Славяне и скандинавы

Коллектив авторов

¹⁷⁶ Повесть..., с. 38—39; D"olger F. Griechische Urkunden, S. 80.

¹⁷⁷ По данным Ибрагима ибн Якуба в Праге, около 965 г., как устанавливает И. Степкова, соотношение денария с динаром равнялось 1:2,5. См.: Stepcov'a J. Das Wort Kins'ar im Reisebericht des Ibrahim B. Ja'k~ub.
– Archiv Orientalni, 1957, t. 25, N. 1, S. 38 ff.

¹⁷⁸ По вопросу о ценах и покупательной способности денег см.: Stepcov'a J. Agio of Silver in the Commercial Relations between the Islamic East and the Northeast European Countries in the 9th-11th Centuries.
– In: Miedzynarodowy Kongres Archeologii Slowianskiej, t. 6. Wroclaw, 1968, s. 156; Tabaczy'nski S. Z bada'n nad wczesno'sredniowiecznymi skarbami srebrnymi Wielkopolski. Warszawa - Wroclaw, 1958; Jankuhn H. Haithabu, S. 234; Herrmann J. Siedlung..., S. 130;

Федоров M. H. О покупательной способности дирхема и динара в Средней Азии и сопредельных с нею странах в IX-XII вв.
– Советская археология, 1972, № 2, с. 73-80.

¹⁷⁹ Соответствующие металлографические анализы и сопоставления украшений с монетным серебром см.: Arrhenius В., Linder Welin U. S., Taper L. Arabiskt silver och nordiska wikingasmycken.
– Tor, 1972/73, s. 151-160. Восточноевропейские материалы по этому вопросу еще в 1950-х гг. были изучены И. И. Ляпушкиным; в частности, установлена для украшений, изготовленных на городище Новотроицкое (роменско-боршевская культура VIII—IX вв.), кратность веса ювелирных изделий весу арабских серебряных монет. См.: Ляпушкин И. И. Городище Новотроицкое.
– МИА, № 74. М.-Л., 1958, с. 217-220; его же. Славяне Восточной Европы накануне образования Древнерусского государства. МИА № 152. Л., 1968, с. 146-148.

¹⁸⁰ В кладе из Бункефлу (Сконе) три из куфических монет могут быть определены как местные скандинавские подражания. См.: Наrdh В. The Bunkeflo Silver Hoard.- Meddelanden fran Lunds universitets historiska museum, 1975/1976, N. 6, b. I, s. 31.

¹⁸¹ Malmer B. M"unzen aus der Wikingerzeit.
– In: Olympia-Ausstellung. Kiel, 1972, S. 30; idem. Nordiska mynt f"ore ar 1000. Bonn-Lund, 1966.

¹⁸² Suchodolski S. Poczatki mennictwa w Europie 'srodkowej, wschodniej i p'ol-nocnej. Wroclaw, 1971, s. 158.

¹⁸³ Важная роль, которую германская монета X-XI вв. играла в денежном обращении Швеции, а также других стран Балтики, рассматривается в работах: H"atz G. Handel und Verkehr zwischen dem Deutschen Reich und Schweden in der sp"aten Wikingerzeit. Die deutsche M"unzen des 10.-11. Jh. in Schweden. Stockholm, 1974; Suhle A. Beitr"age zur Geschichte des M"unzwesens in Pommern im Mittelalter (bis ca. 1330).
– Baltische Studien, 1937, Bd. 39, S. 119; Kiersnowski R. Pieniadz kruszcowy w Polsce wczesnosredniowiecznej. Warszawa, 1960; Потин В. M. Древняя Русь и европейские государства, с. 155-172.

Социально-политическая структура раннегородских центров

На втором этапе развитая в ранних городах образуются специфические общественные институты. Детально их происхождение ещё не исследовано. Социально-политические нормы коренятся, несомненно, отчасти в традициях родового строя, таких, как тинг (народное собрание), образование советов для решения важных дел, законоговорение (провозглашение норм обычного права специально на то уполномоченными представителями общины, «лагманами») Такого рода собрания отмечаются в Бирке в середине IX в. Когда Лнсгарий во время второй своей поездки, вручив богатые подарки, домогался у конунга свеев Олава помощи в христианизации жителей города, тот ответил: «Но однако, прежние священники были изгнаны отсюда не королевским повелением, а народным возмущением. Поэтому я не могу осмелиться сделать что-либо для вашей миссии, не спросив наших богов и не узнав воли народа. Твой посланник должен сопровождать меня на следующее собрание тинга; я хочу поговорить с народом о тебе... Согласно их обычаю, решение о любом общественном деле у них находится именно в единодушной воле народа, более чем во власти короля». Перед началом народного собрания состоялось совещание конунга с представителями знати¹⁸⁴.

Сведения

о вече, народном собрании горожан в славянских раннегородских центрах относятся лишь к началу XII в. Однако и здесь вполне обосновано предположение, что это учреждение имеет более древние корни¹⁸⁵.

В то же время формирование общественных институтов в значительной мере определялось укрепляющейся государственной властью. Конунги и князья располагали владениями в ранних городах: для Бирки, Рибе и Хедебю, а позднее для Поморья это засвидетельствовано письменными источниками. Они назначали своих графов и управляющих, сборщиков пошлин и налогов, оставляли за собою усадьбы в поселениях, организовывали оборону при вражеских нападениях; но равным образом при случае они стремились утвердить свою власть в общественной жизни, нередко вопреки воле народного собрания. По преданию, так было и с миссией Ансгария в Бирке: сперва волнения среди жителей привели к восстановлению старинных прав народного собрания; в итоге, однако, на основе действия раннегородских институтов был достигнут компромисс между интересами купцов и ремесленников, с одной стороны, и зарождающейся королевской власти - с другой. Те и другие нуждались во взаимной поддержке и взаимно соблюдали интересы друг друга. Вполне вероятно, что в этот период раннегородского развития зарождается скандинавское городское право, так называемое «право Бирки», Bj"ark"oar"att¹⁸⁶.

Существенными нормами этого права были: 1) рыночное обращение и его защита публично-городской и королевской властью, представленной графами, которые также собирали королевские подати; 2) безопасность движимой собственности и прочное право по крайней мере купцов на земельный участок, дом и склад в городе; 3) формы политического и коммунального самоуправления, высшим институтом которого был тинг, то есть всеобщее народное собрание; 4) обязанность как горожан, так и конунга или князя осуществлять военную защиту поселения; 5) интеграция чужеземцев в городскую жизнь, правда преимущественно особыми колониями; гарантия правовой защиты в торговых и имущественных делах.

Насколько значительными политическими правами располагали чужеземные купцы, неизвестно. Скорее всего они пользовались «гостебным правом», как это запечатлел Адам Бременский для Волина. Примерно о таких же правах и обязанностях сообщают источники начала XII в., касающиеся поморянско-польских балтийских городов¹⁸⁷ и Новгорода. Численность населения таких крупных ранних городов, как Волин, достигала в X в. уже от 5000 до 10 000 человек¹⁸⁸.

¹⁸⁴ Vita Anskarii, s. 26. См. также: Ковалевский С. Д. Образование классового общества..., с. 71-113; Гуревич А. Я. Норвежское общество в раннее средневековье. М., 1977, с. 84-125.

¹⁸⁵ Нет никаких оснований полагать, как это делает К. Цернак, что эти народные собрания представляли собою вторичные новообразования. Более правдоподобно их непосредственное развитие из родоплеменных собраний, чему имеются многочисленные примеры у славянских племен, прежде всего вильцев и сорбов. Ср.: Zernack К. Die burgst"adtischen Volksversammlungen bei den Ost - und Westslawen. Wiesbaden, 1967. О проблематике и происхождении веча в Киеве см.: Толочко П. П. Вече и народное движение в Киеве,-В кн.: Исследования по истории славянских и балканских народов. М., 1972, с. 125; см. также: Фроянов И. Я. Киевская Русь, с. 150-184.

¹⁸⁶ Происхождение раннесредневекового шведского городского «права Бирки», а также его дальнейшее развитие в связи с морским и земельным правом см.: Sсh"uск А. Studier r"orande det svenska stadsv"asendets uppkomst och "aldsta utveckling. Uppsala, 1926; Skovgaard-Petersen J. Vikingerne i den nyere forskning.
– Historisk tidskrift, Kobenhavn, Raekke 12, 1972, b. 5, N. 3, s. 691.

¹⁸⁷ Leciejewicz L. Poczatki nadmorskich miast na Pomorzu Zachodnim. Warszawa, 1962; Bollnow H. Studien zur Geschichte der pommerschen Burgen und St"adte im 12. und 13. Jh. K"oln, 1964.