Сладких снов
Шрифт:
— Теплая зима, земля не промерзла, — бормотал Тейт, все еще глядя на грязную дорогу. — Две колеи от шин. Одна туда и обратно. Одна только туда.
Вуд опустил взгляд и уставился на землю, но ничего особенного не увидел. Но он же и не был охотником за головами, как Тейт.
— О чем ты? — спросил Вуд, отрывая глаза от земли и поднимая на Тейта, который смотрел вдаль перед собой.
— Она бежала, — прошептал Тейт. — В него стреляли.
— Тейт, сынок, скажи нам, что у тебя здесь происходит, — попросил Па, нетерпеливо тыча пальцем в голову Тейта,
Вуд замешкался только на секунду, чтобы поймать взгляд отца, а затем скользнул на сиденье. Он еще не успел открыть дверь, как Тейт включил зажигание, шины забуксовали, извергая грязь, что было неплохо, потому что у Вингса появилось время оттащить за эту пару секунд Далтона с его пути, когда внедорожник рванул вперед.
Вуд успел все же плюхнуться задницей на сиденье, захлопнув дверь, повернулся к Тейту.
— Поговори со мной.
— Там наверху холмов есть кто-то еще, — произнес Тейт.
— Кто? Его напарник? — Спросил Вуд.
— Нет, — ответил Тейт, — герой.
* * *
Лорен
Я открыла глаза. Было темно. Я чувствовала запах больницы, но я не чувствовала боли.
Я повернула голову в сторону и увидела Тейта.
Он не спал, сидел в кресле, стоявшем у моей кровати, локти на коленях, глаза налились кровью, он выглядел вымотанным.
— Эй, — прошептала я и почувствовала, как мои губы слегка расплываются в улыбке.
Он тут же переместил свой взгляд на мои губы, затем медленно закрыл глаза, мне показалось, что прошло целых десять минут, как он их закрывал.
Затем он уронил голову на колени и пробормотал:
— Господи Иисусе. Господи, бл*дь, Иисусе.
— Дорогой, — прошептала я, и его голова взлетела вверх, и он заполнил собой все пространство передо мной, его губы оказались на моих, нежные, но твердые, а его большие руки обхватили мою голову с обеих сторон, удерживая неподвижно.
Он оторвался от моих губ и прислонился лбом к моему.
— Детка, — прошептал он.
— Джим-Билли? — Спросила я.
— Да, нож нанес ему больше вреда, чем тебе, прошел через его кишки, но его залатали.
На этот раз я закрыла глаза, а затем открыла и увидела его.
— Слава Богу, — вздохнула я и спросила: — Джонас?
— Снаружи спит на диване с Крис, Стеллой, Солнышком, Венди и половиной Карнэля.
— Половиной Карнэля?
Он кивнул, уткнувшись лбом в мой лоб.
— Половиной Карнэля.
— Должно быть, комната ожидания большая, — прошептала я, понимая, что разговор отнимает у меня много сил, веки становились отяжелевшими, я пыталась бороться. Впервые, я не хотела засыпать.
Тейт увидел мои попытки, поднял голову на несколько дюймов, но обе его руки скользнули к моему подбородку.
— Давай спать, дорогая, — нежно попросил он, поднимая вверх большие пальцы и поглаживая мои щеки, — я буду здесь, когда ты проснешься.
— Не хочу, —
— Давай спать, Лори.
— Тейт, — прошептала я, веки снова стали закрываться, и я уже не могла их открыть.
Но перед тем, как я погрузилась в глубокий сон, почувствовала его губы на своих, когда он произносил слова:
— Сладких снов, детка.
* * *
Джим-Билли
Джим-Билли проснулся, чувствуя то, чего не чувствовал уже семь лет.
Мягкое, теплое женское тело прижалось к его боку, ее рука была под щекой на его плече.
С усилием он наклонил голову вниз и увидел светлую макушку Лори, ее плечо в больничном халате, прикрытую тонким больничным одеялом.
Он почувствовал движение, голова откинулась на подушку, и он перевел глаза на яркое колорадское солнце, пробивающееся сквозь окно, у которого стоял Тейт и наблюдал за ними двумя в постели.
— Она спит? — шепотом, хрипловато спросил Джим-Билли.
Тейт кивнул.
— Заставила меня принести ее сюда, хотела быть с тобой, — так же тихо прошептал Тейт.
Джим-Билли кивнул.
— С ней все в порядке? — Спросил Джим-Билли.
— Лучше, чем ты, — ответил Тейт.
Джим-Билли снова кивнул.
Он не чувствовал сильной боли, но опять же, он пока не двигался, и к его боку прижималась мягкая, теплая женщина, которая принадлежала Тейту, но все же была мягкой, теплой женщиной, и она была Лори, живой и дышащей. Это был подарок, жизнь была слишком коротка, чтобы можно было получить подарок, особенно такой драгоценный, который сейчас прижимался к нему на проклятой больничной койке, конечно, любой молча примет такой подарок.
Тейт отошел от окна к кровати, и за пару шагов он ни разу не отвел взгляд от Джима-Билли.
Как только он остановился перед кроватью, тут же взглянул на Лори, а потом опять перевел взгляд на Джим-Билли.
Затем он с силой прошептал:
— Я твой должник, Билли, огромный твой должник.
Джим-Билли снова кивнул.
— Знаю.
И он знал, не потому, что Джим-Билли пострадал и фактически не чувствовал свои кишки, и питание поступало ему через капельницу, торчащую из вены на руке, а потому что Джим-Билли пострадал, чтобы спасти эту женщину, которая сейчас прижималась к нему в постели, живая и дышащая.
Джим-Билли улыбнулся своей полу-беззубой улыбкой Тейту.
Затем произнес:
— Счастливого Рождества.
Тейт пялился на него секунду, ему далось это с трудом.
Потом лицо Тейта расслабилось, и Джим-Билли услышал его низкий смешок.
Глава 28
Где они сейчас?
— В одном из самых замечательных мест, где они сейчас, Тейтум Джексон, признанный лучшим полузащитником штата Пенсильвания и Высшей Лиги «Филадельфии иглз», вернулся в новостные каналы после двадцатилетнего отсутствия.