След Виракочи
Шрифт:
– Зину? – Маркос переглянулся с Александром. – А что, ее тоже нет?
– Ее не было на первых двух парах. Хаймес пошел в общежитие узнать, может, она заболела, – ответила девушка с медицинского факультета.
– Раньше она никогда занятия не пропускала, – добавила ее сокурсница.
– А где Тамара? Та, что с Зиной живет в комнате?
– Наверное, тоже ушла с Хаймесом.
– Тамара на первую пару приходила, – ответил кто-то.
Маркос и Александр переглянулись. Иван не вникал в разговор. Все его мысли вот уже несколько дней были не здесь, на лекциях, а дома – в
Иван собрался лететь домой; нужны были деньги на самолет. Друзья сбросились. Осталось купить билет и утрясти бюрократические формальности о переносе летней сессии.
Он переживал, пропускал занятия. В субботу вечером, после очередного звонка домой, расплакался. Ни с кем не общался, на парах сидел задумчивый, отрешенный.
Друзья старались как-то поддержать его, лишний раз не тревожили. Вчера подошла их очередь убирать кухню и душевые; они решили отдежурить втроем – без Ивана.
А сегодня выясняется, что пропала Зина! Парни разволновались. Где же она? Они дожидались ее вчера днем; Зина обещала составить им компанию и заменить Ивана, но так и не пришла помочь с уборкой. Втроем, без Зины и Ивана, драили они кухню и душевые кабинки, шутили, придумывали всякие смешные истории, пытаясь отгадать, почему она не явилась. Ведь Зиночка всегда (всегда!) выполняла свои обещания.
– Странно. Где она может быть? – беспокоился Александр.
– Может, заболела? Хаймес пошел за ней в общежитие. Так я думаю… – неуверенно предположил Маркос. – А ты подружек ее хорошо знаешь? Тех, что с ней в комнате живут?
– Тамару знаю. Она, говорят, ушла с Хаймесом. Но зачем? Если Зина заболела…
– Да… Непонятно. А где вторая девушка, африканка? Ее здесь нет?
– Она с третьего курса.
– Что будем делать?
– Дождемся Хаймеса. Или у тебя есть другие предложения?
Профессор сделал им замечание. Переговариваться они перестали, но погрузиться в философские размышления, о которых вещал с кафедры лектор, никак не получалось.
Как только прозвенел звонок, Александр и Маркос бросились в общежитие.
– Что случилось? – спросил запыхавшийся от бега Кузнецов.
Хаймес и Тамара беседовали с двумя милиционерами: младшим лейтенантом и сержантом. Рядом нервно теребила папку с документами комендант Софья Ильинична.
– Саша, Маркос, – Хаймес чуть не плакал, – Зина не ночевала в общаге и до сих пор не вернулась.
– Мы вызвали милицию, – добавила Тамара.
– Так, может, она вчера ушла на свидание? Ну… дело молодое, осталась у молодого человека ночевать? – предположил сержант.
– Зина? – спросили все четверо удивленно.
Милиционеры переглянулись: столь эмоциональный одновременный возглас вызвал их замешательство.
– А что, такого не может быть?
– Не может… – покачал головой Маркос.
Остальные лишь вздохнули.
– А домой звонили?
– Так ее родители в Казахстане живут.
– И что? Может, она домой поехала?
Какие-то странные вопросы задают эти менты! Как могла Зиночка поехать домой, не сообщив друзьям о своих планах?!
– Надо позвонить родителям, – сказал младший лейтенант, – пойдем в отдел кадров, возьмем данные.
– У меня есть номер телефона ее родителей, но…
– Что, «но»?
– Она вряд ли у них, не на самолете же она улетела! Вчера днем она была здесь. А родители будут волноваться. Давайте немного подождем.
– Чего подождем? Девушка, – обратился к Тамаре сержант, – в первую очередь необходимо опросить родителей и друзей. Потом…
– Мне кажется, в первую очередь нужно заняться поисками пропавшей девушки. Может, она в беде? – перебил его Саша.
– Вот если в течение трех дней ваша подружка не вернется, мы начнем поиски. Сейчас мы даже заявление у вас принять не можем, – сообщил как-то буднично младший лейтенант.
– Как это? – удивился Маркос.
– А вот так.
– Мы правильно вас поняли? – Александр нахмурился. – Вы не примите от нас заявление на розыск Зины?
– Э… Мы примем, конечно. Но не от вас, а от ее родителей.
– Так. Я звоню дяде, – он был настроен решительно.
– А кто твой дядя? – тихо спросил Хаймес по-испански.
– Да нет у меня никакого дяди, вернее, дядя есть, но он никак не связан с милицией, – так же тихо ответил Александр тоже по-испански, – это я так… пытаюсь произвести на них впечатление.
– О чем это вы переговариваетесь? Давайте-ка продолжим разговор по-русски, – недовольно заметил младший лейтенант.
– И кто у нас дядя? – ухмыльнулся сержант.
– Он работает в милиции, а отец у меня дипломат. Но я бы не хотел злоупотреблять моими знакомствами. Неужели так трудно понять, что мы волнуемся! Наша подруга пропала! Она не ночевала дома и не пришла на лекции. Мы переживаем.
– И вас это волнует?
– Конечно.
– Вы не допускаете мысли, что она может… э-э… загулять с парнем?
– Зина – отличница, лучшая ученица на курсе, серьезная девушка. У нее не было парня. И друзей вне университета не было. Иначе бы она нам рассказала.
– Да, не было, – вмешалась Тамара, – я могу подтвердить. Мы живем с ней в одной комнате. Она всегда ночевала в общежитии.
Милиционеры снова переглянулись. Кажется, они начали понимать, что дело серьезное.
– Ладно. Идемте в отделение. Вы напишете заявление, и мы начнем собирать информацию.
– Надо начинать поиски, а не собирать информацию.
– Давайте не будем спорить, – младший лейтенант недовольно взглянул на Александра. – И пока мы здесь, осмотрим комнату, где живет Зинаида. Девушка, – обратился он к Тамаре, – облегчите нам задачу, пожалуйста. Вы знаете, где лежат документы пропавшей подруги?
– Конечно.
– И найдите телефон ее родителей.
В отделении они пробыли три часа. Оформили заявление, звонили родителям Зины (как и предполагалось, девушки в Казахстане не было, последний раз Кусаиновы разговаривали с дочерью неделю назад: Зина звонила им с почтового отделения), рассказали все, что знали о своей однокурснице, оставили ее фотографии.