Сладкий обман

Акваа К.

Ремо смотрит вперед.

— В Кенсингтоне.

— С родителями?

Ремо качает головой.

— У тебя есть горничные, экономка или другой подобный персонал?

Кивок.

— Значит, мы должны притворяться перед ними?

Еще один кивок.

Я вздыхаю, понимая, что, возможно, он устал и не хочет разговаривать. Иногда даже я устаю после работы, но делаю все возможное, чтобы помыть посуду, постирать белье, оставленное на ночь, или даже принять расслабляющую ванну, чтобы успокоить напряженные мышцы.

Я уже выбрала дату вечеринки,

собиралась просто отправить письмо помощнику Ремо, но теперь думаю, что должна сказать ему лично. Но когда он не устал? Я вижу, как напряжены его плечи.

Не слишком ли бесцеремонно будет с моей стороны предложить ему помассировать плечи?

Я не знаю.

Как мне это сделать?

Может быть, мне стоит посмотреть видеоролики о том, как это делается, и почерпнуть идеи? Да. Смотри видео, читай статьи, читай рассказы других людей о том, как они это делают.

Я киваю сам себе, и улыбка на моем лице становится более решительной, когда мы подходим к черному Rover Ремо. Я забираюсь на заднее сиденье, за мной следует Ремо, после чего водитель заводит машину, и мы выезжаем на дорогу.

Я смотрю на Ремо без всякой причины, просто чтобы посмотреть на него, и вижу, что он разговаривает по телефону, читая что-то очень длинное. Я действительно смотрю на него, на острые углы его лица, на его челюсть, на несколько локонов, освещенных экраном его телефона, на него рядом со мной в машине, в тишине.

Поговоришь ли ты со мной, если потеплеет ко мне?

Или этого никогда не произойдет?

Нет.

Не думай так. Он меня не ненавидит.

Впрочем, он и не говорил обратного.

Наблюдая за тем, как на улицах Лондона распускаются ярко-зеленые бутоны листьев, как никогда близка весна, я могу только надеяться, что в сердце Ремо зародится что-то близкое к добру по отношению ко мне. Даже если это будет просто легкая симпатия и ничего больше.

Может быть, даже дружба.

По крайней мере, я знаю, что за Ремо следит его охрана, так что, пока я с ним, я в безопасности.

В безопасности.

Надеюсь, он знает, что рядом с ним я чувствую себя в безопасности, даже если мы почти не разговариваем. Даже если он меня не знает. Даже если я ему никогда не понравлюсь. Есть что-то в окружающей его темноте, что-то извращенное и зловещее, вызывающее страх у окружающих, что убеждает мое беспомощное сердце в том, что ничто не причинит мне вреда, пока я с ним.

Машина останавливается возле дома. Я выхожу из машины и иду за Ремо к входной двери, расположенной с правой стороны дома, перед которой стоят два столба. Я вижу, что могу безбедно прожить здесь весь следующий год. Если зимой в этом году выпадет снег, то я представляю,

как он будет падать на деревья, окружающие дом, и на дорожку справа от дома, которая, вероятно, ведет к заднему саду.

Белый трехэтажный особняк с темно-синей крышей высоко возвышается на фоне деревьев, расположенных слева от дома. Прямоугольные окна расположены по всему фасаду дома. Высокие фонари выстроились вдоль чистого серого тротуара подъездной дорожки, все аккуратно подстрижено, ни одного лишнего листочка. Он не похож на большой чудовищный дом, скорее, выглядит пустым, лишенным того ощущения, которое дает дом, хотя я пока не могу судить об этом.

Ремо открывает полуночно-синюю входную дверь и заходит внутрь, я следую за ним. Мы входим в широкий коридор с дверью слева, открыв которую, мы видим невероятно большую гостиную, оформленную в нейтральных и коричневых тонах с оттенками красного.

Мы продолжаем идти ко второй двери слева. Это еще одна гостиная, но уже в более насыщенных красных тонах, с письменным столом в левой части комнаты и большой библиотекой за ним.

Дойдя до конца, мы видим еще одну дверь, и Ремо открывает ее, открывая большую кухню с обеденным столом справа и раздвижными дверями, выходящими в впечатляющий огромный задний сад.

— У тебя красивый дом, — говорю я.

Ремо лишь кивает в знак признательности. Но слов все еще нет. Наверное, он очень устал.

— Большинство спален находятся наверху, все с ванными комнатами. Нам придется жить в одной спальне.

Я прячу за волосами свою широкую улыбку при этой информации. Ему не нужно видеть, как внутри меня бурлит волнение.

— Хорошо, — пролепетала я, изо всех сил стараясь не улыбаться.

При изменении моего голоса Ремо оглядывается на меня с прищуренными бровями, но я быстро скрываю это и пожимаю плечами.

— Хорошо. Располагайся. Твои вещи уже здесь. Коробки стоят в моей комнате. Уже поздно.

Он проходит мимо меня, но я сразу хватаю его за руку. Он замирает.

Мое сердце подпрыгивает при соприкосновении наших кожных покровов.

Я не знаю, что заставило меня схватить его. Чтобы заставить его задержаться. Мне кажется, что с тех пор, как мы познакомились, он убегает, почти не разговаривает и не смотрит на меня. Как я буду жить с таким человеком весь следующий год?

Не будет ли одиночество еще сильнее, ведь я знаю, что есть с кем поговорить, а он специально пытается отдалить нас друг от друга, хотя для этого нет никаких причин?

Разве это неправильно, что я надеюсь на собеседника? На друга?

В памяти всплывает поцелуй на нашей свадьбе, заставляя меня крепче прижаться к нему. Я резко вдыхаю, надеясь на Бога, что он не видит, какое влияние он оказывает на меня спустя всего несколько дней.

Я не люблю его. Я не знаю, что такое любовь. Я никогда не любила никого, кроме Камари, но кое-что я знаю.