Следователь и Колдун
Шрифт:
Лорд Алексис Мэйр как всегда курил свою ужасную сигару, воняющую как дохлая кошка в канаве. Он называл эти сигары “элитными саркоминками” но при этом никогда не выпускал их изо рта.
— Ну? — Желтое лицо Мейра, казалось, висело в клубах табачного дыма как желтая пористая луна.
— Готов, — коротко ответил Асад. Бомба сработает через пять минут. Никакого взрыва, просто пожар. Следов не останется.
Луна довольно засмеялась и выпустила из тонкого рта клуб дыма.
— Отлично, мальчик, отлично. Ты с лихвой отработал мои услуги. Помимо всего прочего,
— Не хотите со мной ссориться? — Асад вздохнул. Дым ел глаза, но открывать окно категорически воспрещалось. Да окна кареты Мэйра, собственно, и не открывались.
— Не хочу. — Мэйр расхохотался. — С тобой опасно ссориться, мальчик мой.
— Вы нашли того, кто пытается меня убить?
— Нет. — Мэйр дернул подбородком. — Он крайне умен. Его организация — это целый замкнутый круг подставных лиц, где никто толком не знает, на кого работает.
— Организация?
— Да, мальчик, да. Я бы в шоке, когда получил неопровержимые факты. Это огромная организация с не менее огромным бюджетом на которую работают специалисты самого разного толка: убийцы, финансисты, детективы, колдуны и еще Эфир весть кто. Что меня больше всего озадачило, организация эта существует уже более сотни лет, если не все двести. И во всех их документах, которые мне удалось добыть, фигурирует одно и то же имя: Асад. Поскольку тебе вряд ли двести лет от роду, я прихожу к выводу, что эти ребята охотятся за членами твоей семьи, и уже о-о-о-о-чень давно.
— Что удалось выяснить об этой… организации? — Асаду с огромным трудом удалось сохранить контроль над мышцами лица.
— Вот. — Мэйр открыл стоящий на полу кареты дорожный кофр обитый красной кожей, и, достав из него тяжелую толстую папку, протянул ее Асаду. — Тут все материалы, что мне удалось достать. Очень любопытное чтиво. Кто-то тратит безумные деньги и человеческие ресурсы чтобы убить тебя, мальчик. Кому-то ты, видимо, крепко насолил.
— Еще что-нибудь? — Папка пахла плесенью, канцелярской пылью и чернилами.
— Да. Как я уже сказал, нам не удалось выйти на человека, стоящего во главе всей этой махины. Но я выяснил, где в следующий раз они устроят покушение на тебя. Не спрашивай, как именно я это узнал. Мои люди применяли методы, за которые можно пожизненно отправится на Дальнюю Хлябь… В общем, эти ребята нашли твое убежище в старых шахтах у Залесья. Через три дня, в субботу, они собираются устроить там засаду. Какого рода — понятия не имею, но я бы на твоем месте туда не возвращался… Ну, или возвратился. Думаю, ты захочешь поговорить с этими ребятами лично. Но сразу говорю: многого не жди.
— Спасибо. — Асад пожал Мэйру руку. — Это действительно очень полезная информация. Вы полностью закрыли свой долг. И я по прежнему рад нашему сотрудничеству. Думаю, мы продолжим его, если… Нет, без “если”. Остановите вот здесь, пожалуйста. Вон у того переулка.
Карета остановилась, щелкнул дверной замок и Асад вышел в ночную мглу. Экипаж лорда укатил в темноту, в лицо пахнуло латунной стружкой и машинным маслом.
Асад
“Иногда мне кажется, что вам не двадцать пять, а сто двадцать пять. Вас хоть что-то радует в жизни? Вы хоть когда-нибудь любили что-то по-настоящему? Или… кого-то?”
Он был стар. Осознание этого ударило его в темя, придавило, скрутило и потащило вдаль по булыжной мостовой, вслед за бумажным мусором, который гнал в темноту влажный осенний ветер. Его молодое всегда-здоровое-почти-бессмертное тело гнало по венам кровь — такую же молодую, как и сотни лет назад, но его разум был похож на глубокий колодец, заполненный тяжелой темной водой, и было ли у этого колодца дно?
Асад почувствовал себя неким странным деревом: наверху, на солнце, — тонкий гибкий ствол, упругие ветви, зеленые листья, а внизу — древние узловатые корни, уходящие в грязь и древнюю темноту, вниз, вниз, мимо скелетов и крови, давным-давно ставшей землей.
Любил ли он кого-нибудь? У него были сотни женщин. Возможно, тысячи. Но он потерял интерес к плотской любви очень, очень давно — его разум просто перестал воспринимать сигналы, которые посылало ему тело. К тому же его кожа-броня превращала самые нежные женские прикосновения в… ничто.
Его создали как идеальное орудие для убийства. И за все эти годы он ни разу не оспорил не им вынесенный приговор. Почему? Ответ лежал на поверхности: он, Асад, был нужен всем вокруг именно как инструмент уничтожения особо опасных противников. О да, возможно, в нем было еще что-то, на что пытались указать пальцем Наджиб и Мерлин. Но Наджиб давно умер — счастливый и пьяный он помер от разрыва сердца во время оргии с тремя прелестными девицами. Ему было девяносто три. А Мерлин… Где он, Мерлин? Возможно, даже жив — такие не умирают просто так. А, быть может, уже и пыли не найти, в которую превратились его кости.
А с другой стороны: пытался ли он когда-нибудь стать кем-то другим? А мог ли? Лучше всего он умел убивать колдунов. Даже его детская мечта — самому стать колдуном усохла, скукожилась и умерла: сейчас Асад мог нанять себе в личное пользование хоть десяток колдунов; он хорошо знал пределы их возможностей и давно не питал никаких иллюзий по поводу “невероятной силы”.
Невероятная сила, однако, существовала.
— Может, пришла пора загадать желание?
Голос джинна был исполнен грусти. Асаду даже показалось, что Другой проглотил слезы, но это, конечно, было просто игрой воображения.
— Я не знаю, чего мне загадать, джинн. Я не знаю, чего я хочу.
— Столько времени прошло…
— Ты думаешь, я не знаю? — Асад горько усмехнулся. — Ты же знаешь, что сделали с моим мозгом. Каждую минуту, каждую чертову секунду — я помню абсолютно все.
— Вообще-то я тоже, — прошелестел рядом бесплотный голос. — Когда меня вызывают из печати, я вынужден сопровождать своего хозяина везде и всюду. Как выяснилось, иногда это бывает тяжело. Так долго… так долго меня не держал на этом поводке еще никто.