Следователь, Демон и Колдун
Шрифт:
Судя по всему, выражение лица Анны было слишком красноречивым, поэтому Гремм опять вздохнул, покачал головой, и, коротко ругнувшись, закатал левый рукав.
На сгибе руки, чуть выше локтя, руку старосты – всё ещё крепкую, с бугрящимися узлами мышц – обвивал похожий на белого червя шрам, под которым темнело пятно-клякса. Будто кто-то давным-давно разрезал кожу, залил туда чернил и неловко зашил рану грубыми нитками.
– Ведьмин знак. – Голос Анны был пустым и сухим, как высохший рогоз, мёртво постукивающий на реке на первый заморозок. – Старый ведьмин знак; ему
– Пятьдесят три года, если быть точным. Именно тогда я вступил в ковен. Он, правда, уже захирел: всего три человека. Старик Шаар, мой предшественник – вы его, конечно, не помните, Ллойд Хаус, и банкир Рене. Остался только я.
– Вы занимались...
– Некромантией, да. – Староста мечтательно прикрыл глаза. – Мёртвые очень любят поговорить, особенно о делах былых, и знают они, как правило, много интересного. Достаточно много, чтобы ковен держал в руках всю власть в городе. У нас был компромат даже на крыс из колбасной лавки; ни профсоюз, ни артели шахтёров не могли нам перечить. Деньги лились рекой, а потом... Потом сера закончилась, а вместе с ней и город. Мы никого не убивали, искали только информацию. Но пожизненную Дальнюю Хлябь я по Другому Кодексу заслужил. Можете сдать меня в Инквизицию, если захотите, но потом.
– Если мы... Если у нас всё получится, – Анна криво усмехнулась, – то я не думаю, что всё это будет иметь какое-то значение, Гремм. Город мёртв. Теперь это просто гора мусора. И ваша некромантия точно не призывала сюда гидру. К тому же, в Столице, в закрытых клубах для знати, некромантией тоже очень даже балуются. Только называют её «спиритуалистикой»... Так вы сможете заложить основу для заговора?
– Конечно. – Гремм фыркнул. – Чушь, ерунда, детские игры. Идите себе, и удачи. Вам понадобится мно-о-о-ого удачи, дамы и господа...
– Итак, – Анна проверила шнуровку на высоких охотничьих ботинках, – для начала короткий инструктаж. Во-первых, старайтесь не шуметь. Гидра очень чувствительна к звукам, и, если вы что-нибудь неудачно уроните, мгновенно окажется рядом. Во-вторых, мы возьмём с собой вот эти алхимические гранаты... уж и не знаю, где Гремм их откопал. Гидру они не убьют, но огонь она, как и большинство Других, не любит. Гранаты могут её задержать, но это на самый крайний случай. Третье – самое главное – мы должны двигаться на свету. Не заходите в тени. Гидра может появиться где угодно, но только из теней, отбрасываемых физическими предметами. Ясно?
– Нет. – Пьер Артисон отрицательно покачал головой. – Не ясно. А наши тени? Почему бы Гидре не появиться из них? А когда мы войдём в аптеку? Мы же полностью окажется в тени, нет? Что мешает...
– Пьер, – Анне стоило огромных усилий, чтобы не заорать на помощника главного жандарма, – я ученица второго курса. Я не знаю, мать вашу! Просто не знаю! Излагаю то, что когда-то где-то прочла или слышала. Если Гидра появится, то я попробую нас защитить, а вы будете бросать в неё гранаты, после чего мы попытаемся сбежать. Закончится это всё, скорее всего, тем, что мы умрём разрезанные на куски, и нашей жизненной силой закусит Другой. А, может, и нет. Такой ответ вас устроит?
– Вполне. – Пьер Артисон крутанул барабан револьвера и рывком защёлкнул его на место. – Один вопрос: у меня тут железные пули. Держал на всякий случай; ну, там, кровососок бить, или болотных ползунов. Имеет ли хоть какой-то смысл стрелять железом по Гидре?
– О... – Анна резко выдохнула, и попыталась взять себя в руки. Только что она едва не свалилась в банальнейшую истерику, чуть не наорала на всех в радиусе досягаемости и кто знает, чем бы это всё закончилось. Хорошенькое начало, ничего не скажешь. – Я не знаю, если честно. О том, как на Гидру действуют железные пули, я не знаю ничего. Проверим, если что. Хотя я, всё же, надеюсь, что обойдётся без всяких «что».
– Я тоже надеюсь. – Артисон сунул револьвер в кобуру и криво улыбнулся. – Ну что, шеф, выдвигаемся?
– Да. Нечего время тянуть. – Начальник городской жандармерии пожал плечами и кивнул в сторону Вилля. – А с этим что делать?
– Пусть остаётся здесь. – Староста Гремм чиркнул спичкой, аккуратно поднёс её к свече в Верхнем Пике Пентаграммы Огня и прошептал короткую узловую формулу. – Мне нужна будет помощь. Принеси-подай, ничего сложного. Наш механик справится.
– Ну спасибо, господин Гремм. – Оскорблённый в лучших чувствах Вилль картинно расшаркался, поклонившись чуть ли не до земли. – Хоть кто-то доверяет моей квалификации.
– К тому же, – Староста поджал губы, мастерски перехватывая эфирную нить, вылетевшую из Верхнего Пика и перенаправляя её в Нисходящий Узел, – мне понадобится человеческая кровь. Немного. И тут тоже без вас никак, любезный господин Вилль.
– А без некромантии никак? – Анна нахмурилась. – Или это просто старая привычка?
– Мы хотим получить «мёртвую пулю», или нет? – Гермм чуть надменно покосился на девушку. – Изначально «грунтовка», то есть первоначальный каркас заговора для этого боеприпаса основывался на некромантических ритуалах. Некроманты придумали «мёртвую пулю». Так что не стоит меня учить, как её зачаровывать. Будьте готовы, Вилль. Ланцет вон там, в коробке. Окуните его в водку и вымойте запястья с мылом.
Анна, было, открыла рот, и тут же снова его закрыла. В её голове промелькнула мысль, что сейчас она, наверное, позволила бы Гремму превратить в некротов всех покойников на кладбище, если бы это могло остановить Гидру. «Как быстро, однако, меняются приоритеты и как хрупки, оказывается, моральные рамки в подобных ситуациях», хихикнул в голове девушки голос, что время от времени пробуждался среди леса насаждённых родителями и академическим обучением устоев. «Ты, конечно, хочешь спасти не только себя, это верно. Но вопрос цены уже размыт, не так ли?»
– Идём. – Анна сжала кулаки. – Нечего тут ждать. Времени в обрез. Гремм, можно отсюда как-то выйти на задний двор?
На заднем дворе ратуши было пусто и тихо. По выходным в лучшие дни здесь собирался шумный базар с цветными палатками, мангалами, а иногда даже с маленьким кукольным театром, где заводной Петрушка бил по голове деревянным барабаном бледного вампира-Панча, а электрические лошади вполне натурально стучали копытами в медный таз. Но лучшие дни Серных гор давно миновали, и теперь лишь горячий ветер носил по пыльному пустырю сухие шары «перекати-поле».