Сладострастие
Шрифт:
Она испытала невыразимое наслаждение, пока он, поддерживая ее на весу, достиг оргазма. Затем он уложил ее на поваленное дерево и оседлал снова. Кусочки коры впивались ей в кожу, движения Моргана были энергичными и почти грубыми. Закрыв глаза, она отдалась ощущениям этой сладостной боли. А когда она прошептала ему, чего она по-настоящему хочет, даже Морган возразил.
Лизетт подошла к отелю. Секс всегда будил в ней аппетит. Она испытывала страшный голод. Она понимала, что уже пропустила главное угощение, но знала, где находится кухня, и вошла
Она обнаружила там зачерствевший хлеб и большую миску овощей. Съев все это, она облизала пальцы Она очень любила еду, приготавливаемую из авокадо.
Дверь со скрипом отворилась, и сноп света упал на пол и стены кухни.
— Я так и думал, что тебя найду здесь, — услышала она техасский акцент. — Как всегда, голодна?
Лизетт выпрямилась и улыбнулась:
— Надеюсь, я не становлюсь слишком предсказуемой.
— Нет, но твой муж становится. Как можно быть таким наивным? Ты знаешь, он пытается подкупить меня с помощью своей высокоодаренной девицы — менеджера по маркетингу.
Лизетт засмеялась:
— Я догадывалась об этом. Ладно, Алекс, давай на время забудем о бизнесе.
— На время? У тебя короткая память. Я не могу забыть о женщине, которая звонила мужу по мобильнику с соседней автостоянки и что-то плела ему о задержке рейса, в то время как ее рука вытаскивала из ширинки мой член.
— Значит, у меня плохая память. Ник постоянно мне пеняет за это. Давай, Алекс, напомни мне.
Он закрыл дверь кухни и направился к ней. Она положила свою руку ему на переднюю часть брюк.
— Он успел потрудиться, — констатировала Лизетт. — Ты уже трахнул нашу маленькую Дженну?
— Только в качестве аперитива, а не в качестве главного блюда.
После этих слов он запустил руку ей под юбку и сунул два пальца между влажных губ ее киски.
— Ага, я не ошибся, — сказал он. — Тебя тоже уже трахнули.
— Была всего лишь пара аперитивов. Отнюдь не главное блюдо. Я знаю, что могу в этом плане на тебя полностью положиться, Алекс. Сними с меня платье.
— Прямо здесь?
— А почему бы нет? — Она окинула взглядом салат, затем потянулась и достала толстый батон копченой салями. — У нас есть все необходимые принадлежности.
Она повернулась к нему спиной и нагнулась к поверхности стола, давая ему возможность стащить с себя юбку. Он быстро справился с заданием, и она оказалась перед ним с голой задницей. Алекс взял пригоршню салата и намазал им анальное отверстие.
Лизетт невольно ахнула. Салат еще был холодный после холодильника. Однако прохлада была приятна, Она понимала, что очень скоро прохлада сменится пожаром.
Алекс стал позади нее. На столе были рассыпаны крошки от хлеба, который она с такой жадностью съела. Он собрал их и потер ими поверхность свисающих грудей. Она пробормотала слова благодарности.
— Готова? — шепотом спросил Алекс.
— Да, мой возлюбленный, — ответила она и еще сильнее подалась вперед.
— Готова к чему, Лизетт?
Она улыбнулась. Ей нравилось, когда он спрашивал об этом.
— Мою письку уже натер до боли один любитель. Я хочу, чтобы ты вошел в меня в задницу.
Алекс торжествующе хмыкнул и поместил головку члена в углубление ануса. Смазав ее салатом, он вогнал головку в тугое отверстие.
— М-м-м, — вздохнул он. — Не знаю, почему француженки так любят, чтобы их трахали в задницу. Но я определенно этому рад.
Лизетт взяла со стола толстый батон салями и засунула это импровизированное дилдо во влагалище.
— Потом ты будешь это есть, — сказала она.
Она расположилась поудобнее на столе и предоставила Алексу возможность как следует оттрахать ее в задницу. Конечно, ее англичанин-муж был бы в шоке, узнав об этом. Она вздохнула и прижала груди к холодной металлической поверхности стола. На поверхности еще оставались крошки хлеба, которые терлись о ее соски. Боль и наслаждение всегда ходят рядом.
Лизетт ритмично заталкивала батон салями себе во влагалище одновременно с толчками Алекса, член которого погружался ей в зад. Она не думала о том, что это выглядит грязно. Мысль о том, что она совершает нечто запретное, придавала особую остроту, и вскоре она пережила сногсшибательный, ни с чем не сравнимый по силе и продолжительности оргазм.
Когда Алекс также достиг пика и спустил ей в задницу, она заставила его встать на колени и есть салями, торчавшую из нее словно фаллос.
— Бедный Ник, — пробормотала она спустя некоторое время. — Ведь он не имеет даже малейшего представления об этом.
Алекс как-то странно посмотрел на Лизетт:
— Я понимаю, что он твой муж, но, надеюсь, ты не станешь предаваться сентиментальностям, во всяком случае сейчас.
— Разумеется, не стану. И кроме того… у меня такое чувство, что Ник в конечном итоге благодарен нам.
Глава 4
Дженна потянулась и перевернулась на другой бок, еще не полностью проснувшись. Она лежала одна на широкой постели, укрытая легкой хлопчатобумажной простыней.
Выгнув спину, она потерлась плечами о жесткий матрац. Она чувствовала себя кошкой, которая полакомилась таки сливками. Вчера вечером она значительно обогатила свой сексуальный опыт, в том числе получила несравнимое удовольствие от ловкого языка Лизетт, после чего решила, что отныне не останется впредь такой, какой была. До этого Ник был единственным хреном, который входил в нее. Она до сих пор оставалась верной любовницей — и в то же время законченной распутницей.
По высоте утреннего солнца Дженна определила, что было гораздо позже того времени, когда она обычно вставала. Даже не нужно было смотреть для этого на часы. Она отбросила простыню, позволив солнечным лучам упасть на ее тело. Она раздвинула ноги и приветствовала сноп света между бедрами. Он был не менее теплым, чем фаллос любовника. Она провела руками по грудям, наслаждаясь их тяжестью и твердостью. Желание никогда не покидало ее.