След паука. Пёс императора
Шрифт:
– Вы видите тут кого-то кроме себя? – пробурчала Кэт, выпрямляясь и делая шаг назад. – Я подумала, что вы наверняка не завтракали. Вот Роджер всегда ест перед работой, а вы…
Гектор усмехнулся. Подобный диалог они с Кэт вели пару раз в неделю, и дознаватель каждый раз умилялся. Он был старше девушки почти в два раза, но тем не менее она опекала его, как мама нерадивого сыночка. Правда, ненавязчиво и очень, ну просто очень мило.
– Не зря же говорят, что я похож на змею. А некоторые змеи, как ты знаешь, едят раз в месяц. А потом лежат, переваривают.
– Лежат! – фыркнула Кэт. – Вы почти не спите, а уж
Гектор улыбнулся, вдруг вспомнив, что не далее как пару часов назад он действительно просто лежал, пока Белла… Хотя малышке Кэти этого лучше не знать.
– Скажи мне… – Дайд сделал глоток и на секунду зажмурился от удовольствия. Его секретарь заваривала чай не хуже, чем повара императора. – Сегодня вечером в Императорском театре играют спектакль?
– Конечно, – ответила Кэт, не задумавшись. – Сегодня же воскресенье. Представления идут ежедневно, кроме вторника. По вторникам в театре выходной.
– Прекрасно. Пойдешь со мной?
Она вздрогнула, явно оторопев, но почти тут же расплылась в понимающей улыбке.
– Да. Разумеется!
– Если у тебя нет подходящего платья, возьми на складе.
Кэт грозно свела брови, и Гектор засмеялся.
– Все у меня есть!
– Хорошо-хорошо, не сердись, Кэти. И накраситься не забудь.
– Не волнуйтесь! – Она кивнула и вздернула нос. – Все будет в лучшем виде!
Гектор хотел добавить, что это, ко всему прочему, отличный способ заставить Роджера ревновать, но в итоге промолчал. Не был он уверен в том, что Финли будет ревновать, а обнадеживать Кэт не стоило.
Бутерброды оказались не менее вкусными, чем чай, и Дайд даже отложил сигару, наслаждаясь едой и напитком. Надо будет постараться еще и пообедать сегодня, все же на доклад к императору не идти.
Изучая суточные отчеты, рассортированные Кэт по отделам и по местности – столичные отдельно от провинциальных, – Гектор подспудно размышлял о том, что беспокоило его в последнее время больше всего.
Семь лет назад, соглашаясь на предложение императора стать главным дознавателем Альганны, Дайд понимал, что попадет в горячую точку похлеще Геенны. Арен с самого начала проявлял себя как крайне неудобный для аристократии правитель, и критика его нововведений в обществе набирала обороты, как и недовольство титулованных. Ведь с чего он начал свое правление? С закона об уравнивании заработной платы! После этого аристократии и нетитулованным обязаны были платить одинаковую зарплату на одной и той же должности. Просто безобразие!
Гектор хмыкнул, вспомнив, как раздувались от негодования лица его титулованных коллег в Риаме – городе, где он раньше работал. Тогда он и решил, что должен увидеть этого «императора-мальчишку», как презрительно называли Арена, и поехал к нему, чтобы доложить об одном расследовании лично.
Арен действительно оказался мальчишкой. Мальчишкой со смертельно уставшим, но очень упрямым лицом, волевым подбородком и черными глазами с неестественно широкой радужкой. И этот мальчишка собирался отменить титулы.
«Его же убьют», – подумал Гектор и выпалил это вслух, сам от себя не ожидая. Ему почему-то не хотелось, чтобы Арена убили. И в первую очередь именно поэтому он согласился на предложение стать главным
Арен захотел отменить титулы. Титулы, существовавшие множество веков и бывшие давно лишь фикцией – ну, если не считать родовую магию, конечно. В остальном между аристократией и нетитулованными магами не было никакой разницы. Да, изначально титулы создавались как привилегия только для магов, но шло время, аристократы плодили бастардов, и маги стали рождаться в обычных семьях. У них не было аристократических фамилий, начинающихся на «А», «Б» и «В» и заканчивающихся на «ус», как не было и родовой магии – уникального свойства крови, – но в остальном это были такие же маги. А порой даже более сильные и талантливые. Однако привилегий, в отличие от аристократии, у них не имелось, и за последние лет пятьдесят из-за подобной социальной несправедливости напряжение в обществе достигло апогея. Еще чуть-чуть – и взорвалось бы. Да оно и взорвалось, в итоге вылившись в покушение на императора во время празднования Дня Альганны, и за этим наверняка последовала бы гражданская война.
Заговор против Арена возглавлял его старший брат Аарон, что выяснилось лишь в процессе покушения, но до суда и следствия он не дожил – император собственноручно испепелил предателя. Последователей Аарона арестовали, и, казалось бы, можно было вздохнуть свободно, но… увы.
Гектор еще тогда подумал, что его высочество Аарон, будучи человеком, крайне ненавидящим проигрывать, мог заранее организовать вторую волну заговора. И не ошибся. Началось все чуть больше месяца назад со слухов, взбудораживших аристократию. Подобные слухи ходили постоянно, но на этот раз они, как показалось Дайду, были более оформленными, умышленными. Разговоры о том, что представители правящей династии Альго не являются потомками богов, Гектор слышал частенько, особенно среди ученых-артефакторов. Но месяц назад эту тему обсуждали все кому не лень, и было даже не понять, кто начал. Тревожный, но вполне объяснимый знак, ведь теперь, после потери лидера из числа Альго, заговорщикам было необходимо постепенно подготовить почву для возможной смены династии. А значит, вторая волна, скорее всего, существует.
Это подтвердилось чуть позже: Агату, маленькую дочь императора, дважды попытались убить. Первая попытка провалилась, да и вторая – тоже, но при этом покушение унесло жизни двух сотен человек…
Дверь вновь скрипнула, но теперь в кабинет Дайда вошла не Кэт.
– Доброе утро, Гектор, – жизнерадостно произнес Роджер Финли, проходя внутрь с проворством, удивительным для его роста и полноты.
Он плюхнулся на один из стульев, стоявших возле стола, и громко отхлебнул дымящийся кофе из большой кружки. Гектор кофе практически не пил, а вот Роджер хлестал постоянно, уверяя, что ему так лучше думается и меньше хочется спать. Почти как Дайду от сигар.