Следствие по всем правилам
Шрифт:
Максим молча дергал рукав и веселья почему-то не разделял. Наконец, ему удалось освободиться. Пес, раззадорившись, следил за каждым движением Максима, весело помаргивая рыжими глазами.
— Чира, еще!.. Я тебя прошу!.. — возбужденно просил Бельчиков. — Надо закрепить рефлекс!
— Гав! — присоединился Дар к просьбе.
Скворцов побледнел и снова, но уже без рычания, двинул рукой. Пес молниеносно ухватил ее и удовлетворенно заворчал.
— Молодец, умница моя! — шептал Саша, ища в кармане сахар: за такие блестящие успехи
Уловив одобрение в голосе хозяина, Дар начал трепать добычу, как он поступал обычно с тапками, шапками и прочими предметами.
— Фу, Дар! Нельзя! — без особой твердости приказал Бельчиков.
— Отдай! — взмолился Скворцов и отчаянно дернул рукав.
Раздался треск, голова Дара мотнулась, и оба — ученик и учитель — разлетелись в разные стороны. Дар выронил жалкую тряпицу, странным образом оказавшуюся у него в зубах, и с удивлением уставился на нее.
— Ты что?!. С ума сошел?!. — накинулся Бельчиков на пса. — Получишь у меня сейчас!..
Дар от стыда завесил ушами глаза, уткнулся носом в угол и два раза тявкнул с повизгиванием: виноват, простите…
— Не трогай его! — Максим нашел в себе мужество заступиться за пса. — Еще рефлекс пропадет.
Бельчиков просиял:
— Спасибо! Ты настоящий друг!.. Ну… мы пойдем?
Максим кивнул.
— Попадет за рубашку? — Саша виновато топтался у двери.
— Буду зашивать, — уныло вздохнул Максим. — Теперь уж все равно…
«Рутов (не Аркашка, а отец) приехал на такси и вытащил неизвестно что из багажника. Все было завернуто, но я думаю — пила, чтобы пилить елку».
Саша Бельчиков коротко рассказал, что произошло. Все дружно жалели Чиру: сначала пришлось накуриться до чертиков в глазах, потом собака рубашку разодрала, а главное — теперь его мать, уж точно, побежит жаловаться в милицию…
— Может, я сбегаю к Максиму, зашью рубашку? — предложила Лиля.
— Ты не хочешь посмотреть, как работает Дар? — ревниво напомнил Бельчиков.
— Очень хочу! Вон какая умненькая собачка! — Лиля нежно погладила волнистые собачьи уши.
Лаптев-младший сурово свел брови.
— Желание тут ни при чем: Карасева может понадобиться здесь… А как работает этот пес? У него нюх-то есть?
Бельчиков вспылил:
— Это — чистопородный спаниель! Подружейная собака!..
— Чего? — не понял Петька.
— Дар, пошли отсюда, — Саша дернул поводок. — Если не веришь, Лаптев, нечего было звать.
— Мальчики, не ссорьтесь, — Лиля примирительно взяла их за руки.
…На следственный эксперимент, вопреки предупреждению Игоря, Петька решился по двум причинам. До сих пор неизвестно, живет преступник в Тереме или случайно оказался поблизости? Если живет — Дар покажет где, если, конечно, Сашка не обманул насчет нюха. И еще. В последнее время — Петька чувствовал — пошатнулся его командирский авторитет в глазах некоторых сотрудников. Так что рискнуть стоило.
Следы в скверике перед Теремом, которые предположительно принадлежали преступнику, были едва различимы: накануне вечером шел снег. И хоть это были скорее редкие праздничные снежинки, примечательные узоры сохранились лишь на одном-двух отпечатках возле заборчика с подветренной стороны.
— Дар, след! — негромко скомандовал Бельчиков!
Пес опустил нос и тут же недоуменно посмотрел на хозяина.
— След, след! — Саша пригнул лохматую голову к самому отпечатку. Но Дар, дождавшись, когда его отпустили, попятился, спрятался за Лилю и чихнул.
Петька презрительно засмеялся:
— Насморк у собачки. Может, закапаем нафтизин?
Бельчиков метнул на него свирепый взгляд:
— След старый и снегом припорошенный. Ни одна собака теперь не возьмет.
— Конечно, — кивнул Петька, — все можно на снег свалить.
Лиля Карасева наклонилась к Дару, что-то пошептала на ухо, погладила по голове и взяла поводок. Пес послушно пошел за ней от одного следа к другому, прилежно внюхивался, подметая ушами снег. Около оградки он оживился, закружился, тыкаясь носом туда-сюда, вдруг дернул поводок и потянул Лилю к Терему. Ребята переглянулись и бросились следом.
Возле подъезда северной башни Дар коротко тявкнул, Лаптев-младший придержал тугую дверь, пропуская всю компанию внутрь.
Винтовую лестницу взяли штурмом, в два приема от этажа до этажа. Возле двери с глазком пес остановился, шумно переводя дыхание.
— Рутовы, — прошептал Петька. — Точно!..
Дар оперся передними лапами о дверь и заскулил. В квартире пронзительно забрехала собачонка.
— Решка, — сказал Петька. — Сейчас Циркуль выскочит. Уходим!
Ребята устремились вниз. Дар упирался, оглядывался на дверь и возмущенно лаял.
На улицу вывалились с шумом и чуть не сбили с ног Тулупчикова, а с ним — коренастого, широкоплечего парня, в котором Петька сразу узнал Николая.
«А у нас огонь погас…»
Рассказывает Игорь Тулупчиков:
«Когда эта малышня высыпала под ноги, у меня екнуло сердце: что-то натворили!
Мы с Колькой изловили их и допросили. И — точно!.. Если даже голубенькая у Рутовых, то эта компания со своей служебно-розыскной собакой наделала столько шуму, что весь план — фрык! — как воздушный шарик!..