Сквозь тернии
Шрифт:
– Спускаемый модуль... На связи «сто десятый». Как слышите меня? Приём... – Аверин глянул на приборы. – Если слышите, но не можете ответить, подайте хоть какой-нибудь сигнал. Наш курс – двести семьдесят и три. Скорость – шестьдесят километров в секунду. Пройдём над вами через сорок девять минут пятнадцать секунд. Время тринадцать часов двадцать две минуты шестнадцать секунд.
Александр Сергеевич запустил на наручных часах секундомер. Сказал самому себе:
– Лишь бы услышали. Лишь бы...
Внезапно помехи исчезли, и в идеальной
– «Сто десятый»... Я спускаемый модуль. Я нашёл их гнездо! Оно под водой. Район Коннемарского хаоса. Глубина – девяносто тысяч!
– Какое ещё гнездо? – не понял Аверин.
– Почему он сказал: я нашёл? – прошептала испуганная Женя.
Александр Сергеевич скользнул к передатчику.
– Почему вы сказали: я нашёл?
С минуту все сидели в тишине. Потом всё же пришёл ответ:
– Рыжов ушёл к Ним. Они позвали его...
ПОВЕРХНОСТЬ.
Последний толчок оказался самым мощным. Со стен спускаемого модуля полетели даже закреплённые вещи: стационарные блоки, огнетушители, элементы обшивки. Титов клацнул зубами, да так, что на языке сразу же обозначился привкус эмали. Свет погас, а над сигнальным табло взвился рой красных светлячков.
«Нет, не может быть! – пронеслось в голове. – Только не сейчас, когда осталось совершить всего один крохотный шажок!»
Из люка в полу командного отсека показалась голова Рыжова. В глазах – безумие, бритая голова – рассечена чуть выше лба, с подбородка тонкой струйкой стекает что-то густое и тёмное.
Титов отстегнул ремни безопасности, привстал с кресла.
Вновь тряхнуло. Однако эта, последняя, «луна» оказалась несравнимой с теми, что они уже пережили. А пережили – кромешный ад. Казалось, внутренности Европы сотрясает сухой кашель. Кашель рвущейся наружу проказы. Ещё чуть-чуть и та бы прорвалась, но организм выдержал. Надолго ли...
Титов ухватился стёсанными в кровь пальцами за крышку пульта. Попытался собраться с мыслями.
– Ты в норме? – спросил он у озирающегося по сторонам Рыжова. – Посмотри на меня!
Взгляд Рыжова принялся неуклюже перебираться с места на место, от люка к стене, от пульта к креслу. Потом замер у ног Титова и, с неимоверным трудом, вскарабкался вверх по телу до уровня груди.
– У нас вертикаль сбита, – прохрипел Рыжов, опираясь руками о края люка.
– Да чёрт с ней! – крикнул Титов. – Ты меня понимаешь?! Как сам?
Рыжов тряхнул головой, словно в попытке избавиться от ненужных вопросов командира, но на вопрос так и не ответил.
– Взлететь не сможем.
Титов отмахнулся.
– Не до взлётов сейчас! – Он помог Рыжову подняться в отсек. – Ты точно в норме?
Рыжов непутёво кивнул.
– У тебя сотрясение, – заключил Титов, заглядывая в зрачки Рыжова.
– И что дальше? Пропишешь постельный режим? Бред. Выбираться надо.
Титов отрицательно мотнул головой.
–
Рыжов безумно улыбнулся. Кое-как добрался до кресла, опираясь на плечо Титова.
– А ты вообще уверен, что с дроном ничего не случилось? Толчки могли повредить канал, а с ним и оптоволокно. Даже если бот продолжает функционировать, он заперт подо льдом до скончания времён.
Титов напряжённо сопел.
– Нет. Сперва нужно всё проверить. Ошибки должны быть исключены.
– Да что проверять-то?! Ещё повезло, что мы не провалились целиком, – Рыжов мрачно улыбнулся.
– Что с радио?
– А хрен его знает... Все «автоматы» оплавились. Ещё эта радиация...
Титов потёр подбородок.
– Сможешь активировать дециметровый передатчик?
– Он снаружи.
– Я сам смогу?
Рыжов задумался.
– Нет.
– Тогда нужно чинить внутреннее оборудование, – Титов с досады грохнул кулаком по пульту; пара сигнальных ламп погасла.
Рыжов вытянул шею. Усмехнулся.
– Маневровые двигатели... На кой чёрт они, когда мы даже взлететь не можем!
– Так что с внутренним оборудованием? – спросил Титов.
– Ничего. Нужно возвращаться на челнок. Своими силами не обойдёмся, – Рыжов посмотрел на дрожащие руки. – Я, конечно, могу попытаться развернуть антенну вручную...
Титов без оптимизма глянул на пилота.
– В таком состоянии?
– А что ты предлагаешь?.. – Ответа не последовало. – Потом займёмся опорами. Скорее всего, под одной из них треснул лёд. Так или иначе, взлетать с подобным креном себе же дороже. Может так развернуть, что мало не покажется!
– Я в курсе, – Титов кивнул. – Жду в шлюзе. Но учти: снаружи у тебя будет очень мало времени. При последних замерах фона, там было далеко за штуку...
Наружный люк шлюза подался лишь с третьей попытки. С мрачного неба глянули яркие звёзды. Заклубились, улетучиваясь, остатки водорода. Рыжов посмотрел на плывущие в пустоте руки. Шагнул в бездну. К идеальной тишине прибавился идеальный мрак – тень от спускаемого модуля. Рыжов щёлкнул переключателем на груди скафандра. Вспыхнул фонарь, закреплённый на шлеме. Поток фотонов пронизал пространство, выхватив из тьмы российский триколлор. Рыжов усмехнулся. Под подошвами что-то дрогнуло.
«Поверхность...»
Она состояла из разломанных глыб льда. Те раскидало в разные стороны, будто из неизведанных глубин поднялось свирепое реликтовое существо. Разбило массивный панцирь, раскурочило лёд, погнуло металл, после чего унеслось прочь, навстречу новым мирам, сея за собой хаос. Под некоторыми глыбами угадывались пустоты. Они походили на норы, внутри которых даже сейчас могло что-то таиться...
Рыжов мотнул головой. Поморщился. Принятые таблетки противостояли ноющей боли так себе. А вот рассудок заметно потускнел – наводнился всякой мракобесией.