Сладких снов
Шрифт:
— Мак был прав, по телевизору была показана настоящая драма, но все, что они сказали правда. Возможно, ты зарабатывал бы много денег, играя в футбол, но ты делаешь этот мир более безопасным, занимаясь своей теперешней работой, даже не зная этих людей, чье будущее ты меняешь, сажая плохих парней за решетку. Но сейчас ты спас никакую-то незнакомую женщину, Капитан. Она стоит прямо здесь перед тобой.
— Джим-Билли…
— Успел туда, — прервала я его, — но вопрос касался не десяти минут. Далтон не торопился, у него была вся ночь впереди. Даже если бы Джим-Билли не успел, то успел бы ты.
— Лорен…
— И ты думаешь,
Он обхватил меня за голову и приподнял на дюйм, наклонившись ко мне, его рот опустился на мой в мокром, аккуратном поцелуе, таком фантастическом, и он был бы еще более фантастическим, если бы я не затаила дыхание, отчего у меня заболела рана на боку.
Как только его губы отпустили мои, я прошептала:
— Мне нравится, когда ты целуешь меня, дорогой, но…
— Точно, — пробормотал он, прерывая меня, потом отпустил назад, наклонился и поднял меня на руки. Он отнес меня в гостиную, мягко усадил на диван, накинул одеяло на ноги, а затем уперся руками по обе стороны от моих бедер в диван, согнувшись передо мной, чтобы его лицо было на одном уровне с моим.
— Я пойду поговорю с Джонасом, — тихо произнес он.
— Хорошая идея, — ответила я улыбаясь, но он не сдвинулся с места, а буквально внимательно прощупывал своим взглядом выражение на моем лице.
Затем он оторвал руку от дивана и сжал мой подбородок.
И тихо сказал:
— Ты меня сражаешь наповал.
Я сначала моргнула, а затем на выдохе спросила:
— Что?
— Своей силой, Крутышка, которая не имеет ничего общего с тренировочным лагерем.
Мне как-то удалось сглатывать слезы, подступившие к глазам, и улыбаться одновременно.
— Тейт…
— Ты поможешь мне снова увидеть сладкие сны, детка? — спросил он тихо.
— Я постараюсь, — ответила я также тихо.
— Это не впервой, но от этого это не становится легче, — поделился он.
— Договорились, — пообещала я ему.
Он выглядел так, будто до конца мне не поверил, и я поняла почему, когда он снова сказал:
— Тот гребанный час, Лорен, тот час, когда ты была у него, этот час я никогда не забуду за всю свою гребаную жизнь.
Я опять взяла его лицо в свои руки.
— Я помогу тебе.
— Знаю, что ты попытаешься, но я говорю тебе еще раз, я никогда этого не забуду в жизни.
— Детка, не позволяй ему такое совершать с тобой.
— Он отстриг тебе волосы, у тебя шла кровь, и это все, он забрал у меня.
— Мои волосы отрастут, а рана заживет, — ответила я ему. — И мы вернем то, что он забрал у тебя, Капитан. Клянусь, мы вернем все обратно.
— Крутышка…
— Ты подарил мне сладкие сны, Тейт, теперь моя очередь отплатить тебе тем же.
Тейт смотрел на меня, я удерживала его красивое лицо в своих руках, глядя ему в глаза.
Затем он прошептал:
— Люблю тебя, Крутышка.
— Я тоже тебя люблю, Капитан.
Он прикоснулся губами к моим, потом провел своим носом по моему и направился к сыну.
Я смотрела телевизор, а затем схватила
Затем я уменьшила громкость, чтобы Тейт не слышал, и слушала, как комментаторы хвалили моего мужчину.
Эпилог
Особенный
Я вышла из нашей спальни в халате, зачесав длинные, мокрые волосы назад, сдерживая широкой повязкой, с мобильником в руке.
Джонас и Тейт разбили лагерь на новой мебели в гостиной, наблюдая, субботний утренний футбольный матч, между университетскими командами, с предварительным шоу перед игрой.
Я была очень довольна результатами, семимесячного поиска, идеальной мебели для гостиной. Диван и кресла были широкими, удобными, в них хотелось опуститься, от совершенно нового бренда, но не такие, на которые нельзя было бы съесть спагетти или выпить Кул-Айд. Новые столы были простоватыми, крепкими, поэтому не колеблясь можно было поставить свою кружку или стакан (хотя я купила подставки и каждый раз ворчала на своих мальчиков, чтобы они пользовались ими, и мне приходилось напоминать им об этом довольно часто, учитывая, что они были явно глуховаты к моим просьбам). Новый ковер был с толстым ворсом, шерстяной и стоил кучу денег, выглядел потрясающе. Недавно покрашенные стены были завешаны фотографиями семьи и друзей, а не картинами или гравюрами. Какие-то были маленькими, некоторые большими, некоторые были в смешных рамках. Здесь были фотографии нас на пляже в Сент-Томасе в прошлые весенние каникулы. Фотографии нашей поездки в Индиану прошлым летом. Были фотографии с новогодней вечеринки, которую устроили Крис и Бабба, потому что Джим-Билли вышел из больницы; фотографии барбекю у нас, в доме у Па, у Вуда; фотографии нас, резвящихся возле бассейна Неда и Бетти; фотографии в баре Бабба среди персонала и постоянных клиентов, некоторые из них были нашими друзьями, на некоторых была я или Тейт или мы оба с нашими друзьями.
Самой большой была фотография Тейта, Джонаса и меня, и она висела на стене над телевизором. Тейт был одет в свой темный костюм, Джонас также в темном костюме, я была в облегающем, кремовом шелковом платье с вырезом лодочкой, доходящем до колен, в сексуальных, розовых босоножках и большим букетом нежных, бледно-розовых пионов и роз в руке. Тейт обнимал меня за плечи, я прижалась к нему боком, обхватила его свободной рукой за талию, другой рукой, в которой был букет, прижимала Джонаса, отчего мой букет был на груди у Джонаса. Из-за цветов было не видно, но Тейт держал Джонаса за плечо. Джонас стоял перед нами, прижавшись спиной к нам. Джонас и я улыбались прямо в камеру, а Тейт, слегка запрокинув голову назад, смеялся.
День нашей свадьбы.
Я налила себе чашку кофе, и глаза Тейта тут же нашли меня, когда я вытащила стул из кухонного островка и уселась на него. Я улыбнулась ему нежной улыбкой, едва заметной. Я почувствовала, как стал более мягким мой взгляд, как только я увидела своего мужчину, лежащего на нашем новом диване.
Затем я посмотрела на свой телефон и погрузилась в свои контакты, нашла, кого искала, нажала кнопку вызова и приложила телефон к уху.
— Привет, дорогая, — услышала я.