Следуя за тенью
Шрифт:
На архипелаге святого Ливида Кайрена встретили даже радушнее, чем он рассчитывал. Люди, называвшие себя поводырями, помогли ему обустроиться, а потом… Гильдия стала для него всем! Все, что знал, чем был, чем стал за эти годы Кайрен, он получил благодаря им. Теперь он тоже смотрел сквозь мир — в Загрань, и цель Гильдии стала его целью. Путь к ней делал его жизнь не напрасной… И не было ничего удивительного в том, что ради нее он, не раздумывая, согласился даже некоторое время побыть слугой во дворце правящего герцога Оуэна Вейда. Он знал, что до их цели теперь оставался всего один шаг!
Дорожка, некоторое время бежавшая по дну глубокой расщелины, повернула, и перед Кайреном открылась узкая долина, со всех сторон окруженная скалами. Солнце, уже вовсю припекавшее на противоположной стороне острова, сюда еще не заглядывало. Его лучи касались лишь кончиков самых высоких скал. Зато уж они сверкали ослепительно: мельчайшие кристаллики соли, заполнявшие
Кайрен окинул взглядом знакомый пейзаж, поймав себя на мысли, что наконец-то начинает чувствовать себя дома. Поселок представлял собой систему пещер, созданных природой или вырубленных в скалах самими людьми; таких же, как его собственная — совсем крошечных, или побольше, таких, в которых жили целыми семьями. Сейчас, поздним утром, двери во многие пещеры были открыты, впуская внутрь свежий воздух. Если приглядеться, можно было увидеть людей, занятых своими делами, но у грубого каменного бассейна, как ни странно, не было ни души.
Кайрен подошел к самой скале, из расщелины в которой выбивался родник, подставил под прозрачную струю принесенный с собой кувшин и подождал, пока тот наполнится. Потом осторожно, чтобы не разлить, поставил его на землю, прислонив к камням, а сам вернулся назад к бассейну. Скинув с плеч плащ, мужчина наклонился над прозрачной темной водой. По ее поверхности от того места, где в бассейн вливался ручеек, бежала легкая рябь, но это не мешало ни различить камни на дне, ни, наоборот, видеть, как в черном зеркале, перевернутую чашу мира: темные стены долины, бриллиантово сверкающие на солнце зубцы скал и абсолютно синее невозможно глубокое небо. Кайрен невольно улыбнулся, вспомнив, как Ида, вызывая демона, каждый раз отыскивала тень. Сам он, с детства привыкший, что Загрань окружает людей повсюду, предпочитал искать ее в небе! Просто он ни на мгновение не забывал, что в этом мире нет ничего более иллюзорного, чем его светлая уютная голубизна — на самом деле за ним лишь жадный и вечно голодный мрак…
Мужчина по локоть опустил руки в бассейн. Вода, оказавшаяся совершенно ледяной, мгновенно обожгла кожу, вонзив в нее миллион раскаленных иголочек. Кайрен коротко выдохнул, зачерпнул полные ладони воды и, ни на секунду не позволяя себе задуматься над тем, что собирается сделать, выплеснул ее себе на лицо! Потом снова зачерпнул и снова вылил — на этот раз на обнаженные плечи. Струйки воды, обжигая холодом и одновременно согревая, побежали по спине и животу, а вместе с ними по телу покатилась и небывалая легкость. Сердце забилось, окончательно прогоняя сон. Кайрен глубоко вздохнул, набирая полные легкие воздуха, заново впитывая в себя ощущения солнца и ветра, вбирая запахи соли и камня, вспоминая, каково это быть не старшим слугой по системам безопасности из дворца правящего герцога Оуэна Вейда, а поводырем из Гильдии поводырей! Он не думал, что за месяц можно забыть об этом…
Месяц назад на архипелаге святого Ливида узнали о планах Оуэна Вейда. Тогда, чтобы ни на минуту не выпускать правящего герцога из виду, во дворец и отправился Кайрен. А неделю назад, когда стало известно, что на Эспенансо прибывает дочь императора, его задание изменилось… О том, что наследная принцесса Ида — сумасшедшая, в Рассономской империи слышал каждый, кто хотел слушать. А о том, что на самом деле значит ее мнимое безумие, мог догадаться каждый, кто готов был думать. И в Гильдии поводырей не сомневались ни мгновения прежде, чем начать действовать! Подобного случая они ждали несколько веков и теперь не собирались упускать своего шанса. Интересы Гильдии превыше всего… Это с детства знал каждый из поводырей, и теперь настала пора проверить их преданность на практике. До цели, о которой предыдущие поколения поводырей могли лишь мечтать, теперь оставался всего один шаг… А то, что сделать его предстояло Кайрену?.. Так не этим ли стоит гордиться?!
Мужчина низко наклонился над бассейном, продолжая умываться обжигающе ледяной водой. Внезапно чья-то твердая рука легла ему на плечо, крепко сжав. Кайрен вздрогнул, резко разворачиваясь и одновременно пытаясь нащупать на поясе ножны с кинжалом, которые, кстати, оставил дома… Перед ним, меньше чем в метре от него, стояла женщина. Поводырь мысленно выругался и взъерошил пальцами влажные волосы, пытаясь за этим простым жестом скрыть смущение: похоже, сегодняшний нелепый сон все же слишком глубоко запал ему в душу, раз он так реагирует на появление старых знакомых! Впрочем, кажется, ему все же не удалось справиться с собственными эмоциями достаточно быстро, потому что во взгляде женщины промелькнуло что-то, больше всего напоминающее понимание. Глаза, кстати, у нее были серо-голубыми, но настолько светлыми, каких Кайрен не встречал ни у кого больше. И от этого их взгляд — черной точки зрачков посреди ледяной голубизны — казался еще более острым и пронзительным. Волосы женщины, словно сознательно решив поспорить с цветом глаз, наоборот были очень темными, иссиня-черными. Густые, прямые и на вид жесткие, длиной до середины лопаток они были заплетены в тугую косу. Иссиня-черные… Да. Кроме нескольких прядей надо лбом, выбеленных сединой до цвета настоящего сияющего серебра — почти такого же, как цвет глаз. Впрочем, эти пряди были единственным во всем облике женщины, что хоть как-то намекало на ее возраст. Больше указаний на него не было ни в светлой гладкой без единой морщинки коже, ни в стройной, гибкой, так и сияющей внутренней энергией и силой фигуре. Вот только Кайрен отлично помнил, что так же молодо, как и сейчас, брюнетка выглядела и полтора десятилетия назад, когда он сам шестнадцатилетним мальчишкой только появился на архипелаге! Нос женщины, тонкий и, наверное, даже вполне заслуживший название острого, был слегка искривлен, словно когда-то давно, целую вечность назад, был сломан да так и сросся неправильно. Впрочем, вряд ли кто-то сказал бы, что внешность женщины это портило. Хотя сделать ей комплимент, утверждая обратное, тоже, наверное, никто бы не решился. Уж точно не тот, кому было известно, какой властью в Гильдии поводырей обладает эта, совсем хрупкая с виду, женщина!
Кайрен глубоко вздохнул, с удовольствием отметив, что его сердце вновь стучит ровно. Солнце тем временем поднялось достаточно высоко, и его первые лучи, перелившись через отроги скал, заглянули в глубокую чашу долины. Мужчина почувствовал, как они прикасаются к его спине, согревая после ледяного купания и стремительно высушивая стекающие с волос капли влаги. Стоящей напротив него брюнетке солнце должно было светить прямо в лицо, но это словно бы ничуть не мешало ей.
— Я не слышал твоих шагов, — проговорил Кайрен. Женщина слегка кивнула в ответ на его реплику, так, словно он озвучил какую-то совершенно очевидную истину. Впрочем, Кайрен тут же и сам вспомнил, что в Гильдии она действительно славилась своей способностью пройти абсолютно бесшумно — не хуже демона Заграни — и по шуршащему песку, и даже по хрустким мелким камешкам. За то время, что он был ее учеником, она и ему пыталась передать свое умение. И даже говорила, что у него неплохо получается… Правда, до ее высот ему было еще далеко. И Кайрен только что получил этому более чем наглядное подтверждение!
В ответ на его слова тонкие и совсем не по-женски твердые губы брюнетки тронула едва заметная улыбка. Но голос, когда она заговорила, звучал искренне и даже вполне дружелюбно:
— Здравствуй, Кайрен!
Мужчина склонил голову, приветствуя женщину так, как в Гильдии поводырей полагалось приветствовать старшего:
— Здравствуй, Рафана! — и то, что он больше не называет ее своим учителем, а она его — учеником, еще не скоро изменит что-либо в их отношениях…
Мужчина вновь замолчал, предоставив брюнетке еще раз окинуть себя внимательным пристальным взглядом. Он прекрасно понимал, что она ждет, когда он продолжит говорить — опять же подчиняясь правилам Гильдии, расскажет ей о том, как он выполнил свое задание, но Кайрен не произносил ни слова. Нет, он не собирался от нее ничего скрывать… Да и нечего ему было скрывать! Просто какое-то чувство внутри него, сродни глупому детскому упрямству, заставляло его молчать: пусть Рафана сама задаст вопрос, если уж она не выдержала и нашла его у родника, не дождавшись, пока он сам придет к ней с докладом!
Женщина словно прочитала его мысли… Или опять же нетерпение оказалось сильнее ее?..
— Сулим вчера вечером почувствовал, как открывается Грань, — проговорила она, машинально поправляя складки своего серо-желтого плаща из плотной и явно недешевой, но с виду совершенно неприметной ткани. — Мы сразу предположили, что это ты мог вернуться… Но, раз ты пришел через Грань, следовательно, кто-то ее для тебя открыл! Значит ли это, что ты вернулся ни один?
На этот раз и Кайрен с легкостью прочитал эмоции женщины на ее, обычно столь невозмутимом, лице. И особого умения для этого не потребовалось — нетерпение так и сияло во взгляде ее светлых глаз! Мужчина заставил себя кивнуть, лишь на мгновение задумавшись, почему ему приходится именно заставлять себя это делать. Может быть потому, что в своей фразе Рафана походя и вроде бы совершенно без умысла умудрилась напомнить ему о слабости его дара — неспособности самому открыть Загрань. Поставила на место своего чересчур зарвавшегося ученика… Кайрен заставил себя расслабить мышцы рук, помимо его воли уже начавших сжиматься в кулаки: были эмоции, которых брюнетке нельзя было демонстрировать ни при каких обстоятельствах!