Сквозь стены
Шрифт:
– Ты хочешь сказать, его пытали, Альбус? – быстро переспросил Снейп.
– Это уже второй вопрос, Северус, я не могу…
– ЕГО ПЫТАЛИ? СКАЖИ МНЕ, АЛЬБУС, РАДИ БОГА! – закричал тот и схватил старика за руку. – ОТВЕТЬ МНЕ, ответь, пожалуйста! – последние слова прозвучали умоляюще.
– Да, Северус, – бессильно прошептал тот. – Но, пожалуйста, не спрашивай его об этом. Он сам расскажет тебе все, как только почувствует, что снова может тебе доверять.
Проклятье. Проклятье, проклятье, – повторял себе Северус, уже лежа в постели. Его племянник был полон загадок, его пытали и ему, Северусу, надо было притворяться его отцом. Идеальное основание хороших взаимоотношений, подумал он. Ему придется заслужить доверие ребенка, которого пытали – ребенка, который был, возможно, более подозрительным, чем он, Северус Снейп. Он понятия не имел, с чего начать.
***
Дверь тихонько скрипнула, когда кто-то вошел в лабораторию.
– Могу я тебе помочь?
Северус поднял глаза. Мальчик выглядел более здоровым, чем вчера: хороший ночной сон оказался бесценным средством. Он изучил знакомые черты: все еще были видны следы истощения и боли. Годы ужаса нельзя было исцелить одной мирной ночью. И его глаза были пустыми и угрюмыми. Бедняга.
– Если хочешь, – Снейп пожал плечами.
Мальчик на цыпочках подошел ближе и заглянул в котел.
– Модифицированное Волчьелычное зелье? – он взглянул на Северуса поверх котла.
– Не мог устоять перед искушением приготовить его самостоятельно, – Мастер Зелий позволил маленькой улыбке прокрасться на лицо.
– Это ты создал его, – улыбнулся в ответ племянник и наклонился над столом, проверяя ингредиенты.
– В статье говорится, ты много помогал мне.
Мальчик поднял на него глаза. В этот момент свет упал на его худое лицо и Северус заметил голубоватые синяки. Почти в оцепенении, он вытянул руку и дотронулся до опухолей.
– Что это?
Тот осторожно ощупал лицо.
– Ох, – его улыбка исчезла, – Сириус ударил меня вчера. Потому что…
– Я знаю, – сказал Северус и почувствовал внезапный приступ гнева. Мальчик съежился, услышав резкий тон. Мужчина осторожно погладил его по плечу: – Я сержусь не на тебя. Я зол на Блэка. Он не имел права бить тебя.
– Но я…
– Нет. Я слышал всю историю от мисс Грейнджер и директора. Сегодня утром я говорил и с мистером Ноттом. Ты сделал то, что посчитал правильным. Это было неразумно, но нападение произошло не по твоей вине.
– Фред был моим другом, – вдруг сказал мальчик. Северус здорово испугался. Он не был готов к ситуации вроде этой: горюющие мальчики… – Он и Джордж первыми приняли меня в школе, даже несмотря на то, что считали тебя моим отцом. А теперь он мертв… И я никогда не благодарил его за то, что он пытался спасти нас, – мальчик скрючился и прижался лбом к крышке стола. Северус чувствовал себя совершенно по-идиотски.
Что он должен был делать с всхлипывающим ребенком? Что делают родители в похожих ситуациях? Если бы тот был младше… но ему семнадцать! Мастер Зелий не мог вспомнить, чтобы он плакал в таком возрасте…
Нет. Был ОДИН раз. Когда он узнал о смерти Энни. Внезапно Северус вспомнил тот полдень очень отчетливо. Он был в своей квартире, в Лондоне. Несколько минут назад вернулся с работы и взял номер Пророка, чтобы почитать за чашкой чая. Взглянув на заголовки, он подумал, что это ошибка.
«Знак Мрака над Имением Блэков» – была озаглавлена статья на первой странице. И картинка со снующими туда-сюда аврорами и неподвижными жертвами.
Энни.
И другое воспоминание: его первое убийство. Дети и взрослые… Чувство, что он сделал что-то непоправимое, что-то настолько ужасное, что никогда не может быть прощено…
Этот мальчик сейчас винит себя в смерти друга.
Медленно, неуверенно он обошел стол, осторожно, как к дикому животному, приблизился к мальчику и присел рядом с ним.
– Это не твоя вина, Квайетус, – в первый раз, насколько он мог припомнить, он назвал мальчика по имени. – Это была просто несчастливая ошибка. Ты старался спасти мистера Нотта. Ты не сделал ничего неправильного.
Мальчик зарыдал взахлеб. Северус чувствовал, что его сердце бьется где-то в глотке. Что он сделал не так? Он видел, как ногти племянника оставляют царапины на твердой поверхности стола, затем тот сжал кулаки так, что побелели костяшки, и из всех сил стукнул по крышке.
– Я должен был быть более внимательным. Я просто безответственный идиот… – мальчик закашлялся.
– Нет, – растерялся Северус. Он не был хорош во всяких утешениях. – Ты не безответственный. Ты не идиот. Ты не виноват, – ради Бога, сколько раз ему придется повторить это, чтобы успокоить малыша?
– Я не хочу больше жить, – выдавил тот сквозь слезы.
Сердце Северуса остановилось. Это было его собственное чувство. Сколько раз он испытывал это, когда вспоминал свои собственные грехи, ошибки и вину?
Но…
Но…
Снова эти чертовы «но». У мальчика не было грехов, подобных его! Почему он в таком отчаянии?
Сжав губы, Северус схватил его руки и почти отодрал от стола, заставляя ребенка посмотреть на него.
– Посмотри на меня, – попросил он, подавив сомнения. – Посмотри мне в глаза.
Медленно-медленно мальчик поднял к Северуса залитое слезами лицо, тяжело дыша и икая.
– Это. Не. Твоя. Вина, – повторил Северус, подчеркивая каждое слово. – Пойми. Это война. Война не обходится без жертв. Иногда приходится терять близких.
Короткий взгляд и преданый вид малыша внезапно заставили Мастера Зелий осознать, что сейчас он считает его, Северуса, таким потерянным человеком. Руки в его хватке стали безвольными и плечи поникли.
– Я знаю, – ответил слабый голос. – Но я не хочу привыкать к этому.
– Ты не должен.
– Теперь все будет по-другому, – прошептал мальчик.
– Жизнь всегда такая, – пробормотал мужчина.
– Я знаю, – мальчик опустил голову.
Его плечи дрогнули и он прижался к Северусу. Тот замер от удивления, но устоял перед желанием отшатнуться. Это было что-то, чего он никогда не делал раньше. Он не был успокаивающим типом, так что никто никогда ни искал у него поддержки. Но… это не было так уж отвратительно. Наоборот, это было приятное чувство. Он похлопал мальчика по спине, по его представлениям, ободряюще и позволил ему поплакать. Как только тот почувствовал это, он обвил Снейпа руками и обнял.