Сладкий плен его объятий
Шрифт:
Вдова издала неприятный звук, который, по-видимому, следовало считать смехом.
— Я никогда не жалела о сказанном.
Девона отошла от Рейна и села на диван рядом с его матерью.
— Это в вас говорит гордость. — Она взглянула на мужа. — Вот и сын у вас такой же.
— Рейн, это предел совершенства. Такие философические наклонности... Где ты откопал это создание? — насмешливо поинтересовалась мать.
— Хватит! — заорал Рейн, окончательно теряя терпение. — Если вы не проявите должного уважения к моей супруге, то
— Как это похоже на тебя, Типтон. — Неодобрение Девоны было волной, которая обрушилась на его гнев и подавила его. — Только ты мог превратить сообщение о браке в угрозу.
Чашка с блюдцем задребезжали в руках у его матери.
— О браке? Ты женился на своей любовнице?
— Мисс Девона Бидгрейн никогда не была ничьей любовницей. Предполагать иное — значит навлечь на себя мое неудовольствие. Можете говорить гадости мне, если уж вы так устроены, но оставьте в покое мою жену.
Вдова выглядела так, как будто из нее выпустили воздух. Губы у нее дрожали. Она попыталась взять себя в руки.
— Зачем ты приехал? Не за моим же благословением?
Девона, неверно истолковав обиду и горечь матери Рейна, еще раз попыталась не допустить, чтобы их первая встреча закончилась скандалом.
— Мы сбежали. У нас просто не было времени собрать своих родных вместе...
Услышав это, Джослин снова воспрянула духом.
— Вы сбежали в Гретна-Грин? Тогда все понятно. Что ты натворил, Рейн? Наградил ее ублюдком, из-за чего у ее семьи не оставалось выбора и им пришлось принести ее в жертву Рафинированному Трупу?
Девона так крепко сжала свою сумочку, что побелели пальцы, и резко поднялась.
— Мне совершенно не важно, кто вы. Но вы не имеете права так говорить о Рейне. Ваш сын — умный и на редкость добрый человек. Я вышла за него замуж по собственному желанию. И от души надеюсь, что он унаследовал характер своего отца, потому что никогда еще не встречала такого низкого существа, как вы, с материнским инстинктом змеи!
— Девона! — Рейн попытался оттащить ее от матери.
Джослин, не привыкшая мириться с поражением, тоже встала.
— Законная она жена или незаконная — мое мнение о твоей спутнице остается прежним. Ты и твоя шлюха можете убираться из этого дома!
Рейн размахнулся и ударил ногой по столику, с которого посыпались осколки любимого чайного сервиза его матери.
— Я услышала шум, — начала служанка и остановилась, увидев опрокинутый столик. — О, мадам, неужели это вустерский сервиз?
Рейн, которому удалось наконец заставить мать прикусить язык, ответил:
— К сожалению, да, мисс...
— Миссис, милорд. Миссис Пул. — Не зная, как себя вести, служанка бросила быстрый взгляд на хозяйку.
Но та не сводила глаз с разбитого фарфора.
— Ну, миссис Пул, судя по виду этой комнаты, вы хорошая экономка.
— Я знаю свое дело,
— Приятно видеть результаты тех средств, которые я трачу на Фоксенкловер, — заметил Рейн, ведя Девону к двери.
Она все еще была в ярости и, наверное, до крови прокусила язык, чтобы не сказать ничего больше. Скоро он успокоит ее и отведет туда, где их разговоров никто не услышит.
— Наши комнаты готовы, миссис Пул?
— Да, конечно, сэр. Вы с леди, пожалуйста, следуйте за мной.
Девона пошла за энергичной миссис Пул, а Рейн задержался, бесшумно закрывая дверь в комнату матери.
Девона раздраженно сдернула с рук перчатки и бросила их на стол. Дура! До нее доходили слухи, она сама видела, как замыкается Типтон, когда речь заходит о его семье. А что же она наделала? Накинулась на его мать! Злясь на себя, огорченная Девона изо всех сил рвала ленты на шляпе, когда в комнату вошел Рейн.
Ее глаза горели от непролитых слез, и она дергала затянувшуюся узлом ленту, пока не порвала ее. Ну вот, теперь и ее хорошенькая шляпка испорчена! Злость, которую Девона испытывала с того момента, как перешагнула порог комнаты Джослин, сменилась горечью. Она без сил опустилась на стул.
— Я испортила шляпу, — сказала Девона, и слезы, которые она так долго сдерживала, покатились по ее щекам.
— Я куплю тебе дюжину шляп вместо этой. — Рейн осторожно снял с нее головной убор и положил его на стол.
Присев перед женой на корточки, он погладил ее по руке.
— Прости меня. Я сама не знаю, почему плачу. — Девона свободной рукой попыталась вытереть слезы.
— Не знаешь? — Рейн прищурился, становясь похожим на мать. — Мне кажется, причин у тебя достаточно. Ты только что узнала, что твоя свекровь — ужасная, невыносимая стерва, — сказал Рейн спокойно, как будто говорил о погоде.
— Типтон! — Девона задохнулась и подумала: как странно, что ей стало смешно в такой совсем не смешной ситуации.
— Вот видишь, ты уже не плачешь. Говорить правду всегда полезно. Это успокаивает.
Рейн поднялся. Казалось, его что-то заботит.
— Хочешь, я помогу тебе раздеться? Никто не упрекнет тебя за то, что тебе захотелось вздремнуть.
— Твоя мать подумает, будто я прячусь от нее.
— Разумный тактик знает, что такое хорошо спланированное отступление. Что-то мне подсказывает, что вдова пересматривает план своей атаки.
Девоне не понравилось его самодовольное выражение. Он получал слишком явное удовольствие, доставляя неприятности своей матери.
— Зачем мы сюда приехали, Типтон? — В голосе Девоны снова зазвучали резкие нотки.
— Я тебе уже объяснял.
Ее вопрос, казалось, ничуть не удивил Рейна. Девона бросила на него строгий взгляд, за который Уинни наградила бы ее аплодисментами.
— Я слышала, что ты мне говорил. А теперь я хочу узнать правду. Ведь это так полезно. Это успокаивает, — насмешливо протянула она.