мальчик! — позвал Святозара ДажьБог. — Скорей, скорей, мы не можем тут задерживаться!
— Беги, беги, мальчишечка, — прикрикнул на наследника Вий. — Беги, дорогой мой мальчишечка, не следует испытывать терпение Чернобога, оно может, закончится!
— Прощай, Вий, и спасибо тебе за все! — шепнул Святозар и перевел взгляд на демона.
Босоркун продолжал бездвижно смотреть на наследника, но вот он передернул плечами, уголки его белых губ дрогнули и он весьма громко, четко с хрипотцой в голосе, произнес:
— Выполни то, что надо господу Чернобогу… И помни, помни!.. Это надо ему властителю Пекла, повелителю тьмы и холода, так и передай тому, кому это предназначается.
Святозар вздрогнул всем телом, от тех кровавых глаз, и холодных, словно ледяное дыхание слов, и, развернувшись, подскочил к дыре.
— Руку, руку сын, — обрадовано воскликнул ДажьБог, увидев в проеме дыры Святозара.
Наследник поднял правую руку вверх, Дажьбог тут же ухватил его за нее и резко дернул на себя. Ноги Святозара оторвались от пола, но так как дыра оказалось узкой, он порывчато ударился плечами о края дыры да громко вскрикнул, и в тот же миг ДажьБог выпустил руку сына. Наследник рухнул на пол, упав прямо на больную левую руку, и громко застонал.
— Отец, отец! — крикнул ДажьБог. — Узкая дыра, узкая, я же говорил, делай ее шире.
Послышался резкий звук, будто удар молота о наковальню, и темница вновь зашаталась, заходила ходуном.
— Что, что, мальчишечка, — беспокойно вопросил Вий. — Что случилось?
— Эх, Вий, просто слишком, хорошо ты, за мной тут ухаживал, плечи мои в ширину разошлись и не проходят в проем, — чуть слышно постанывая, и, потирая больную руку, ответил наследник, сызнова усаживаясь на покрывала.
И в тоже мгновение, на то место где только, что покоилась его голова, приземлился здоровенный кусок камня.
— Ого, — испуганно глянув на камень, воскликнул Святозар и усмехнулся. — Чернобогу это бы не понравилось Вий… Не понравилось бы ему, что Боги пытаются меня покалечить таким громадным камням… Столько сил… столько заботы было им в меня вложено, а теперь надо же бабах на голову валун… и все.
— Руку, руку, сын, — опять позвал Святозара ДажьБог.
Наследник не мешкая поднялся на ноги, немного покачиваясь от удара о потолок и морщась от боли, и вытянув правую руку вверх, кинул последний взгляд на воеводу, на прощание добавив: