Следствие ведет Лопата
Шрифт:
– Миш, тебя Трофимыч ищет уже неделю.
Я кивнул головой. Потом заходя в зал, мельком глянул на Лену – она снова не сводила глаз с монитора, даже не смотря мне вслед. Как-то обидно, что ли.
Я зашёл в тренажёрный зал. В воздухе пахло резиной, потом, и явными признаками потуги окружающих. Народу было не много и не мало. Я огляделся и увидел Костю. Он курировал стройную девушку, но я знал, что Костян никогда не станет засматриваться на других. Если что, на минуточку, у него жена занимается армрестлингом, и выиграла несколько
Костя увидел меня и махнул рукой, я махнул в ответ. Затем он одними губами произнес: "Трофимыч в кабинете!". Я кивнул и зашёл в дверь, на которой было написано красной краской "ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА". Многие постояльцы любят шутить что эта надпись была сделана потом и кровью всех тех, кто стал в прекрасной форме. Я же знал, что это просто краска.
Поднявшись на второй этаж по бетонной лестнице, постучался в дверь, на которой была вставлена бумажка в специальный держатель:
Чугунов И. Т. Директор фитнесс-клуба "ШТАНГА"
Насчёт Ильи Трофимовича, моего начальника, я был уверен, что он всё поймёт, потому что он мировой мужик. Если к нему прислушиваться и говорить только по делу, то он выслушает, поддержит и совет даст. Но если ты окажешься не прав, второго шанса явно не получишь. Говорят, он даже одного уволил через гантели. Ну как через гантели, тот Трофимыча так разозлил, что последний кинул 10-килограммовую штангу в увольняемого. Благо тот увернулся. Дверь, правда, пришлось менять.
Я постучался. В ответ услышал строгое:
– Можете войти.
В кабинете у нашего начальника было скудно, и преобладал минимализм. Справа от двери была вся истертая, чуть ли не до дыр, шведская стенка. Трофимыч любит держать себя в тонусе. Слева от двери лежали "одиночки". Так мы называем инвентарь без пары. Начальник любит, чтобы в две руки можно было положить одинаковое количество веса, а не как девчонка качать сначала одну руку, а потом вторую одной гантелей. Именно такие "одиночки" стояли по всей стене доходя до уровня со столом, за которым сидел наш Илья Трофимович. На столе у Ильи Трофимовича обычно был журнал кто и как посещает работу, документация по инвентарю, пожарная и электробезопасность в здании, и самый обычный светильник с торшером, скорее всего подарок его жены. На противоположной стене от главного входа в кабинет была обычная полка, доходившая чуть ли не во всю стену, на которой красовались кубки с великих побед Ильи Трофимовича. Я и все толком не запомнил бы если бы и стал их перечислять, но их было очень много.
Сам Илья Трофимович был крепко сложен. Его волевой подбородок "показывал" всём, что он не смеет опускать голову, а держать её на плаву. Его маленькие близко посаженные глаза светились энтузиастом и какой-то хитринкой. Крепкие мышцы причём по всему телу без исключения, создавали схожесть его с Гераклом.
Он сидел за столом и что-то писал.
– Трофимыч?
Его маленькие глазки вспыхнули было огнём, но тут же злоба с них спала, и Илья Трофимович встал со стула, чуть его не уронив. Он подошёл ко мне. Я протянул руку, а он не стал мне отвечать на рукопожатие, а просто крепко обнял.
– Миш, я реально за тебя переживал, – сказал начальник, уже крепко пожимая мою руку. Хоть я и был не слабый в теле и мышцах, но рука Ильи заставила меня сжать свою от боли. – Ты же никогда не опаздывал за всю свою карьеру. Стремился получать опыт и стремление. Мне Лена сказала, что ты по-тихому уволился, я же её осек, и сказал, что только через мой…документ. Присаживайся. Расскажи, где ты пропадал.
– Трофимыч, если бы я сам знал, – сказал я, присаживаясь на крепкий деревянный стул, который стоял напротив стола Трофимыча.
– А поподробнее?
– Трофимыч, меня похитили – сказал я тихо, перегнувшись через стол.
Илья перегнулся тоже, и стол от его грудины, нервно заскрипел:
– Кто мог тебя вырубить, если ты такой коренастый? Ведь чтобы тебя похитить надо изловчиться.
– Видимо меня ударили тупым предметом. Трофимыч, ты прости, что я не появлялся на работе. У меня…
– Так, Миш, я что-то сказал по поводу твоего увольнения в связи с невыходом на работу? – перебил меня начальник.
– Нет.
– Ну тогда и не переживай. Я вообще думаю, что подпишу тебе три недели отпуска, в связи со стрессом, ты только не переживай.
– Илья Трофимыч, спасибо Вам большое, но думаете это необходимо?
– Миш, не пугай меня. Тебе что дали по голове, и ты сразу отупел? Я считаю, что после такого случая мне срочно надо отправить тебя в отпуск. Когда ты был последний раз в отпуске?
– В том году и то по болезни.
– Ну вот и ответ. В общем, я напишу заявление на отпуск сам, и отнесу в отдел кадров, ты расскажи, как всё было.
Я пересказал всё, что со мной случилось, и как был в полиции, и про Сычёва, и про камеру, и про участкового, что пришёл ко мне как я вышел из темницы. Насчёт пистолета и записки я говорить не стал.
– Вот сволочи. Это же надо человека средь бела дня в подвал сажать, – сказал Илья Трофимович, и ударил кулаком по столу. Тот скрипнул.
– Вот и я также думаю.
– И что хочешь дальше делать? В отпуске – то?
– Хочу в деревню съездить, порыбачить.
– Ты рыбак? – усмехнулся Илья.
– Надо когда-то начинать.
– Ну у тебя должна быть фамилия Молоток, а не Лопата. Молодец Миш. А отдохнуть тебе стоит это точно. Я сейчас говорю не как начальник, а как товарищ твой. Послушай меня – если в голове ты надумал найти тех, кто тебя посадил в темницу – отказывайся от этой идеи. Обещаешь?
– Обещаю Илья Трофимович. – сказал я, скрестив два пальца у себя за спиной.
Выйдя из кабинета начальника и спустившись с лестницы, за дверью я обнаружил Костю, который протянул мне протеиновый батончик.