Сладкий перец, горький мед
Шрифт:
Терзаться в сомнениях было невыносимо больно. Лучше какая-никакая правда, пусть самая болезненная, лишь бы не неопределенность. И, преодолев брезгливость и некоторое неудобство, Дрибница решился на откровенный разговор с бывшим соперником.
Андрей шел к редакции пешком. Железная "Ласточка" в очередной раз забарахлила, снова пришлось оставить ее в автосервисе. Зараза такая, столько денег жрет! На нее одну и работает…
У редакции стоял навороченный джип. Как только Андрей поравнялся с ним, передняя дверца распахнулась и, увидев, кто пожаловал к нему "в гости", Андрею стало не по себе.
— Здравствуйте, Владимир Николаевич!
— Здравствуй,
Ничего хорошего от этого разговора Андрей не ожидал, и садиться в машину ему вовсе не хотелось. Ну что, что ему понадобилось? Ведь столько времени прошло, да он же и думать позабыл о Тане, как и было приказано! Он даже женился, чтобы ни у кого не возникло сомнений в его полной лояльности…
— Слушаю вас, Владимир Николаевич, — залебезил Андрей, едва устроившись рядом с Дрибницей. Ох, как ему было страшно! Зачем, зачем он ему понадобился?! Ох, не к добру это…
— Рассказывай, как дела. Чем занимаешься, доволен ли работой.
— Спасибо, Владимир Николаевич, я всем доволен. Еще раз спасибо огромное, что помогли устроиться. А я вот женился не так давно, скоро полгода, — поспешил выложить главный козырь. Мол, я теперь парень женатый, и подозревать меня в любви к вашей жене нет ни малейших оснований. Да, было когда-то, ну я же не виноват, я же не знал, в чью девушку влюбился!
— Женился, говоришь… Ну что ж, это хорошо, поздравляю… У меня к тебе вопросик деликатный имеется. Скажи-ка мне Андрюша, а как тебя Таня называла?
У Андрея засосало под ложечкой: так и есть, он так и знал, ну конечно, зачем же еще он мог понадобиться Дрибнице? Только для выяснения отношений из-за Тани. Эх, и дернул его черт связаться с ней когда-то!
— Да Андрюшей и называла, как еще. Вы не думайте, Владимир Николаевич, я с ней не встречался после того дня, и она мне не звонила, и вообще я ни в коем случае…
— Ты не волнуйся, парень, успокойся. Вспоминай поподробней. Как она тебя называла? Андрюшей. Хорошо. Наверное, еще как-нибудь? Наверное, просто Андреем, может, Андрейчиком каким-то?
Андрей совсем разволновался. К чему такие подробности, чего ему еще надо? Отомстить решил, гад? А зачем два года ждал? Чтобы помучить, как кошка мышку? Чтобы потом побольнее сделать? Изверг!
— Да нет, Владимир Николаевич, только Андрюшей, может быть разве что Андрюшенькой или Андрюшечкой, — а сам аж зажмурился от страха: вот сейчас Дрибница как даст ему монтировкой по башке "Андрюшечку"!
Дрибница помолчал пару секунд, как бы не решаясь задать следующий вопрос. Потом отбросил сомнения в сторону:
— А скажи мне, Андрюша, не называла ли тебя Таня другими именами? Например, Сергеем? Или Лёшей? Или Лёней каким-нибудь? Не было ли у нее привычки коверкать твое имя?
Несмотря на дикий страх, Андрею стало смешно. Ага, получил, козёл? Так тебе и надо! Жена-то заговариваться стала, любовничков прошлых поминает! А может, и нынешних, кто ее знает? Однако злорадство показывать поостерегся, спрятал глубоко внутри. Еще неизвестно, что его впереди ожидает, оставит ли его Дрибница после такого откровения жить на белом свете? От осознания угрозы комок застрял в глотке, и Андрей только замотал энергично головой: нет, не было никаких Сергеев, Алексеев да Леонидов! И вообще, мол, я человек лояльный, знать неположенного не знаю, да и желания такого не имею…
Дрибница, видя беспредельный ужас собеседника, не стал того успокаивать. Напротив, подпустил страху побольше: двумя пальцами приподнял подбородок визави, долгим немигающим взглядом уставился в его глаза, просвечивая насквозь рентгеном, и, когда паренек побелел и готов был уж в обморок рухнуть, отпустил и сказал угрожающе
— Я надеюсь, ты понимаешь, что разговор этот — сугубо конфиденциальный? Я могу надеяться, что его содержание останется известно только нам двоим?
Андрей замотал головой настолько энергично, что она, казалось, вот-вот отлетит от худенькой шейки журналиста-неудачника. Дрибнице было противно на него смотреть, а представлять, что это убожество некогда делило постель с его любимой женщиной, было просто невыносимо. От отвращения и брезгливости хотелось раздавить слизняка ботинком.
— Это хорошо, что ты такой понятливый. Я очень не люблю глупых людей. А слишком разговорчивых не люблю еще больше… Но ты ведь человек грамотный, с высшим гуманитарным образованием. А стало быть, понимаешь, что такую мразь, как ты, убрать с этого света — одно удовольствие. Понимаешь?
Андрей снова закивал: да, да, понимаю, только отпустите меня! В носу отчего-то защипало, и нестерпимо-срочно захотелось в туалет…
Что происходит? Таня терялась в догадках. Она с утра до ночи пыталась вспомнить, где, в чем она провинилась? Почему все так изменилось? Вдруг, в одно мгновение, Дрибница из любящего супруга превратился в мрачного, вечно недовольного молчуна. Даже спать стал отдельно и ни разу за последние две недели не заглядывал к ней "на огонек". Странно… Уж не появилась ли у нее соперница? Но это так не похоже на Дрибницу. Он ждал ее десять лет, обманом женился, но два года, прошедшие с их свадьбы, заботился о ней так трогательно и нежно, так любил ее, что Таня просто не могла поверить, что он когда-нибудь сможет хотя бы посмотреть на другую женщину. Странно, как все это странно…
Таня злилась на закапризничавшего вдруг мужа, обижалась и… нервничала. Да, она нервничала, начала терять уверенность в себе. Да что же это такое, в конце концов? Когда она его терпеть не могла, он ей проходу не давал, выкрал ее со свадьбы, заставил подруг стать предательницами… В общем, много чего натворил и все ради того, чтобы она, наконец, обратила на него внимание. Теперь же, добившись этого внимания, добившись того, что она не только перестала его ненавидеть, даже, пожалуй, почти уже полюбила, по крайней мере, максимально приблизилась к этому, почувствовала необходимость в нем, стала радоваться его возвращениям домой, привыкла в конце концов! — и после этого он превращается в полную свою противоположность? Теперь уже он игнорирует ее, как она его когда-то, он не имеет ни малейшего желания общаться с ней, лелеять, ублажать, наконец. Ведь еще совсем недавно дня не мог прожить без нее, осыпал цветами и подарками. Конечно, Таня перестала бы быть Таней, если бы иногда не позволяла себе маленькие шалости по отношению к Дрибнице, как, например, швырнуть подарком в любящего мужа только потому, что оторвал ее от просмотра мыльной оперы, но он же всегда только радовался, как ребенок, такому бурному проявлению темперамента. И вдруг — абсолютная холодность и отрешенность…
Однако ледяное равнодушие вскоре исчезло… Пожалуй, уж лучше бы Дрибница и дальше продолжал игнорировать жену. Но изменения опять произошли как-то вдруг, абсолютно без повода. Придя домой в неурочное время, Володя в холле схватил Таню за локоть и поволок ее в спальню. Схватил больно и совсем неучтиво, как преступницу. Еще не понимая причины его гнева, Таня пыталась вырваться из тисков, но Дрибница держал крепко, приподняв руку до высоты своего плеча. Таня тоже была не маленького росточка, но не настолько, чтобы этот трюк не причинил ей дополнительных страданий. Приходилось бежать практически на цыпочках, без конца подталкиваемой в спину вмиг лишившимся всяческого обаяния супругом.