Сладкая боль
Шрифт:
— Помощь нужна?
Я прошу помыть и нарезать клубнику, и несколько минут мы проводим в молчании, которое нарушается лишь шипением поджариваемого в масле хлеба. Ситуация вроде бы располагающая к общению и приятная, но я чувствую, как от Анны исходит нервное напряжение.
— Все в порядке? — спрашиваю я. — В смысле, вы…
— Да, все нормально, — говорит она. — Извините. Просто не обращайте на меня внимания, если можно. Я безнадежна.
— Вовсе нет, — возражаю я. — Не надо так говорить.
Она
За завтраком я задумываюсь, не упомянуть ли о том, что ночью слышал плач, но не знаю, с чего начать. Решаю коснуться этой темы косвенно, дать Анне возможность заговорить самой, если она захочет.
— Вчера я вернулся домой около полуночи. Спасибо, что оставили свет. Надеюсь, я вас не побеспокоил, когда пришел? Вы крепко спали?
— Да, как убитая, — отвечает она с бесстрастным, непроницаемым лицом. — Вы меня совершенно не потревожили. Я ничего не слышала.
Она настаивает на том, чтобы вымыть посуду после завтрака, поэтому я оставляю ее на кухне, а сам иду в комнату. Некоторое время я провожу в Интернете, устояв перед искушением зайти в «Фейсбук» и посмотреть, чем занята Лилла.
Когда я спускаюсь на кухню, чтобы сделать себе сандвич, в дверь стучат. Я слышу, как Анна идет по коридору и отпирает дверь. Голоса. Шаги.
Через несколько минут Анна появляется на кухне с Фионой, которая тащит сумку с продуктами и оживленно о чем-то говорит. Она останавливается, заметив меня, и здоровается.
— Здравствуйте, Фиона. Очень приятно вас видеть.
— Я тут кое-что принесла, — она ставит сумку на стул. — Молоко, хлеб, кофе.
— Извините, — говорю я, глядя на Анну. — Может быть, мне нужно было сначала спросить? Я уже кое-что купил.
Фиона машет рукой.
— Не беспокойтесь, я просто подумала: вдруг пригодится. Все равно проходила мимо магазина. Это привычка. А теперь вы оба сядьте, я уберу продукты, а потом мы сварим кофе.
Мы с Анной сидим за столом, пока Фиона разбирает покупки. Она предлагает растворимый кофе, и я соглашаюсь, хоть и терпеть его не могу. Не хочу показаться недружелюбным.
Фионе, должно быть, под тридцать или чуть за тридцать — она в любом случае старше меня — и по отношению к Анне она держится покровительственно, с родительской заботой. Она больше похожа на мать или на старшую сестру, чем на подругу.
Фиона ставит кружки на стол, предлагает нам сахар и молоко, садится между мной и Анной и поворачивается ко мне:
— Как устроились? Нравится дом?
— Да, — я киваю. — Просто супер.
— Не слишком просторно? — продолжает Фиона. — Не заблудились?
— Пока нет, — отвечаю я.
Фиона начинает рассказывать длинную и запутанную историю о какой-то дорожной аварии, которую видела по пути сюда. Мне совсем не интересно, но из вежливости я притворяюсь.
Когда мы допиваем кофе, Фиона ставит пустые кружки в раковину. Она прощается с Анной и наклоняется, чтобы поцеловать ее в макушку. Девушка слабо улыбается.
— Тим, не могли бы вы посмотреть, что такое с моей машиной? — спрашивает Фиона. — Всю дорогу мигал огонек на приборной доске. Может быть, масло закончилось?
— Да, конечно, — я жму плечами. — Сейчас гляну. Правда, механик из меня не особый.
Я иду вслед за ней по коридору и выхожу на крыльцо. Фиона прикрывает дверь.
— Дело не в машине, — тихонько говорит она, оглядываясь и плотно сдвигая брови — густые и темные, которые так идут Маркусу, но на ее лице кажутся мужскими. — Я просто хотела предупредить: если жить в одном доме с Анной вам покажется слишком тяжело и если вы решите съехать, мы с Маркусом не обидимся. Главное, чтобы вы не чувствовали себя обязанным здесь оставаться. Вы вольны уехать в любое время, как только захотите. Просто помните об этом. В любое время.
7
В ресторане вечером нас только трое — я на кухне, Блейк моет посуду, а наша лучшая официантка, Джо, работает в зале. Из всех, кто работает в «Корсо», Джо и Блейк — мои фавориты. Блейк невероятный здоровяк, добродушный гигант. Самое приятное в нем — непоколебимое спокойствие. Безмятежность — полезная штука в жаркой людной кухне. Тарелки могут громоздиться горами, но Блейк спокойно работает, неизменно улыбаясь и оставаясь вежливым.
Джо тоже добродушна, но если Блейк большой и невозмутимый, то она маленькая, изящная, быстрая. У нее темные волосы и яркие глаза. Когда клиентов много, я готов поклясться, что она наполняет весь ресторан своей энергией. А еще у Джо сверхъестественная способность знать, что происходит за каждым столиком.
Мы работаем втроем, дела идут прекрасно, последние посетители уходят, и к десяти уже прибрано.
Устроившись за стойкой, мы с Блейком пьем пиво, Джо — красное вино.
— Хорошие сегодня чаевые? — спрашиваю я.
Она улыбается.
— Двадцать пять баксов.
— Значит, ты нам ставишь выпивку в «Стейне», — говорит Блейк.
— Договорились, — охотно соглашается Джо. — Тим, ты с нами?
— Нет, — отвечаю я. — Пойду домой. Сил совсем нет. Я рано встал, чтобы покататься.