Сладкая любовь
Шрифт:
Мои глаза сами собой закрываются.
— Все нормально, — повторяю. — Я прощаю тебя. Знаю, что ты попал в стрессовую ситуацию. Мало того, что твоя дочь пострадала, так ты еще и решил, что я предала тебя после того, как ты сказал мне, что мама Сиси — больная тема, — подчеркиваю свою убежденность, повышая голос. — Я понимаю. Правда. — Открываю глаза и делаю прерывистый вдох. — Но я бы никогда этого не сделала. Не предала тебя.
Его лицо становится страдальческим.
— Я знаю, что ты бы этого не сделала, детка.
Что
— Я не позволю тебе порвать со мной. Так что можешь пойти и положить это обратно в свой шкаф.
Где-то у меня в голове визжит пластинка. Что? Чтобы я порвала с ним?
Прежде чем я успеваю вставить хоть слово, он продолжает, умоляюще глядя на меня:
— Детка, пожалуйста, прости меня. Клянусь, не имел в виду то, что сказал. Я говорил все это, потому что мне было больно. Ты никогда не была ошибкой. Ты лучшее, что есть в моей жизни со времен появления Сиси. И я знаю, что ты не ее мама, но, — он говорит так тихо, что я задаюсь вопросом, не послышалось ли мне это, — но сейчас для нее ты гораздо важнее. Она любит тебя. — Он колеблется, прежде чем признать тихим голосом: — И я люблю тебя.
«Любовь — это не гордыня».
У меня внутри все трепещет. Положив свои руки поверх его, я прижимаюсь лбом к его подбородку и шепчу:
— Повтори.
Он целует меня в лоб и бормочет:
— Мне так жаль, детка.
Я смотрю на него со слезами на глазах.
— Не это. Ту часть, где ты сказал, что любишь меня.
Макс слегка улыбается.
— Я люблю тебя.
— Правда?
Его ямочка врезается в щеку, когда он наклоняется, чтобы запечатлеть влажный поцелуй на моих губах.
— Я боролся с этим. Не хотел этого. Но я будь проклят, если ты попытаешься отнять это у меня. У нас есть что-то хорошее, но мы можем получить что-то невероятное. — Его губы в миллиметрах от моих. — Я люблю тебя, Елена. Очень люблю.
Внезапно его тело замирает, и он отстраняется, выглядя неуверенным в себе.
— Ты все еще любишь меня, Кексик?
Закатываю глаза и сильно бью его по руке. Он морщится, и я усмехаюсь:
— Да, я все еще люблю тебя. Идиот.
Он торжественно кивает, но улыбается, потирая руку.
— Ладно. Я это заслужил. — Мы стоим и улыбаемся друг другу. — Ну, и что теперь?
Я пожимаю плечами.
— Теперь ничего.
Он поднимает бровь.
— У нас первая серьезная ссора, мы признаемся друг другу в любви, — хихикает он, потирая затылок, — а затем расходимся по домам, и ничего не будем делать? — Он качает головой. —
Я моргаю, глядя на него.
— Я слышала, что в моде примирительный секс.
Он смотрит через мое плечо, задумчиво уставившись в стену, потирая подбородок.
— Примирительный секс говоришь? — Через мгновение он выпрямляется. — Я готов попробовать.
Оказывается, примирительный секс — действительно такой, как о нем говорят. На самом деле, когда мы лежим на моей кровати голые, задыхающиеся и потные, я знаю, что буду готова вызвать несколько споров в наших отношениях, просто чтобы примириться позднее.
ГЛАВА 39
Елена
Если бы три месяца назад вы спросили меня, хочу ли я иметь отношения, я бы громко рассмеялась и погладила по вашей милой головке. Мой страх относился не к отношениям в целом, а к отношениям с неправильным человеком. И теперь, когда сижу на коленях у Макса, его рука лежит на моих бедрах, а он целует меня в плечо, понимаю, что отношения с правильным человеком не страшны. Это потрясающе.
Быть самой собой и иметь кого-то, кто любит тебя, — это удивительно. Если бы знала, что так будет, то никогда не стала бы с этим бороться. Я бы с радостью приняла это. Но в этом-то и загвоздка, не так ли? Нужно рисковать, чтобы выиграть. Я сделала свой прыжок веры, и это окупилось сполна. Получила самую лучшую награду, о которой только могла мечтать. У меня есть Макс и Сиси.
Повернувшись к нему на коленях, я наклоняюсь и нежно целую его губы. Как всегда, бабочки порхают у меня в животе.
Неужели так будет всегда? Втайне я на это надеюсь.
Его взгляд скользит вниз к моей шее. Потянувшись, он берет мою цепочку в руки, разглядывая свисающее с него кольцо.
— Ты не обязана его носить всегда, детка.
Кольцо Макса. Как будто я когда-нибудь его сниму. Это было не совсем предложение. Скорее обещание того, что должно произойти.
— Я никогда его не сниму, — обещаю я.
После того, как Макс сказал мне той ночью четыре недели назад, что любит меня, мы были неразлучны. На следующий же день он подарил мне свое кольцо. Покраснев, он пробормотал:
— Ты не обязана его носить или что-то в этом роде. Просто хочу, чтобы оно было у тебя.
Это было восхитительно. И глубокомысленно. И я любила его еще больше за это чувство. Конечно, учитывая, что у Макса гигантские пальцы, я не могла носить его традиционным способом. Но нашла цепочку из белого золота, надела на нее платиновое кольцо и не снимала. Ни разу. Когда Сиси заметила кольцо, она выглядела слишком счастливой. Переводя взгляд с меня на Макса, она произнесла:
— Ты собираешься выйти замуж за моего папу?