Сладкие папики
Шрифт:
— Я слишком часто бывал в блоке, чтобы купиться на это, Кэтти. И знаю, когда кто-то пытается что-то доказать, в этом есть упорство, преимущество. У тебя, кстати, было преимущество с тех пор, как вчера вечером мы сели смотреть слайды.
— А какое это имеет значение?
Он пожал плечами.
— Мне нравится знать, с кем я работаю. Это помогает мне выжать все самое лучшее.
— Я сделаю все, что в моих силах, — заверила я. — Тебе не стоит беспокоиться.
— А я и не беспокоюсь. — Тот молчал, пока доедал свой рогалик. Большие целенаправленные укусы без какой-либо застенчивости. Я не могла отвести
— Конечно, Папик. — Я рассмеялась, увидев, как он нахмурился, и это был настоящий хмурый взгляд. — Господи, Карл. Я шучу, просто дурачусь.
Его хмурый взгляд расслабился. Тот выгнул бровь, глядя на меня, и не смог сдержать улыбку.
— Давай возвращаться, — сказал он.
Я последовала за ним, наблюдая за его крепкой задницей всю дорогу до машины. Карл закинул руку на спинку моего сиденья и задним ходом выехал с парковки.
— Я сказал ему, — проговорил он. — Я имею в виду твоего отца. Рассказал ему то, что о тебе говорил Колин Уилкинс. А также дал ему копию твоей статистики производительности.
От этой мысли меня бросило в дрожь.
— И что же он сказал?
— Он сказал, что вот это его девочка.
Я скрестила руки на груди.
— Я не его девочка.
— Я ему так и сказал. Сказал, что он может отказаться от своих идей удержать тебя, потому что в городе появился новый папочка.
Я ахнула.
— Ты не сделал этого.
Карл рассмеялся.
— Нет, не сделал. — Он встретился со мной взглядом и поехал обратно к нашему офису. — Но я бы так и сделал, если бы потребовалось. Я не верю в валяние дурака лишь ради сохранения статуса кво, Кэтти.
Это мысль одновременно взволновала и ошеломила меня.
— Это было бы безумием, — сказала я.
— Возможно.
— Определенно. — Я отстегнула ремень безопасности, когда он въехал на свое место. — И я потеряю всякое уважение со стороны команды. Никто не любит тех, кто, как они думают, вальсируют вокруг, получая особое отношение, Карл, особенно тех, кто, как они думают, проводят время в постели с боссом.
— Вот и все, — сказал тот. — Ты в деле, даже если не хочешь делать этого. Тебе уже небезразлично, что они думают о тебе. — Карл схватил меня за запястье, когда я уже собиралась открыть дверь и снова ощутила тяжесть его взгляда на себе, сжатие запястий, когда тот толкался в мою киску, пока птицы хором пели на рассвете. — Мы увидимся сегодня вечером?
Мои мысли разбежались.
— Я не знаю… я, эм… Самсон… — Потом сделала глубокий вздох. — Мне нужно увидеть Самсона. — А моя киска нуждается в отдыхе.
Он кивнул, отпустил мое запястье, и я тут же пожалела о своем ответе.
— Конечно, да. Извини.
Но я не жалела, что он спросил. И совсем не жалела об этом.
Я попыталась сказать это, но он уже открыл дверь.
Я покинула Карла на обратном пути в офис и направилась в туалет, чтобы освежиться. Моя кожа была
Она не стала выбрать кабинку, а просто уставилась на меня в зеркало.
— Что? — наконец, спросила я. — Чего ты хочешь?
Она пожала плечами.
— Я задаюсь этим же вопросом касаемо тебя.
— Я здесь по той же причине, что и ты, — ответила я. — Харрисон Гейблс. Впрочем, это не твое дело.
— Это все мое дело, — проговорила она. — Я — та, что унаследует все.
— Ух ты! Будто мне не все равно. — А мне было все равно. На все дерьмо из той кучи вещей, которую та унаследует от этого гребаного идиота. Она была здесь желанной гостьей.
— Папа хочет видеть тебя здесь только потому, что считает это правильным. Ты всего лишь его маленький благотворительный фонд. Его маленький постыдный секрет.
— Конечно, как скажешь, — ответила я, делая вид, что мне не больно. Даже немного.
— Не думаю, что ты можешь появиться здесь и выставить меня в плохом свете. Я не позволю тебе выставить меня идиоткой, Кэтти, как бы ты ни старалась.
— Мне не нужно выставлять тебя идиоткой, — возразила я. — Я здесь только из-за Харрисона. То, как ты решишь заставить себя выглядеть, полностью зависит от тебя самой.
— Я слышала, что однажды ты хорошо справилась с какой-то дерьмовой работой. Не думаю, что это сделает тебя лучше меня. Дерьмовая работа в дерьмовом колледже не сделает тебя лучше меня.
— Я и не говорила, что будет так. — Я посмотрела на нее через зеркало.
— Нет, но ты так думаешь.
Я рассмеялась.
— Ты просто параноик. И всегда была параноиком. — Но на этот раз она не была параноиком. Это стальная твердая маленькая часть меня действительно хотела думать, что это сделает меня лучше, чем она, только на этот раз. Я на это и рассчитывала.
Она фыркнула.
— Ты бы тоже была параноиком, если бы какая-нибудь маленькая сучка вечно охотилась за тем, что принадлежит тебе.
Я повернулась к ней лицом и почувствовала, что мои щеки пылают.
— С каких пор я вечно охочусь за тем, что принадлежит тебе? Мне никогда не было дела до того, что принадлежит тебе.
И она зашипела, прямо-таки зашипела на меня. Ткнула в мою сторону хорошеньким наманикюренным ноготком, и ее лицо исказилось от ярости, ревности и, может быть, даже немного страха.
— Я не позволю тебе забрать то, что принадлежит мне. Ни моих друзей, ни мою компанию, ни моего гребаного отца. Ты можешь просто отвалить туда, откуда пришла, ты вообще не должна была сюда приходить!
Это застало меня врасплох и на мгновение снова заставило почувствовать себя маленькой девочкой, неуверенной в своих силах.
— Я не хотела приходить сюда. Я не хотела никого из вас знать. И лучше бы никогда не знала, что у меня есть гребаный отец, понятно? Я хочу, чтобы вы не существовали для меня.