Сладострастие
Шрифт:
Девушка отпрянула назад, Ник стал жадно хватать ртом воздух. Их взгляды встретились, и они оба улыбнулись друг другу. Затем сестры принялись одеваться и зашнуровывать лифы. А Ник смотрел на них и дышал, словно вынутая из воды рыба.
Он вдруг понял, что на какое-то время они полностью подчинили его своей власти. К подобному он не привык. К тому же они занимались сексом втроем. И нужно сказать, что он на сей раз даже не вспоминал о своем отце, тете и дяде. Вероятно, его пунктик бесследно исчез. Вероятно, теперь он способен исследовать новые возможности.
Сестры
Одна из близняшек открыла дверь, но задержалась и оглянулась.
— Вы говорили, чтобы мы молчали об одной вещи. Я полагаю, что ставки еще выше сейчас. Мы не хотим наличных. Но мы готовы снова собраться во время этого уик-энда. Ждите нас, когда нас увидите.
Они вышли и закрыли за собой дверь.
— Собраться?
Ник уже готов был мечтать об этом.
Лизетт споткнулась, зацепившись за куст ежевики. Она подтянула повыше платье героини Бастилии, ругая себя за то, что осталась в маскарадном наряде, в то время как многие другие сменили его на более практичную одежду. И куда к черту ее занесло? Вокруг не было ни видно, ни слышно ни единого гостя. Если ее надули, то за какие провинности?
Это произошло в тот момент, когда она выходила из отеля. Робин схватил ее под руку и отвел в сторону.
— Я не простила вас, если хотите знать, — резко сказала она, прежде чем он успел заговорить.
— За что?
— За утреннюю верховую прогулку. Вы разозлились и бросили нас. Кончилось тем, что я потеряла двух других.
— Ах вот оно что. — Робин усмехнулся. Его зубы казались очень белыми на фоне черной бородки. Два передних зуба были слегка изогнуты. Будь на его месте Ник, он давно бы их выпрямил. Они придавали ему мальчишеский вид. И поэтому на Робина было трудно сердиться.
Она так и не узнала, что произошло у Алекса и Хетер. Алекс никак не выказал к ней желания. Она сильно подозревала, что он не мог оторвать рук от этой свеженькой маленькой инженю и ускользнул в лес, чтобы ее оттрахать.
Если он так сделал, то ему не следует держать это в секрете. У них нет никаких обязательств друг перед другом, они давно пришли к согласию по этому вопросу. И к тому же она часто думала, что после хорошего перепихона Хетер перестанет бродить словно сомнамбула.
При мысли о том, что утонченная Хетер натолкнулась на такого техасского быка, как Алекс, Лизетт громко засмеялась. Ей хотелось бы знать все подробности. Абсолютно все. Как Хетер реагировала и отвечала. Что ощущал Алекс, когда вгонял свой старый толстый хрен в ее тесное, еще не разработанное влагалище. И где это произошло. Это было бы весьма интересной прелюдией перед началом их очередного трахания. Позже она непременно потребует от него полного отчета о том, как он трахал эту малышку.
Робин снова заговорил с Лизетт:
— Сокровище находится совсем не там, где думает Ник. Вот эти инструкции могут быть вам больше по вкусу.
И вот она следует этим указаниям уже в течение… какого времени? Лизетт потеряла ту тропинку, с которой начала свой путь. Уж не разыграл ли ее Робин?
И тогда-то она их увидела между деревьями. Увидела огни. Они не имели никакого отношения к отелю или другим строениям. Они плясали и мерцали. Должно быть, это были горящие факелы. И тогда подсказки, которые она держала в руке, обрели смысл. Лизетт направилась в сторону огней.
Вскоре она оказалась на краю поляны. Она не имела понятия, каким путем сюда дошла и как далеко находится от отеля. В центре поляны горели расположенные кругом жаровни. За ними несколько в тени находились средневековые шатры. Затем Лизетт увидела на земле бледное изображение. Никак, оно светилось? Лизетт тряхнула факелом. Да, оно определенно светилось. Оно было нанесено с помощью флюоресцирующих красок.
Оно было прекрасным. Это было изображение обнаженного мужчины с головой льва. Его фаллос был огромным и вздымался вверх.
Лизетт шагнула вперед и остановилась у ног изображения. Она была уверена, что сокровище спрятано под гигантским фаллосом. Но как она сможет его выкопать и нарушить всю эту мощь и красоту? А затем, в мерцающих отблесках жаровен, она заметила кучу листьев, находившихся в нескольких дюймах от кончика крайней плоти мужчины-льва. Это должно было означать капли и извергнутого семени. Присмотревшись Лизетт обнаружила, что цельность кучи листьев недавно была нарушена. Опустившись на колени, она разгребла листья. Ожерелье находилось под небольшим слоем листьев.
Лизетт поднесла ожерелье к огню. Все бусы из янтаря были в тяжелой золотой оправе. Внутри каждой бусины перебегали огоньки, создавая впечатление, что они заполнены жидкостью. Она потерла бусины о губы и ощутила удивительное тепло, которое присуще лишь янтарю. Теперь ожерелье принадлежало ей. Она испытала столь свойственную женщине радость приобретения.
Лизетт была весьма состоятельная женщина, которая до сих пор владела большей частью акций в «Треганза-Леже интернэйшнл». Но приобретение новой и красивой вещи постоянно пробуждает ощущение новизны. Лизетт разровняла кучу листьев, а в благодарность наклонилась, чтобы поцеловать фаллос.
Вкус фаллоса поразил ее. Она ощутила солоноватость, как у реального семени. Хотя она понимала, что это невозможно, ей захотелось взять фаллос в рот. Если бы она ублажила этого сексуального, животного бога своим языком, насколько обильно бы он излился? Как долго продолжалось бы его семяизвержение? Сколько галлонов спермы излил бы он ей в горло?
Позади нее послышался треск сучьев.
— Ложись, — скомандовал голос, который она сразу узнала.
Честно говоря, Хетер не слишком интересовала охота за сокровищем. Это ей было несвойственно. А что касается забав и игр в лесу, то разве их было недостаточно у нее в течение дня? Снова возвращаться на природу — это, конечно, хорошо, но ее мучило любопытство. У нее в голове зрели мысли о других возможностях.