Следователь и Демон
Шрифт:
– Три часа, Малефруа. Не рано ли?
– Дождь, - лаконично ответил хозяин усадьбы, и передал бокал Мари Воронцовой, что сидела на кушетке, завернувшись в большой клетчатый плед и читала «Истории королевского дома» мадам Де Рунэ -любимую книгу конспирологов всех времен и народов.
– О да!
– воскликнул Астор Клерамбо, запрокидывая голову и хватаясь за виски тонкими пальцами.
– Ужасная погода! Под стать тоске, что пропитала эти древние стены!
– И правда, дождь, - процедил сквозь зубы Рамбо, попыхивая толстой сигарой. Министр выглядел кислее лимона и злее черта.
–
– Ну, господин Фигаро попросил нас задержаться до начала расследования, - пожал плечами Малефруа.
– Надо полагать, у него есть на то свои резоны.
– Кошмары закончились. Менестрелю, стало быть, крышка.
– Министр нервно дернул плечом.
– Какое еще расследование?.. А вот и он, легок на помине!
– Добрый день, господа и дамы.
– Фигаро поднял шляпу, пытаясь одновременно удержать на груди пухлую коричневую папку, которую он придерживал подбородком.
– Прошу прощения я немного задержался.
– Вы велели нам собраться здесь к двум.
– В голосе Рамбо звенел лед.
– Сейчас начало четвертого. Вы когда-нибудь слышали о такой штуке как пунктуальность?
– Это не моя вина, - следователь с явным облегчением плюхнул папку на стол, - мне пришлось подождать пока доставят несколько важных бумаг... У меня, кстати, отличные новости: следствие по делу о Черном Менестреле завершено.
– Аллилуйя! Стало быть, мы можем собирать чемоданы?
– министр демонстративно поднялся с кресла, отряхивая с колен сигарный пепел.
– Не совсем.
– Фигаро покачал головой.
– Мне, все же, придется потратить еще немного вашего времени, уважаемые.
– Но Менестрель мертв. Все закончилось.
– Не совсем так, - следователь едва заметно усмехнулся.
– А если быть точным - совсем не так. Менестрель не уничтожен. И ничего пока не закончилось.
– Что?
– мадам Воронцова удивленно подняла брови.
– Но я уже третий день не вижу кошмаров! И Его Величество, насколько мне известно, тоже. Да и остальные... Я бесконечно благодарна вам, Фигаро - вы спасли мне жизнь. Но вы говорите, что этот... это существо... не ликвидировано?
– Нет.
– Фигаро поднял руку, и этот простой жест внезапно получился у следователя почти величественным.
– Его, я думаю, в принципе невозможно уничтожить. Это не драугир, как я ранее думал, и, разумеется, не призрак. Менестрель - дух, пребывающий в нашем мире благодаря весьма могущественной колдовской вещи, проклятию...и любви, как это ни странно звучит. Я лишил его сил, но он вернется. Месяц, год - не суть важно. Он вновь придет и кошмары тоже.
– Но...
– Но теперь я знаю, в чем их причина. И могу помочь вам избавиться от кошмаров навсегда.
– Опять двадцать пять!
– Король нервно хохотнул.
– Духи, проклятия... Какой-то готический роман, чес-слово!.. Но говорите, Фигаро. Я знаю, у вас есть, что нам сказать.
– Благодарю, Ваше Величество, - следователь поклонился.
– Как я уже сказал, следствие окончено. Вам, возможно, покажется, что я недостаточно времени посвятил беседам с пострадавшими - это так, каюсь. Но, в свое оправдание могу сказать, что я вообще стараюсь избегать подобных разговоров. Хотя бы потому что мне, как правило, бессовестно врут. Я предпочитаю работать с бумагами. Ну и в поле, так сказать, хотя это часто плохо сказывается на здоровье.
Король молча кивнул. Со времени ночной вылазки следователя на болота прошло три дня, и все это время Фигаро провалялся на диване, перебирая документы и глотая назначенные королевским лекарем пилюли - он умудрился заработать эфирную контузию (вторую за месяц) и здорово простудился. Простуду, что грозила перейти в пневмонию, доктор Беркович задавил на корню, просто вкатив следователю укол ядреной алхимической микстуры, а вот с контузией пришлось повозиться. Впрочем, поправлялся Фигаро на удивление быстро.
– Итак!
– следователь хлопнул в ладоши.
– Для начала я хотел бы сказать, что мои начальные подозрения относительно всей этой истории с Черным Менестрелем оказались, на удивление, верны. Я, конечно, ошибся относительно его природы, но в первый же вечер после беседы с вами и покойным генералом - успокой горний Эфир его душу!
– я понял, что двое из вас не говорят мне всей правды, а еще четверо просто лгут.
Фигаро медленно обвел притихших гостей усадьбы взглядом и сказал:
– Один из вас никогда не встречался с Черным Менестрелем и не был жертвой его проклятия. Этот человек, кстати, убил генерала Штернберга - да-да, в данный момент убийца находится в этой комнате. Еще двое солгали мне из самых благих побуждений, еще один - по глупости, и еще один - по неведенью... Теперь я думаю, вы понимаете, почему я так не люблю работать напрямую с подозреваемыми, - он развел руками.
– Сударь, - Клерамбо нервно дернул бант на шее, - хватит же говорить загадками! Вы говорите, что нашли истину, так излейте же на нас ее благодатный свет!
– О, изолью, не волнуйтесь, - усмехнулся следователь.
– Этого добра у меня сегодня с собой в избытке. Но я предлагаю начать с нашего любезного хозяина, господина Малефруа. Тем более, что именно он был тем, кто солгал мне, сам того не желая, более того - будучи свято уверенным, что говорит только правду и ничего, кроме правды.
– Фигаро, - Малефруа нахмурился, - я не вполне понимаю...
– Сейчас объясню. Но прежде я хотел бы узнать, не будете ли вы против, если я расскажу собравшимся вашу историю? Ту, что вы рассказали мне тет-а-тет после нашей первой беседы здесь, у камина?
– Конечно, рассказывайте, - Малефруа пожал плечами.
– Почему нет? Теперь, я думаю, это не имеет значения, раз уж вы разобрались с этим черным злыднем.
– О, это имеет значение! И еще какое!.. Так вот, любезные, господин Малефруа, как вам известно, тоже стал жертвой Черного Менестреля. Это правда. Он рассказал мне что в его кошмарах к нему являлся...
– следователь порылся в папке, -...являлся вот этот человек.
– Фигаро высоко поднял рисунок Малефруа, дабы все смогли его увидеть.
– И это тоже чистая правда. А потом наш дорогой хозяин поведал мне, что его кошмары внезапно прекратились около четырех месяцев назад - просто закончились сами по себе. И вот здесь он, сам того не ведая, согрешил против истины.