Сладкая измена

Монтефиоре Санта

— Досада!

— Если бы вы увидели моего мужа в приступе ярости, вы бы не спешили говорить «досада».

— Мне кажется, он скучает по вас.

— Так и есть.

— Все мужчины одинаковы. Как только ты отлучаешься в поездку и они вынуждены сами вести хозяйство и заботиться о детях, они начинают ценить тебя и перестают воспринимать как само собой разумеющееся.

— Он полон признательности.

— По крайней мере, у вас здесь есть кузен, который присматривает за вами.

Анжелика едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, и, открыв крышку своего телефона, решила написать сообщение Кандейс.

— Я знаю, что, если бы

не Джек, мне бы вообще не позволили сюда приехать.

Ее рука в нерешительности застыла. Наверное, было бы совсем неплохо упомянуть в разговоре с Оливье, когда он позвонит в следующий раз, о Джеке и об Анне, и об их приглашении в Розенбош, так, на всякий случай, чтобы подстраховаться. Учитывая то, как в Лондоне распространяются новости, у нее не было ни единого шанса скрыть факт своего трехдневного пребывания в гостях у Джека. Слух об этом так или иначе дойдет до ее мужа.

«Дорогая Кандейс, спасибо тебе за то, что пригласила мое семейство на выходные. Ты просто прелесть. Оливье очень признателен! Скучаю по тебе. У меня все прекрасно. Погода тут чудесная, вернее восхитительная! Об остальном расскажу по возвращении».

Спустя несколько минут Кандейс ответила: «Я рада, что у тебя все в порядке. Жду не дождусь, когда услышу твой рассказ. Мы все скучаем по тебе. Ты будешь биться в истерике, узнав о самом последнем кризисе из жизни Кейт! С любовью, Кандейс». И, конечно же, она просто не могла удержаться, чтобы напоследок не написать: «Будь осторожна!»

Хотя Анжелике было бы любопытно узнать об очередной жизненной драме Кейт, она не желала даже думать об этом до следующего понедельника. Она не хотела, чтобы все заканчивалось. Анжелика была еще не готова влезть в свою старую шкуру и, конечно же, меньше всего желала видеть, как Кандейс держит зеркало, в котором отражается ее нечистая совесть.

Благодаря текстовым сообщениям, приходящим от Джека, и его ночным телефонным звонкам, Анжелика почти не заметила, как пролетела неделя. Попрощавшись с Анитой в Йоханнесбурге, она вылетела в Кейптаун, где в аэропорту ее ждала уже другая репортерша по имени Джоанна.

Когда они ехали в город, Анжелика пришла в ужас от вида безбрежного океана маленьких поселений, состоящих в основном из жалких лачуг. Палящие солнечные лучи, мерцая, отражались от гофрированных железных крыш, служивших ничтожным защитным покровом разноцветным коробкам, которые люди называли своими домами, а телефонные столбы взмывали в небо, словно мачты кораблей, осажденных в результате страшной битвы. Анжелика с трудом верила, что смогла бы жить в стране, где нищета была столь очевидной и столь ужасающей. И, конечно же, вряд ли представлялось возможным найти счастье среди бедности.

Наконец жалкие поселения остались позади, сменившись красивыми видами опрятного сверкающего Кейптауна, и можно было почти забыть о существовании лачуг, проезжая вдоль широкой аллеи, обсаженной пальмами, по направлению к отелю «Маунт Нельсон», расположенному в тени величественной Тейбл Маунтин.

Анжелика сразу же влюбилась в этот город. От него веяло свободой, особенно после испытанного в Йоханнесбурге ощущения страха. Лазурное небо здесь раскинулось над океаном, на поверхности которого тихонько качались сияющие белые яхты и ярко выкрашенные рыболовецкие лодки. Их покой время от времени нарушали проплывающие мимо холеные круизные лайнеры и огромные контейнерные суда, перевозящие товары со всего земного шара. Скалистая береговая линия чем-то

напоминала французскую Ривьеру, однако различия были столь очевидны, что ошибиться было просто невозможно. Солнце нещадно обжигало остроконечные крыши строений в датском стиле вместе со зданиями шумных африканских рынков и мощеными улицами, которые оглашались криками муэдзинов, призывающих верующих к молитве. Восхитительная смесь европейской, африканской и исламской культур придавала этому городу уникальный колорит. Трудно было представить, что в этом городке есть уязвимое место — злые нищие африканцы, столь же опасные, как и их собратья, живущие за пределами Йоханнесбурга.

Анжелика сидела на террасе отеля «Маунт Нельсон», нежась в солнечных лучах и вдыхая сладкий запах свежескошенной травы и ярких цветов, растущих вдоль ухоженных бордюров, где жирные пчелы счастливо жужжали, летая между лавандой и розами. Она пила кока-колу, уютно откинувшись на спинку стула, и пребывала в отличном настроении, понимая, что ее рабочая командировка близится к концу. Оставалось всего тридцать шесть часов, в течение которых она должна была дать несколько интервью подряд, а потом она наконец-то будет свободна и сможет провести время с Джеком.

Вечером Джоанна отвела ее на вершину горы Тейбл, где Анжелика наслаждалась смиренной тишиной, восхищаясь великолепным видом, открывшимся ее взору. Все человечество лежало внизу в миниатюре, от бессчетного числа кораблей в бухте до утонченно шикарных огромных особняков в богатых предместьях. Широкие песчаные пляжи, скалистые склоны, возвышающиеся небоскребы и унылые поселки из лачуг мерцали вдалеке. Анжелика застыла в благоговейном страхе, чувствуя ветер на лице и прохладу, когда солнце опускалось медленно за горизонт. Находясь там, наверху, Анжелика казалась себе маленькой, незначительной, однако она была частью всего этого, словно была сделана из воздуха. Как бы ей хотелось превратиться в птицу, чтобы, расправив крылья, парить с легким бризом, возвышаясь над своими заботами.

На следующий день она давала интервью в отеле. После обеда у нее было несколько часов, чтобы сделать кое-какие покупки. Джоанна повезла ее на огромный африканский рынок, и Анжелика с удовольствием побродила там, рассматривая яркие ткани, вырезанные из дерева изделия и ювелирные украшения. Она непринужденно болтала с продавцами, купила белые пижамы с вышивкой для своих детей и прекрасную игру «Солитер», игральная доска которой была вырезана из черного дерева, а шарики сделаны из разнообразнейших видов хрусталя. Анжелика представила себе, как эта новая вещь будет гордо красоваться в ее гостиной, но вдруг рассмеялась, понимая, что дети обязательно захотят поиграть с шариками и в конце концов забросят их под диваны. Мысли о детях заставили сердце Анжелики сжаться от тоски.

Ее последнее интервью закончилось в четыре. Она упаковала вещи, с трудом затолкав их в чемодан, и ей даже пришлось сесть сверху, чтобы застегнуть змейку. Наконец наступил долгожданный момент: она готовилась к встрече с Джеком. Решив какое-то время не рассказывать Оливье о своих планах на ближайший уик-энд, Анжелика вдруг поняла, что если она не сделает это сейчас, то потом может быть слишком поздно. Поэтому она позвонила мужу на мобильный. Пока шел звуковой сигнал, она мысленно представила себе, что ему сейчас скажет, стараясь не выдавать своего волнения. Но когда он не ответил, она вздохнула с облегчением, решив оставить ему сообщение.