Сквозь Тьму
Шрифт:
– Было приятно снова увидеть Вас, Ваша светлость, но мне надо идти, - обратилась она к Джулиусу.
– Понимаю. Хорошего вам дня, леди Данрик, - попрощался герцог Даэрт с Элларой, и пошёл прочь.
Джон не слишком хорошо разбирался в светском этикете, но всё же догадался, что герцог назвал Эллару “леди” не просто так.
– Ну и ну. Храмовница, красотка, маг, аристократка, и просто горячая девчонка. Сколько ещё у тебя достоинств? – поинтересовался Джон.
Эллара яростно сверкнула глазами.
– Ты специально это делаешь? – спросила она, борясь с желанием очередной звонкой пощёчиной стереть наглую ухмылочку с лица дерзкого пришельца.
– Делаю что?
– Выводишь меня из себя. Зачем? Что я тебе сделала?
– Да ладно тебе, не драматизируй. Я просто хотел кое-что узнать у Ариуса, но увидел тебя раньше него. Ты ведь уже знаешь какой приговор вынесли Дженайе?
– Нет.
– Нет?
– Меня не было на суде.
– Едва ли это недоразумение можно назвать судом.
– Какое решение вынес судья?
“Либо она очень хорошая актриса, либо действительно ничего не знает”, - подумал Джон, а вслух сказал:
– Завтра утром Дженайю сожгут на костре, а после смерти её ждёт вознесение. Что это вообще такое?
Глаза Эллары расширились от удивления. Даже она не ожидала, что ведьме вынесут настолько жестокий приговор.
– Это особый магический ритуал. Душа только что умершего человека переносится в залы Светлейшего, и остаётся там навсегда, - объяснила Эллара.
– Светлейшего? Это какое-то божество?
– Да. Это бог света и жизни. Лишь самые достойные маги света попадают в его владения после смерти.
– И вы собираетесь отправить туда душу вашего заклятого врага? Почему? Где здесь логика?
– Не всё так просто. Для адептов света пребывание в залах Светлейшего – это вечное блаженство. Для адептов тьмы, это непрекращающаяся агония длиною в вечность.
Джон помрачнел, хотя и ожидал услышать что-то подобное.
– А я-то наивный, думал, что вы просто убьёте ненавистную ведьму, и дружно спляшите на её костях. Не знал, что вы такие кровожадные, - высказал Доу своё мнение по поводу чересчур жестокого приговора.
– Дело не в кровожадности. Выдернуть человеческую душу из владений богов очень сложно, практически невозможно, - пояснила Эллара, не став добавлять, что Дженайе и её сообщникам почти удалось это сделать.
– Другими словами, вы всего-навсего перестраховались, чтобы никто не смог вернуть Дженайю к жизни, - подытожил Доу.
– Мы здесь не при чём! Приговор вынес судья!
– Да брось ты. Этот тугодум сам бы до такого не додумался. Готов поспорить на все свои камешки, что это Ариус его надоумил.
Эллара хотела было возразить, но быстро осмыслив сказанное, поняла, что скорее всего так оно и было. Как она уже успела убедиться, магистр ордена “Дневного Света” не всегда шёл к поставленной цели прямым путём, и в случае чего мог сделать всё необходимое чужими руками.
– Даже если и так, что это меняет? За всё что она сделала, Дженайя заслужила вечность страданий, - категорично заявила Эллара.
Джон считал иначе, но не стал говорить об этом вслух.
– Мне необходимо с ней поговорить, - решительно заявил Доу.
– Это невозможно. Магистр строго-настрого запретил пускать к ней посетителей.
– Почему? Хотя какая, к чёрту, разница! Ариус сейчас у себя?
– Нет. Ещё до окончания суда магистра вызвали к королю Алистеру.
– И когда он вернётся обратно?
– Не знаю. Минимум через пару часов.
Джон задумался. То, что Ариуса сейчас нет в храме, скорее хорошо, чем плохо. Переговоры с магистром скорее всего зашли бы в тупик, поскольку Джону нечего было предложить Ариусу за право встретиться с Дженайей. То, что магистра в данный момент не было в храме, также играло Джону, намеревавшемуся обмануть охрану и добиться свидания с пленницей, на руку.
– Ясно. Спасибо что уделила мне время, - поблагодарил Джон Эллару напоследок, и медленным шагом направился к воротам.
Девушка проводила уходящего парня взглядом, и зашла в храм. Едва храмовница исчезла из его поля зрения, Джон тут же повернул в сторону.
Ускорив шаг, парень пошёл вдоль стены, пока не наткнулся на приоткрытое окно в храмовой библиотеке. Недолго думая, Джон забрался внутрь. Стараясь не попадаться на глаза библиотекарю, Доу миновал книжные полки, и вышел в коридор. Добравшись до покоев Ариуса, Джон огляделся. Убедившись, что поблизости никого нет, парень достал из кармана отмычки, и принялся ковыряться в замке. Поначалу Джон действовал медленно и осторожно, стараясь не повредить замок или отмычку, но услышав в противоположном конце коридора чьи-то голоса, был вынужден ускориться. Действуя в спешке, Доу всё же смог вскрыть замок, и проникнуть в покои магистра до того, как шедшие по коридору храмовники его заметили.
Зайдя в покои, и бесшумно закрыв за собой дверь, Джон прислонился спиной к стене и затаил дыхание. Дождавшись, пока болтуны, обсуждающие предстоящую казнь тёмной ведьмы, пройдут мимо, Доу принялся осматриваться. Внимание парня тут же привлёк секретер Ариуса. Покопавшись в верхнем ящике, Джон нашёл там письменные принадлежности, несколько стопок гербовой бумаги и личную печать Ариуса. Второй ящик оказался заперт на простенький замок, с которым Джон справился за десять секунд. Там он обнаружил большую стопку писем. В основном это были доклады от глав различных храмов на территории королевства о тёмной активности в разных городах. Нашлось на дне ящика и письмо, написанное рукой магистра, которое Ариус, судя по всему, в своё время забыл или передумал отправлять. Имея перед глазами образец почерка Ариуса, Джон принялся тренироваться на чистом листе бумаги. Добившись нужного результата, и сумев почти идеально сымитировать почерк магистра, Джон написал на гербовой бумаге письменное разрешение, согласно которому ему было разрешено увидеться с пленницей. Поставив внизу печать, и разложив все вещи по своим местам, Джон убрал сложенный вчетверо приказ в карман, после чего покинул покои Ариуса.
***
Когда дверь со скрипом отворилась, и в её камеру зашёл Джон, сидевшая на полу в правом углу Дженайя даже не соизволила подняться. Камера Дженайи отличалась от камеры, в которую ранее поместили Сирила, причём отличалась в худшую сторону. В камере торговца имелась койка, в то время как здесь её роль выполняла подстилка из соломы. Окон в камере тоже не было, и если бы не болтающаяся под потолком лампа со “светлячками”, то Дженайе пришлось бы проводить заключение в кромешной темноте. Для полноты удручающей картины не хватало только бегающих по полу крыс, но что-то подсказывало Джону, что мелкие мохнатые грызуны время от времени посещают пленницу, проверяя, не заснула ли она.